Эмили Фланнери проделала путь до Южной Дакоты, которым они когда-то проследовали вместе с Джейсоном, в обратном направлении.

Ставшая англичанкой благодаря своему браку, она все же была лакота по рождению (для сиу это имело первостепенное значение), так что ей разрешили поселиться в резервации Пайн-Ридж.

Первое время она жила в дощатой хижине, но крыша из просмоленного картона плохо спасала от непогоды — к счастью, Эмили додумалась укрепить ее использованными автомобильными шинами.

На жизнь она зарабатывала, обучая английскому местных детишек. Позже ей удалось приобрести жилой автофургон, который она назвала «Пробити-Холл».

Эмили еще долго оставалась красивой, и за ней ухаживали мужчины. Она вышла замуж и хотела иметь ребенка, но, видимо, время ее миновало, и она «развоплотилась» (как сказал бы сэр Артур) во время родов.

Произошло это сентябрьским вечером, в самый прекрасный месяц года, в Луну-Пламенных-Молитв[99].

При жизни Артура Конан Дойла двоюродные сестры Элси Райт и Фрэнсис Гриффитс оставались верны клятве и скрывали правду о событиях, произошедших в Коттингли, чтобы не разочаровать того, кто с таким великодушием и энтузиазмом встал на их защиту в истории с феями.

Даже после смерти писателя, скончавшегося в своем доме в Сассексе седьмого июля 1930 года, из уважения к его памяти девушки продолжали хранить эту тайну.

Лишь в начале 1980-х кузины решились сделать признание, что их так называемые феи, перерисованные из «Подарочного альбома принцессы Мэри», были лишь силуэтами, вырезанными из картона.

По крайней мере, феи, изображенные на четырех фотографиях из пяти, ими сделанных.

Ибо до самой смерти, наступившей в 1986 году, Фрэнсис продолжала настаивать, что пятая фотография, названная «Солнечной колыбелью в гнездышке фей», была подлинной.

И до сегодняшнего дня многие эксперты в области фотографии считают, что подделать этот снимок было невозможно.