Если взять «семейный парад» дочерей, чьи роли — бытьматерями преуспевающих врачей, схема будет выглядеть точно так же, лишь отцы иматери поменяются местами. Если мы имеем дело с семьей, в которой дяди,свекрови и другие родственники играют важную роль в формировании сценарияребенка, схема усложнится, но принцип ее останется неизменным.

В «параде победителей» сценарий и антисценарий совпадают(лучший способ для родителей обеспечить ребенку карьеру «победителя»). Но еслимать, например, из поколения «3», окажется дочерью вождя-пьяницы, она можетпередать своему сыну плохое сценарное предписание. Это уже опасно, ибовозникает конфликт между сценарием и антисценарием. Ее Родительское Я стремитсявоспитать сына хорошим врачом, в то время как ее Ребенок захлебывается отвосторга, повествуя о пьяной удали дедушки. Сына впоследствии могут выгнать запьянку из медицинского училища, и он проведет остаток своей жизни, разыгрываяроль Алкоголика, причем разочарованный отец будет выступать в ролиПреследователя, а ностальгическая мамаша — в роли Спасительницы [Описанный«семейный парад» частично основывается на антропологическом и историческомматериале, а частично — на изучении генеалогического дерева несколькихамериканских врачей. — Прим. автора.].

Одной из главных задач, возникающих в ходе применениясценарного анализа на практике, мы считаем возможность проследить влияниепрародителей. Это можно пояснить схемой 16, представляющей собой более детальноразработанный вариант схемы 7. Здесь видно, что РРе матери делится на двечасти: ОРРе и МРРе. ОРРе отражает влияние отца на нее в раннем возрасте(Родитель-Отец в ее Ребенке), соответственно МРРе отражает влияние матери(Родитель-Мать в ее Ребенке). На первый взгляд это разделение кажется сложным инепрактичным, однако это только для человека, не привыкшего разбираться всостояниях Я. Пациенту, например, вовсе не требуется много времени, чтобы научитьсяразличать ОРРе и МРРе в самом себе. «Когда я была маленькая, папе нравилосьдоводить меня до слез, а мама одевала меня как куколку», — говоритмиленькая плаксивая и легкомысленная женщина. «Папа хотел, чтобы я былаумницей, а мама — чтоб я хорошо одевалась», — говорит изящно одетая,преуспевающая женщина. «Папа жалел, что я девочка, а мама одевала меня какмальчишку» — слова испуганной девушки в мальчишеской одежде. Каждая из этихтрех женщин хорошо видит, что в ее поведении и образе жизни обусловлено раннимвлиянием отца (ОРРе) и что — матери (МРРе).

Схема 16. Влияние прародителей

Теперь, если вспомнить, что сценарные ограничения получаютсяв основном от родителей противоположного пола, легко заключить (посмотрим ещераз схему 7), что «электрод» матери — ОРРе, а «электрод» отца — МРРе. Поэтомусценарные указания, которые мать дает своему ребенку, она сама получила отсвоего отца; это означает, что источником сценарной программы мужчины можетбыть его дедушка по материнской линии. Указания, которые отец дает дочери, самон получил от своей матери; это значит, что источником женского сценария чащевсего является бабушка по линии отца. Роль «электрода», следовательно, играетмать (дедушка) в сознании мужчины и отец (бабушка) — у женщины. Если посмотретьс этой точки зрения на трех названных выше женщин, то окажется, что бабушкалегкомысленной женщины много раз выходила замуж и все мужья оказывались с ееточки зрения подлецами, бабушка преуспевающей женщины, возможно, была известнойписательницей, а бабушка мужеподобной девушки сражалась за права женщин.

Теперь ясно, почему в «семейном параде», изображенном пасхеме 14, поколения чередуются по признаку пола: бабушка — отец —женщина-пациент сын — внучка. На схеме 15, наоборот, показано, как подобнуюдиаграмму приспособить для анализа только мужской или только женской линиипотомства. Эта универсальность как раз и делает сценарную матрицу столь ценнымисследовательским инструментом. Она обладает свойствами, о которых не подозревалдаже сам ее создатель. Здесь мы видим, что сценарная матрица позволяет понять ипроанализировать такие сложные явления, как история семьи, передача культурнойтрадиции и психологическое влияние прародителей.

Передача сценария может осуществляться при двух условиях.Ребенок должен быть способен, готов и расположен к восприятию сценария, а уродителей должно быть желание передать его ребенку.

Ребенок способен к восприятию сценария, поскольку егонервная система сконструирована как программирующаяся система: она воспринимаетчувственные и социальные стимулы и строит из них устойчивые модели, которымиуправляется поведение. По мере того как тело и разум обретают черты зрелости,возрастает готовность ко все более сложным формам программирования. И ребенокрасположен к принятию сценария, так как сценарий нужен ему как способструктурирования и упорядочения деятельности. Он не просто хочет сценария, онжаждет ею, поскольку он ведь не пассивный компьютер. Он обладает стремлением кзавершенности, потребностью заканчивать начатое; кроме того, его вдохновляетвеликое человеческое свойство — сознание цели.

Ребенок начинает с бессмысленных движений, а потом онпонимает, что нужно говорить после того, как сказал «здравствуйте». Сначала егореакции самоцельны. Мы находим зачатки умений, свойственных взрослым,удовольствие от действия и его успешного завершения. Это донесение ложки дорта, несколько самостоятельно пройденных шагов и т.п. Сначала у ребенка цель втом, чтобы идти, позже — в том, чтобы идти к чему-то. Направляясь к какомуточеловеку, он должен знать, что делать, когда дойдет. Сначала его встречаютулыбки и объятия матери. Все, что должен сделать он сам, — это схватитьсяруками и прижаться плотнее к матери. От него больше ничего и не ждут, главное —он дошел. Позже формируются ожидания и ребенок учится говорить «здравствуйте».Скоро и этого становится недостаточно: от него ждут большего. Он учитсявырабатывать стимулы, чтобы получать в ответ положительные реакции. Наверное,поэтому он, порой даже этого не осознавая, остается вечно благодарен родителям:они научили его обращаться с людьми так, чтобы получать желаемый отклик. Этожажда структурирования, жажда устойчивой модели, в конечном счете жаждасценария. Сценарий принимается потому, что ребенок его жаждет.