— Ты цел? — На мгновение обернувшись, Улло тревожно посмотрел на меня и вновь сосредоточился на сторонних движениях, держа наготове заряженную для атаки палочку. Его голос едва слышен: в голове еще гудит.

— Не очень… — прохрипел я, прокашливаясь, пытаясь подняться. В груди отозвалась боль. Ноги совершенно не держали, коленки тряслись. Перед глазами плыло. Я весь дрожал.

Я очень сильно трухнул. Очень. Не боюсь в этом признаться. Да, меня днями и неделями готовили к этому — к возможным столкновениям с врагом. Я всё время открещивался от подобных допущений. И вот оно, настало же, настигло…

Палочка валялась в стороне. Я подтянул ее к себе дрожащими от волнения пальцами, вытянувшись на полу.

— Он заключил сделку с Жилой. Все эти эфирные всполохи, сбои — он обменивался с ней энергетикой. Она отобрала у него жизнь. Он в некотором роде бессмертный.

Чудовищность произнесенных Улло слов поразила меня. Я не верил, что это может быть правдой.

— В каком… смысле…

Я уже перестал что-либо соображать. Жила, бессмертие, собственная погибель — дьявольщина сплошная. Как вообще можно хоть что-то уяснить, когда ты в эпицентре сражения!

— Всё не так, старик! Моя душа у нее в залоге. Мы оба в долгу друг перед другом!

Голос Морсуса прозвучал откуда-то сверху, будто усиленный мегафоном. А в следующую секунду меня и Милиана одновременно подбросило в воздух и отнесло всё к той же самой стене, с которой я минуту назад уже встречался. Мы едва смогли отползти в сторону, когда в месте нашего падения ударили молнии заклятия.

Охнув и заново пересчитав все кости, когда со всего размаху влетел в каменную кладку, я застонал и обхватил себя за грудь. Локти заныли будто разбитые. Внутри черепа вспыхивали новые очаги боли. В ушах звенело. Не помогает защитное заклятие: либо испарилось уже, либо я плохо на себя навесил. От этих мыслей стало худо. Надо бы зарядиться защитой, но я совершенно обессилел, ничего не мог и не хотел…

Голова туго, но еще соображала: последует новая атака, вот, прямо сейчас, нужно отбиваться, чтобы выжить. Да вот руки не действовали…

В стороне увидел Улло. Несмотря на возраст, он всё-таки был волшебником до мозга костей, на уровне прошивки, как я — музыкантом: оглушенный, с расцарапанной щекой, разменявший седьмой десяток (тот возраст, когда все нормальные пенсионеры сидят перед телевизором и за кроссвордами в уютном доме с теплым котом на коленях), он направил свою палочку в сторону — из нее косыми всполохами вырывались отражающие заклинания. По-видимому, Милиан целил в Морсуса. Слышался новый треск: параллельные заклятия врага встречались с молниями Улло и взрывались, уничтожая, поглощая друг друга.

Милиан даже не мог встать. Он тоже оказался оглушен сильным ударом. Но боролся. Он готов бить до конца, даже если суждено сегодня погибнуть.

А что я? Я же не малыш. Необходимо выдавить из себя всё максимальное, что могу. Что, меня зря учили, тренировали? Я ведь на что-то должен быть способен в области магии, на что-то настоящее, нужное, полезное.

Я допустил шальную мысль: подумал идти ва-банк. По своему усмотрению. Раз и всё. Затратно, трудно — но наверняка, уверен. Хотя в настоящих ли обстоятельствах…

Мне давно хотелось применить это заклятие. Но справлюсь ли с ним сейчас…

Однако Милиану нужна помощь. А у меня есть козырь в рукаве, о котором он даже не подозревает. Главное, эффектно его подать. И быть уверенным в своем успехе.

Я сильнее сжал палочку. Подтянул к себе ноги. Выдохнул. Развернулся туда, откуда летели чужие заклятия.

Мне, можно сказать, еще повезло. Я скрылся прямо за колонной и подпоркой для облегчения переноса грузов — был скрыт от прямых поражающих магических волн. Улло же лежал почти в открытую. Он заслонялся узкой, отбитой со стеллажа доской и палил атакующие в сторону Морсуса.

Где сам враг? Я не видел его. Казалось, в зале были только мы вдвоем.

Тяжело переводя дыхание, плавающим взором я медленно осматривался вокруг, пытаясь наткнуться на любые зацепки, указывающие мне местонахождение хитрого и опасного темного чародея. Кажется, я вовремя встретился с ним взглядом, иначе всё для меня и Милиана могло закончиться плачевно.

Маг мелькнул за центральной колонной. Я незамедлительно жахнул туда оглушающим, вложив в заклинание все свои накопившиеся силёнки. Колонна вспыхнула, а Морсус даже не поврежден: успел перебежать за другую и выстрелил в нас. Не сговариваясь, мы с Улло вжались в пол, буквально стараясь слиться с ним, исчезнуть за своим нехитрым укрытием.

К своему изумлению я понял, что в пурге пугающих, смертельно опасных последних минут заметил отсутствие в руках Морсуса артефакта. Где он его прятал, в рукаве?

— А как же его кулон? Или всё дело в перстне? — прохрипел я, продолжая массировать грудь. Непрекращающаяся, тянущая, сдавливающая боль обхватила меня и не думала отпускать.

— Камень в перстне. Он исполнился мощью Жилы. Буквально. В нем невероятная сила, которую Морсус и поглощает, втягивает в себя, — обреченно прошептал Улло, словно предрекал нашу погибель.

Я в ужасе посмотрел на Милиана. Он смотрел мне в глаза и тяжело, сипло дышал через рот. В его глазах я прочел сожаление и мольбу. Пара разбитых в пух и прах очков каким-то чудом еще висела на цепочке на шее. По щеке от уха до носа размазалась кровь.

Выберемся ли мы оба отсюда… Должны. Ради наших родных. У Милиана растет Венди, он — ее единственный защитник, помощник, родная душа. У меня — мои девочки: Лиза, Ариша, вторая доченька, готовая скоро появиться на свет. Мы должны сделать всё, что в наших с Улло силах. Но как? Морсус невероятен. Он не дает нам перевести дух. Его сила неисчерпаема. Мы в проигрышном положении. Я уже начал сомневаться в своем шальном решении; мой пыл угасал со скоростью затухающего спичечного пламени.

— Как ты проницателен, Милиан! Вы все, ваши поколения недооценивали Жилу! И только мой предок был прав! — Зычный голос врага двигался по воздуху, разносясь над нашими головами. — Он был гением своего времени, первооткрывателем. Но был один. А массы, запуганные властью элдеров Континента массы не считались с сущими единицами. Потому что такие единицы отличаются от слаженной, веками выкраиваемой системы подопечных Советов, где все одинаковые нолики. Мироздание наше управляется Жилой! Всё пропитано ею! Такие, как ты, Улло, живете благодаря ей. Такие, как вы, Константин, избираетесь благодаря ей. Это не дар. Это подчинение. Жила отнимает больше, чем дает. Вы все живете по ее заветам и не хотите об этом размышлять. Почему? Потому что Советы