– Заблудился я, – охотно объяснил Андрей. – Вернее, мы в аварию попали с друзьями. Мобилы сдохли, связи никакой. Целый день тут бродим, пытаемся на людей выйти. Вы случайно не знаете, где тут деревня ближайшая? Или вы из города? Как туда добраться, не подскажете? Какой здесь самый ближайший город, мы совсем запутались, если честно…

Мужик потоптался на месте, помедлил, потом вытер забрызганную грязью руку о лацкан пальто и протянул ее Андрею.

– Ну, раз так, извиняй, братан, попутал. Будем знакомы. Толян меня зовут, Муромский, слыхал про та-кого?

Андрей неопределенно повел подбородком – кто его знает, этого бритоголового, может еще оскорбиться, узнав, что Андрей о нем впервые слышит.

Но Толян, не дожидаясь ответа, продолжал:

– А насчет деревни – не подскажу, брат! У самого та же байда – заблудился. Я так думаю, и города-то тут никакого нет поблизости… Мы вообще с корешем моим, Вованом, сюда приехали, у него тут стрелка забита была с Артуркой – конкурентом нашим по шарикоподшипникам. Так, побазарить надо было, обсудить кое-что…

– Странное вы место выбрали для деловых переговоров, – усмехнулся Андрей, окидывая взглядом сырой, чавкающий подтаявшим снегом овраг. – Не-уютное.

Толян захлопал себя по карманам, извлек на свет мятую сигаретную пачку.

– Закурим, братан? – он протянул пачку Андрею.

Тот вытянул сигарету, закурил. Толян опустился на торчавший из земли пенек и заговорил, вальяжно жестикулируя:

– Это ведь как сказать – уютное или не уютное. Ты, я так вижу, не при делах, честный фраер, а? Ну ладно, без обид только, я ж в хорошем смысле. А в нашем деле, сам понимаешь, лишние глаза и уши на стрелке никому не сдались. А что, если не договоримся, не сойдемся, так сказать, интересами? Дойдет еще до стволов, мочканут кого-нибудь – тьфу-тьфу-тьфу, не про нас будет сказано – так на хера ж свидетели?

Андрей настороженно покосился на собеседника:

– Так вы сюда приехали этого… Артурку… валить, что ли?

– А это уж как пойдет, – оскалил в усмешке желтоватые зубы Толян. – Вован с ним, может, и договорился бы, а я насмерть встал: не стану с этим черным дела вести! Только видишь, какая херня вышла? От Вована-то я отстал, мотаюсь здесь, как говно в проруби, выбраться не могу!

– А как так получилось? – удивился Андрей. – Не сквозь землю же ваш товарищ провалился?

– Слышь, не поверишь: сам не понимаю, – доверительно наклонился к нему Толян.

Малиновый пиджак от движения обвис вперед, и Андрей увидел буро-красные пятна на рубашке бан-дита.

«Это что – кровь? – начал быстро соображать он. – Откуда? Может, замочил он таки кого-нибудь и прикопал тут где-нибудь неподалеку, а мне теперь лапшу на уши вешает?»

– Подъехали мы на место, Артурки не было еще. Пошли вдвоем с Вованом, в овраг спустились, я поссать отвернулся и тут… – он вытаращил глаза так, что сверху и снизу над радужкой мелькнули покрасневшие от напряжения белки. – Веришь, нет, сам не знаю, что случилось. Грохот какой-то, и меня как будто в спину что-то толкнуло. Я вырубился, конечно. Прочухался – смотрю, нет никого, а я, значит, так в овраге, в грязи и валяюсь… Чё за хрень? Может, Артурка, падла, какую-то подставу замутил? Только Вован-то куда делся? Замочил он его? Так где тело тогда? А если Вован живой, он меня ни за что бы тут не бросил. Мы с ним кореша знаешь какие, еще с армии…

В продолжение этого неторопливого монолога Андрей незаметно отодвигался все дальше и дальше от разговорчивого Толяна.

Вся изложенная им история показалась ему неубедительной.

«Ну и фантазия у тебя, парень! Прям «Тысяча и одна ночь», – думал он, оглядываясь и соображая, как побыстрее удрать от мутного нового знакомца. – Замочил, значит, своего старого кореша Вована, а на этого злополучного Артурку свалить решил. Да вот незадача – заблудился. Теперь на доверие работает, хочет, чтоб я ему поверил и из леса вывел. Только не на того напал, я ж не совсем дебил, чтоб поверить в эту околесицу!»

Толян наконец поднял голову и заметил, что Андрей успел отойти в сторону шагов на десять.

– Эй, ты чё? Ты куда собрался, а? – в глазах его снова закипело подозрение.

Он поднялся с пенька и двинулся в направлении Андрея.

– У вас рубашка в крови… – сказал Андрей, продолжая пятиться.

– Чё? – Толян остановился, оттянул пиджак и вперил тяжелый взгляд в собственный живот. – И чё?

– Да так, ничего, – добродушно отозвался Андрей и лихо отскочил сразу шагов на пять. – Просто интересно, где вы успели так выпачкаться?

– Ты на что намекаешь, падла? – грозно зарычал Толян.

– На что же тут намекать? – отозвался Андрей, карабкаясь вверх по оползающему под ногами склону обрыва. – Если вас в лесу было двое – вы и Вован, а теперь остались только вы один, да еще весь в крови…

– Ах ты, тварюга! Ты что же, хочешь сказать, что это Вовка меня кинул? – заорал Толян, выхватывая откуда-то из-под пальто «макарова».

Увидев оружие, Андрей бросился наутек, петляя между стволов деревьев.

– Вован, кореш мой, брат мой, меня подставил? – ревел за спиной, тяжело топая, бритоголовый. – Да как твой мерзкий язык, гнида, повернулся сказать такое? Да я ж тебя замочу, падлу! Да чтоб Вовка… да никогда, слышь ты, червяк?! Никогда бы кореш мой меня не кинул! Да он бы за меня сам под пулю полез!..

Андрей не стал на бегу объяснять преследователю, что имел в виду вовсе не то. Пожалуй, предположение, что это не Вован кинул Толяна, а наоборот – Толян закопал Вована в ближайших кустах, могло еще сильнее вывести малиновый пиджак из себя.

За спиной грохнул выстрел.

Андрей вжал голову в плечи и ринулся вперед уже на какой-то космической скорости. Петляя то вправо, то влево, лихо перемахивая через кочки и корни деревьев, Андрей в конце концов смог оторваться от преследователя.

Убедившись, что воплей оскорбленного Толяна больше не слышно, Андрей на всякий случай засел за стволом огромного старого дуба, решив переждать некоторое время и убедиться, что бандит действительно отстал.

В лесу было тихо.

Меж деревьев все так же клочками висели мутные грязно-белые сумерки, теперь уже не понятно – утренние или вечерние. Снег под ногами таял, превращаясь в желто-бурую кашу. Где-то в вышине захлопала крыльями и хрипло закричала ворона.

Все происходящее своей абсурдностью напоминало Андрею какой-то бредовый сон, от которого он никак не мог пробудиться.

«Может, это все и правда мне снится?» – размышлял он.

На всякий случай даже несколько раз ущипнул себя за замерзшую руку – но ни лес, ни снег, ни темно-белесое небо над головой никуда не делись.

«Однако как распалился этот олигарх Мценского уезда! – думал Андрей, переводя дыхание. – «Как ты посмел, подлец, допустить мысль о предательстве моего верного друга?» Допустим, предположил-то я совсем другое, однако и в его варианте событий нет ничего такого уж невероятного. Предательство друга… Что он там орал? «Мой кореш никогда бы меня не кинул!» Эх, Толян, последний романтик! Никогда бы не кинул, никогда бы не подставил, скорее сам бы под пулю пошел… Вот же он – я, живое доказательство. Я предал своего лучшего друга, своего единственного друга. И до сих пор жив…»