ему не придется. – Вы примете носовой швартов?

– Конечно, господин помощник. – Боцман принял из рук Жервиля толстый канат.

Яхта легко ткнулась бортом в причал и замерла. Боцман ловко закрепил канат на причальном кнехте[44]. Оливер Жервиль в это время успел добежать до кормы, открыл еще одни ворота в фальшборте, перепрыгнул на причал с кормовым канатом в руках и несколькими ловкими движениями закрепил его на другом кнехте. Яхта оказалась плотно прижата к причалу с двух сторон, но боцман и помощник капитана для пущей надежности раскрыли самые широкие ворота в фальшборте в центре яхты, привязали судно к причалу еще одним канатом и поверх него уложили трап. Теперь пассажиры могли покинуть яхту спокойно и безопасно.

В этот момент из рулевой рубки на нижнюю палубу спустился капитан Колдер Рид. Боцман легко перебежал по трапу с причала на палубу яхты и вытянулся перед капитаном.

– Здравствуйте, сэр!

Капитан Рид искренне обрадовался боцману.

– Арчи! С вами все в порядке? Я надеюсь, вы не сбежали из больницы?

– Никак нет, сэр, – отрапортовал боцман. – Выписан из приемного отделения после детальной проверки состояния. У меня нет ни сотрясения мозга, никаких иных последствий удара.

– Отлично, Арчи! – обрадовался капитан. – У нас через пять минут торжественная церемония прощания с пассажирами. Так что у вас совсем немного времени, чтобы переодеться в парадную форму.

– Я успею, сэр. – Арчер Перриш молодцевато щелкнул каблуками грубых рабочих ботинок. – Разрешите идти?

– Вас это тоже касается, Оливер. – Капитан обратился к помощнику. – Переодевайтесь в парадный мундир и возвращайтесь.

– Слушаюсь, сэр! – молодцевато гаркнул Оливер Жервиль.

– Да, Оливер, – задержал его капитан. – Вы предупредили всех членов экипажа, что на судне продолжит действовать следственная группа и потому все должны оставаться на рабочих местах? Кроме того, на берег не сойдет Джованни Колонна.

– Он арестован, сэр? – удивился Жервиль.

– Нет. Полиция попросила его задержаться. Против него есть серьезные подозрения. Так что экипаж еще на сутки задержится на яхте.

– Конечно, сэр. Вот только… – помощник замялся. – Виктор Мильман и доктор Теппер просили разрешения ненадолго отлучиться для встречи с семьями.

Капитан нахмурился.

– Рассмотрим этот вопрос после того, как пассажиры сойдут на берег. А сейчас переоденьтесь и возвращайтесь.

– Слушаюсь, сэр.

Оливер Жервиль бросился к трапу.

Через несколько минут на корме начали собираться члены команды. Рада Тодорова, совершенно преобразившаяся в синем мундире и узкой юбке в тон, держала под руку Живко. Рулевой Логан Давенпорт постоянно крутил шеей и проводил вокруг нее пальцем в перчатке, будто ему мешал шарф. Доктор Теппер был явно недоволен, что ему пришлось сменить свой цивильный костюм на мундир. Он хмурился, постоянно разглаживал лацканы и одергивал рукава. По трапу бодро сбежал боцман Арчер Перриш в парадной форме и фуражке, полностью скрывшей пластырь на лбу. Команда приветствовала его криками радости. Улыбающийся боцман пожимал руки и заверял, что все последствия удара по голове преодолены.

Последними на нижнюю палубу спустились помощник капитана Оливер Жервиль и Виктор Мильман. Капитан Рид бросил быстрый взгляд на часы и дал команду строиться. Он сам встал на правом фланге лицом к причалу. Справа от капитана реял флаг, который предстояло приспустить во время торжественной церемонии. Слева от капитана встал, согласно распорядку, Оливер Жервиль, за ним боцман Арчер Перриш, моторист Логан Давенпорт, доктор Авраам Теппер, кок Живко Тодоров и Рада Тодорова. Замыкал строй тренер Виктор Мильман.

Из кают потянулись пассажиры. Выполняя просьбу капитана, они шли без вещей и собирались на корме.

– Прошу вас сюда. – Капитан Рид пошел навстречу пассажирам, показывая им рукой на пространство у борта, напротив строя экипажа.

Он мгновение помедлил и попросил Логана Давенпорта принести стул для Эмилии Колонна. Рулевой незамедлительно выполнил просьбу капитана, и княгиня тяжело опустилась на стул, поблагодарив капитана Рида кивком головы.

Наконец сверху в сопровождении Веры Шварц и Леонида Славина, тяжело шагая по металлическим ступеням трапа, спустилась Мария Славина. Вслед за ней спускались Дана, держа под руку отца, и Лукреция Колонна, поддерживаемая братом. Со стороны за церемонией наблюдали майор Бараш и полковник Лейн. Майора мало интересовало все происходящее. Он то и дело поглядывал в сторону причала, ожидая с минуты на минуту прибытия оперативной группы. Габриэль не сводил глаз с Даны. «Зачем ей нужен этот глупый ритуал? – думал он. – Она же никогда не любила любые проявления торжественности. Смеялась над церемониями, называла их глупыми и показушными. А тут… Затеяла сама. И для чего? Чтобы высказать слова соболезнования матери и невесте убитого Миши? Что за глупость? Почему для того, чтобы сказать несколько простых и теплых слов, нужно собирать всех на корме, надевать на людей парадную форму и приспускать флаг?» Габриэль сделал несколько шагов и оказался рядом с Даной.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – шепнул он.

– Хочу, – кивнула она. – Но уже не успею. Слишком много придется рассказывать.

Она виновато пожала плечами и догнала родителей. Габриэль проводил ее напряженным взглядом. Что она задумала? Она ведь наверняка что-то задумала. Значит, сейчас что-то произойдет. Сейчас она совершит какое-то безумие. Сделает какую-нибудь глупость, которую потом не расхлебать. Зачем ей нужна эта церемония?

Полковник сделал шаг, возможно, чтобы догнать Дану, но кто-то тронул его за локоть. Полковник обернулся. Рядом с ним стоял майор Бараш.

– Вас заинтересовала церемония, господин полковник? – удивленно спросил он.

– Заинтересовала, – кивнул полковник. – Даже очень заинтересовала.

– Чем же? – Брови майора Бараша поползли на лоб.

– Я ее слишком хорошо знаю.

Он не упомянул, кого именно. Майор Бараш испуганно покосился на полковника и сделал несколько шагов по направлению к корме. Он явно хотел продолжить разговор, но капитан Рид отдал громкую команду, и полковник отвернулся от майора, не сводя глаз с экипажа яхты, застывшего в скорбном молчании.

Мария Славина, опирающаяся на руки сестры и мужа, стояла перед строем моряков рядом с Лукрецией Колонна, которую поддерживал мрачный Джованни.

– Госпожа Славина, госпожа Колонна, – начал свою речь капитан. – Сегодня у нас очень тяжелый день. Позвольте от имени экипажа яхты «Мария» выразить вам самые искренние соболезнования в связи с трагической гибелью Миши Орлова. Большинство членов нашего экипажа работало с Мишей пять лет, и мы навсегда сохраним самые теплые воспоминания об этом человеке. Никто из нас и предположить не мог, что поход, который должен был завершиться радостным событием, свадьбой, закончится вот так…

Габриэль не сводил взгляда с Даны. В отличие от других участников церемонии, она не стояла в общем строю, опустив глаза и скорбно сцепив руки. Дана внимательно рассматривала строй моряков в одинаковых темно-синих мундирах, начищенных башмаках и белоснежных