На пороге научного корпуса вопросов мне не задавали, а просто нацепили на меня теперь уже личный браслет с расширенным доступом к сразу двум отделам: биоинженерии и вивисекции — явно Лин постаралась.

Решил вначале зайти к профессору, он говорил, что ему нужно провести некие тесты и проверить процесс симбиоза «Ареса» с моим организмом. А в случае с Лин, она хоть и говорила, нет — требовала, чтобы я первым делом шел к ней, но раз уж смогла подождать неделю, то ещё полчаса подождать как-нибудь сможет. А то после ее постели к Фросту можно уже не успеть.

Билл находился у себя в блоке и в очередной раз за что-то распинал своих подчинённых. Правда в этот раз уже без фанатизма, пены изо рта как в прошлый раз, да и слов я его почти не слышал. После этого он вернулся к моей капсуле и спокойно занялся одному ему известным делом.

Увидев меня он улыбнулся и практически вежливо попросил все покинуть отдел, сказав, что до следующей недели все свободны. Вот это благородство! На него не очень похоже.

— Здравствуйте, Эдвард, — профессор подошёл ближе и бесцеремонно под разными углами начал осматривать повреждённые части тела, тыкать в открытые раны пальцем, скоблить каким-то металлическими лопатками, постоянно наблюдая за моей реакцией и делая пометки в планшете. — Отлично! Процесс регенерации идёт быстрее, чем я думал. Это ведь свежие?

— Да, вчерашние. Им чуть больше двенадцати часов, — профессор снова сделал пометку.

— Великолепно! Раздевайтесь, ложитесь в капсулу. И да, снимите с себя весь металл. Он будет только мешать.

Я подошёл к капсуле, что стояла в центре помещения и заметил ещё несколько таких же около стены. Стекло на них было закрыто, внутри клубился густой сизый газ, а многочисленные диоды мигали разными цветами. Билл заметив мой заинтересованный взгляд расплылся в улыбке.

— Это, возможно, ваши будущие собратья. В случае удачного эксперимента ваш опыт все равно захотят поставить на конвейер, а это всегда куча испытаний, проверок и тому подобного. Решил не затягивать и попробовать получить ещё парочку таких же образцов. Но не переживайте, по праву первородного у вас всегда будет приоритет в развитии. К тому же получить готовый образец оказалось не так просто. Это уже четвертая партия, которая не может пройти фазу реструктуризации по вашему шаблону. Поэтому получение ещё одного образца может очень затянуться.

— Понятно, — сказал я завалившись в стеклянную камеру, немного помучившись с S300. — А что насчёт меня?

— А вас сейчас ждёт глубокий анализ костной и мышечной ткани. Это не займет много времени и вы вскоре будете свободны, — Билл протянул руку и в несколько щелчков освободил мою левую руку. — Если начинать попеременно с разных краев оно снимается намного проще. А теперь закройте глаза и не шевелитесь.

Я закрыл глаза и надо мной тихим шуршание прокатилось толстое стекло. Оно плотно встало на место, потом что-то щелкнуло, запищало и внутрь стал поступать белесый пар, пару вздохов которого хватило, чтобы полностью потерять контроль над телом. Руки и ноги стали тяжёлыми и неповоротливыми, а голову и вовсе не получалось даже наклонить. Хотел было возмутиться но в капсуле раздался приглушённый голос профессора. Он утверждал, что все в порядке и что придется так полежать некоторое время.

Некоторое время спустя, после того как меня всего ощупали сканирующие лучи, капсула все тем же тихим шуршанием открылась и надо мной склонился все тот же человек и пока я в парализованном состоянии громко мысленно возмущался Билл облепил меня всего с ног до головы проводами с диодами на конце. Немного подождав он начал давать команды, которые я выполнял с большим трудом.

Руки и ноги не слушались, и чтобы привести их в действие приходилось прилагать огромное количество усилий. Все это время Фрост с интересом смотрел на мои потуги, свой планшет, что-то фиксировал и давал новые команды, которые с каждым разом давались все легче и легче. Видимо, действие газа постепенно выветривалось и организм начинал потихоньку приходить в норму.

Выбравшись из своей стеклянной тюрьмы я начал спешно надевать на себя все, с чем пришел. К моему удивлению, изменив последовательность активации креплений моя левая рука преобразилась куда быстрее и проще. Даже в инструкции об этом не слова не говорилось, а вот Билл про этот момент знал. Всё-таки умник он и в Африке умник.

— Подойдите сюда, — Билл указал на большой монитор, на который вывел изображение с планшета. Там было мужское полупрозрачное тело со всей кровеносной, костной, мышечной и системой органов. Каждая из систем была своего цвета, но в случае с мышечной тканью она отдавала местами тем же серым оттенком, что и костная. — Вот, смотрите, что у нас происходит. Относительно вашего первого теста «Арес» продвинулся примерно на пять процентов, из них два за прошедшую неделю. Могу предположить, что этот скачек произошел на фоне активных физических нагрузок. Если тенденция сохранится, то ещё примерно через две недели ваш потенциал будет уже не потенциально, а реально ровняться второму поколению. А это я вам скажу минимум пятидесяти процентное превосходство над вашими биологическими соратниками. Вот, возьмите это и сдавите, что есть сил, — Фрост протянул мне руку с небольшим металлическим шариком диаметром сантиметров десять. Его зеркальная поверхность приятно переливалась множеством белых бликов, изредка прерываясь матовыми темными разломами, в которых малозаметными разрывами лучилась холодная энергия.

Я взял в руку шарик, начал сдавливать и он тут же вспыхнул зелёным светом в местах разломов. И чем сильнее я давил, тем сильнее он начинал светиться. В конце концов свет стал настолько ярким, что на него стало неприятно смотреть, а картинка в глазах начала немного рябить. Прикрыв глаза я взял шарик другой рукой, повторил с ним тоже самое и отдал профессору. Он снял с него показания и задумался.