Держу дистанцию, вожу бушующего каратеку кругами, изредка осаживая того джебами по расквашенному носу, его скорость уже не та, точность хромает, а в ударах более не чувствуется былой мощи. В какой–то момент он попросту замирает на месте — обессиленный, его широкая грудь, обтянутая окровавленной футболкой, ходит ходуном, левая сторона лица распухла, словно побывала в пчелином улье, глаз заплыл, про ухо и говорить не стоит — оно настолько огромное, что Чебурашка может позавидовать.

А вот и он — гормональный откат, наконец наступил. Кохей с Акико нужны были не только для того, чтобы загнать высокомерного ушлепка на другой конец города, о нет — это было бы слишком просто. Их главная задача была совершенно иной — парочка должна была выжать весь доступный адреналин и норадреналин из этого балбеса, тем самым оставив его организм без дополнительных резервов перед важной схваткой. И судя по тому, что я вижу они прекрасно с этим справились, один добился результата при помощи агрессии и стресса, а вторая…даже думать не хочу при помощи чего, иначе сам рискую выпасть из боя. Одно можно сказать наверняка: я извлек все возможности для победы, сокрытые в моем противнике, Сунь–цзы был бы мной доволен.

Уверен, где–то там, на холме, скрываясь за деревьями, троица из Тосэн довольно скалится, наблюдая за чужим провалом. Они, словно патриции древнего Рима, а это их колизей и они уже мысленно опустили свои большие пальцы вниз. Что ж, не стоит заставлять их ждать, пора кончать с этим мудаком — прощай Ивао, ты мне никогда не нравился, высокомерный ты кусок говна…

— Н..е х..о..ч..у, т…о..ль..ко не сно…ва. — до ушей доносится надсадный хрип вперемешку с нечленораздельной речью. — Кэ..и..мэи — уб..лю…док, ты…боль..ше не смо…же..шь так со мн…ой по..сту..пать.

А вот этого в плане не было! — от понурой фигуры подростка стала распространяться Рейки, формируясь в уже осточертевший образ тигриной морды. Вот только от двух предыдущих, виденных мной ранее, этот тигр отличался кардинально — весь какой–то покореженный, словно экземпляр из кунсткамеры или скорее плод кривого зеркала. В нем нет ни капли гармонии и полностью отсутствует симметрия, одним своим видом карикатурная тигриная морда вызывает лишь подспудное отторжение. Глядя на эту уродливую Рейки, я ощущаю подступающее головокружение и мой завтрак начинает проситься наружу. На меня будто напала морская болезнь.

А, окончательно поехавший, Ивао тем временем не стоит на месте, а приближается ко мне, подволакивая ноги. Его голова опущена, я не вижу лица, но одно могу сказать точно — каратека еще не сдался: обе его руки согнуты в локтях, предплечья развернуты наружу, а готовые к бою кулаки крепко сжаты — он словно собирается пробить цуки с обеих рук. После появления уродливой Рейки движения каратеки становятся какими–то корявыми, потеряв былую отточенность…

Левую сторону лица обжигает болью, на мгновение я теряю контроль над ситуацией за что тут же расплачиваюсь — второй цуки пробивает мне корпус. Пятки отрываются от мостовой и я отправляюсь полет. Преодолевая боль, на одних инстинктах кое–как смягчаю падение, при этом ободрав о мостовую храма левую ладонь и часть предплечья.

Потеря концентрации стоила мне не только стремительно заплывающего левого глаза, сбитой дыхалки и ободранной конечности, но и, судя по ощущениям, сломанных ребер. И это мне еще повезло, не будь тех тренировок с Гото в визуализации, которыми я нагружал себя последние три недели, не напирай я так рьяно на свою защиту, и первым же цуки поехавший каратека прикончил бы меня, вмяв пудовым кулаком мой нос поглубже в черепную коробку. Хорошо, что я все–таки успел немного сместить голову в бок, плохо, что этот псих продолжает наступать, нелепо подволакивая ноги. Его кулаки вновь в исходном положении и готовы преподать мне еще один урок внимательности. А этот ублюдок Акихико и не думает вмешиваться, лишь украдкой показывает мне большой палец — гондон крашенный!

— Антон, нет! Беги! Пустите меня, вы — уебки!

Беснуется в лапах босодзоку разъяренная Хоши Ито — ну хоть кто–то обо мне беспокоится, может и Акихико стоит несколько раз отшлепать по заднице, чтобы он перестал быть таким конченным мудаком, только не ладонью — битой, да, бита была бы отличным вариантом, а после ее можно засунуть этому ублюдку в зад, на память, в качестве сувенира.

Ну, что Антон, какие планы, кажется, нам собираются оторвать голову, идеи? — есть одна, но она настолько сумасбродная, что лучше даже в мыслях ее не озвучивать, чтобы не сглазить.

Ивао делает шаг в мою сторону, я делаю шаг назад. Каратека повторяет свой маневр и я вновь его зеркалю. Эта клоунада повторяется еще несколько раз, и с каждым разом шаг каратеки становится все шире, из–за чего немалый вес его тела все дольше удерживается на ведущей ноге. В какой–то момент Ивао не выдерживает подобного издевательства и решает кинуться за мной вдогонку. Он ускоряется, и я вновь вторю ему, только на этот раз двигаюсь не от него, а наоборот — ступаю навстречу, моя подошва опускается на подъем стопы его ведущей ноги. Разогнавшийся Ивао по инерции делает очередной шаг и над площадью раздается сухой щелчок — ахиллово сухожилие ублюдка не выдерживает подобного издевательства. Его нога подламывается и уже летящий в мою сторону цуки всего лишь скользит по плечу, зато я не остаюсь в долгу и ловлю заваливающегося противника четким апперкотом — приятных снов мудила! Не успевает бессознательное тело ткнуться лицом в мостовую, как уродливый образ его Рейки идет волнами, теряет былые очертания и рассеивается.

Несмотря на то, что в мире множество разных боевых стилей все они строятся по одному и тому же механическому принципу, который обусловлен нашей физиологией и состоит всего лишь из трех компонентов. Первый — преодоление дистанции до противника. Второй — столкновение с противником. И наконец, третий — завершение удара или приема. В моем родном мире каратэ не снискало особой популярности из–за того, что в нем напрочь отсутствовал первый компонент. Стиль, изначально созданный для обороны против одоспешенных самураев, строился по принципу одна защита — одно контратакующее действие — один труп и не важно чей он: противника или самого каратеки. Я сделал ставку на этот недостаток и не прогадал, ведь я четко знаю: боевой стиль без футворка обречен на забвение.

— Че вылупился? — смотрю правым глазом на шокированного представлением босодзоку с тлеющей сигаретой в зубах, левый окончательно заплыл. — Закурить дай.

Приняв протянутую сигареты, усаживаюсь прямо на поверженного Ивао. Первая затяжка дается с трудом, от боли в ребрах слезы наворачиваются на глаза. Вместе с первым дымом, покинувшим мои легкие, площадь «оживает», возвращаются звуки…

— Не, ну ты видел?! Видел?!

— Как он его!

— Это вообще законно?!

— А сопляк не промах!

— Тише, идиотка. — шиплю я на ревущую девчонку, уткнувшуюся мне в плечо. — Че, не понравилось с босодзоку обжиматься?

— Придурок! — тычет она своим маленьким, но острым кулачком в бок — в глазах темнеет. — Эй, Антон…Антон, ты чего…

— Какого хера, почему ты не вмешался, чокнутый ублюдок?! — воспоминания о недавней схватке, как и раны, все еще свежи.