Вскоре после рассвета, когда статья благополучно написана и сдана в номер, Ходд едет домой, к своей третьей жене, Джорджии. В ней необычным образом сочетаются неисправимый романтик и психотерапевт, занимающийся реабилитацией от различного рода зависимостей. Всю свою жизнь Джорджия идеализировала и романтизировала газетных репортеров и вышла замуж за Роджера Ходда, зная, что он горький пьяница, но твердо веря, что она — и только она — может излечить его от алкогольной зависимости и вдохновить на статьи, которые принесут ему Пулитцеровскую премию.

Ходд всегда знал, что поставленная ею цель недостижима, и теперь она тоже это знает. Только после свадьбы ей открылось, что Ходд выиграл бы золотую медаль в нарциссизме, если бы этот вид входил в программу Олимпийских игр, и он не просто пьяница, но злобный пьяница. Насилие, к которому он прибегает, не физическое — психологическое и словесное. Джорджия особенно потрясена тем, что она, при всей ее образованности и опыте, оказалась такой уязвимой к его уколам. Много ночей она засыпала вся в слезах и за десять месяцев супружеской жизни похудела на одиннадцать фунтов.

Иногда Джорджия боится, что подсела на эти издевательства, а вовсе не привязана к Ходду, этот факт наездник узнает, когда Ходд будит Джорджию кисло-текиловым поцелуем. Репортер неуклюже лапает жену, изображая страсть, на которую, так много выпив, просто неспособен. Когда он пьяный, жена испытывает к нему отвращение, о чем он прекрасно знает, потому и продолжает возиться с ее пижамой, пытаясь обнажить грудь.

Ходд думает, что Джорджия скоро подаст на развод, но наездник после этого поцелуя знает о ней все. О разводе она особо не думает, ей куда больше хочется убить мужа, она ищет способ, который не навлечет подозрений на нее. Оседлать Джорджию — сущий пустяк, и наездник меняет лошадей во время этого неловкого поцелуя. Покидая Ходда, побуждает его скоренько отключиться, но оставляет в разуме репортера заклятье «Приди-ко-мне».

Джорджия, как и ее муж, не подозревает о наезднике. Она принимает душ, одевается, завтракает, отправляется в свой кабинет в реабилитационной клинике «Новая надежда». У нее назначены несколько психотерапевтических сессий с пациентами, но приходит она на работу на час раньше, поэтому у нее есть время подготовить выписку для одного из них, отпустить из клиники за три дня до завершения тридцатидневного курса назначенного ему лечения. Решение отпустить пациента принадлежит ее наезднику. Манипулировать Джорджией — чистое удовольствие. Она, само собой, уверена, что идея родилась у нее в голове, и нисколько не сомневается в ее правильности.

Когда она приходит в палату к пациенту и вручает ему выписку, Престон Нэш, к своему крайнему удивлению, слышит от нее, что его зависимость от лекарственных средств, отпускаемых строго по рецептам, исключительно психологическая и он от нее излечился. Когда, из благодарности, он хватает Джорджию за руки, наездник узнает все и про него. Престону не терпится вернуться в подвальную квартиру дома своих родителей, позвонить поставщику и вновь закинуться любимыми таблетками. Престон, однако, внимательно выслушивает все ее инструкции о том, как следует вести себя после выхода из клиники, берет телефон, по которому может звонить ей двадцать четыре часа в сутки. Напоследок она желает ему начать новую жизнь, без таблеток и алкоголя.

Наездник поощряет Джорджию протянуть руку Престону и во время этого рукопожатия пересаживается на нового скакуна, оставляя Джорджии заклятье «Приди-ко-мне». Престон собирает вещи и вызывает такси. Не подозревает, что делит тело с кем-то еще, и улыбается всю дорогу домой.

К моменту его прибытия родители — Уолтер и Имоджин — уже уехали на работу, в дом Кальвино. Престон раздражен тем, что они провели генеральную уборку в двух его комнатах и в ванной. Он сам может прибираться там, где живет. А если он никогда этого не делал, то лишь потому, что не разделяет патологического стремления родителей к поддержанию абсолютной чистоты в своем жизненном пространстве. Антибактериальные чистящие растворы — они неизбежно оказываются в канализационных стоках и на свалках, а в итоге вовлекаются в круговорот воды в природе — загрязняют землю. Кроме того, если постоянно все чистить, использовать «Пурелл» и избегать контакта с микробами, у человека не вырабатывается к ним иммунитет, и он, конечно же, станет одной из первых жертв, когда на Земле начнется эпидемия какой-нибудь смертельной заразы.

Престон уверен, что все начнется с эпидемии, после чего умрут океаны. Потом разразится атомная война из-за стремительно сокращающихся продовольственных ресурсов, а завершится все падением астероида. Он надеется пережить как можно больше катастроф при условии, что у него останутся канал доступа к лекарствам, отпускаемым по рецептам, и электричество.

Ему не терпится вернуться к видеоиграм, порнографии и лекарственным коктейлям. Но сначала ему надо выполнить одну работенку для наездника.

Внезапно Престон чувствует необходимость подготовиться к тому, что родители могут предпринять попытку контролировать его финансово, завладев чеками социальной службы, которые он получает как инвалид и безработный. Кто-то там думает, что найдется дурак, который наймет тридцатишестилетнего мужчину, не имеющего никаких навыков, но Престону всегда хватит ума отказаться от любого предложения. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на работу. Восполнить не полученные по чекам деньги, а значит, потерянные, можно только одним способом — украсть. Действительно, воровство — единственное, по мнению Престона, что имеет смысл.

В домах добившихся успеха людей много чего ценного. Отец и мать Престона ведут домашнее хозяйство — что бы это ни значило — для известной художницы и ее мужа. У них есть ключи от дома работодателей.

До этого момента, пусть даже проведя двадцать семь дней без «колес» и спиртного, Престону хватало ясности ума, чтобы под руководством наездника следовать по цепочке умозаключений. Но тут перед ним встает неразрешимая задача, и он так сильно разочарован, что ему хочется только одного: закинуться и играть в видеоигры, пока не начнут кровоточить глаза. Причина: ему не добыть родительских ключей от дома художницы. Ключи от дома Кальвино им дороже ключей от собственного жилища. Уолтер и Имоджин одержимы чувством ответственности и долга точно так же, как одержимы наведением чистоты. Только им одним можно посвятить психотерапевтическую монографию на тысячу страниц. Они больные люди, действительно больные, они сводят Престона с ума.

Это главная проблема жизни. Ничто не дается легко. То одно, то другое. Дорога между тем, где ты сейчас, и тем, куда хочешь попасть, никогда не бывает прямой и без ухабов. Всегда на пути встают стены, которые надо обходить, заборы, через которые надо перелезать, а когда ты все обошел и через все перелез, перед тобой внезапно возникает овраг, каньон, пропасть.

Поскольку Уолтер и Имоджин прикасались к разным поверхностям в доме Кальвино, пока там обретался наездник, он знает о них все. Он знает, что они держат запасной ключ от дома Кальвино под одним из ящиков комода в своей спальне, прикрепив его ко дну липкой лентой. И хотя Престон понятия не имеет о местонахождении этого ключа, наездник обставляет все так, будто у Престона появляется смутное воспоминание о ключе, и он радостно спешит наверх, чтобы найти это сокровище.