– Я подумаю над твоим запросом и отвечу утром, – ответил ему Таченко.

– Хорошо.

Запрос был удовлетворен. В течение недели к НИИ «Агропром» стянулись остальные люди из отряда Таченко. Во дворе постепенно наводили порядок, от тел мутантов избавились. Весенние дожди смыли кровь. Главный корпус стал штабом. Тем домиком, который ранее был заселен крысами, поначалу брезговали абсолютно все, поэтому Леха попросил его выделить для своего друга. Получив одобрение, он собственными силами вычистил его до блеска. О том, что там раньше жило, Унылый не знает по сей день. И да, конечно же, пришлось рассказать Таченко всё. Про Саню, про артефакты, про то, как они ныкаются в стремной деревне в подвале дома. По сути признаться, что эти бывшие военные ему жизненно необходимы, а чтобы оплачивать свое пребывание у них под боком он готов на них работать. В общем-то командир и так подозревал, что Лисицын приблизительно в такой ситуации и находится. Он просто подтвердил догадки и раскрыл несколько интересных подробностей.

– Да без проблем, – без привычного артистизма согласился Таченко, сидя в своем типа кабинете.

– Что, вот так просто? – не поверил своей удаче Леха.

– В смысле просто? Назови мне хотя бы одного человека, который пойдет на Барьер всего с двумя пистолетами и в пальто. Да даже выдай я ему хоть десять Черепов. А ходить нам еще понадобится много, Лешенька, поэтому работа для тебя есть. На севере с проводниками совсем плохо, хе-хе... а терять людей в аномалиях я больше не хочу. Зачем, если есть профессионал, типа тебя?

– Да я не намного дольше здесь, чем ты...

– Вот и гордись этим. Быстро въехал! А теперь кыш, у меня море дел.

Бывшие военные вскоре наладили свой нехитрый быт. Саня не хотел переезжать на «Агропром», поэтому оказалось очень кстати, что он болел и не мог слишком громко сопротивляться. Поворчал да привык, признав, что с вояками лучше, чем без них. И что его паранойя не подтвердилась. Леха пропадал по нескольку дней то там, то сям... И все шло своим сталкерским чередом.

Сложившийся новый порядок не понравился только одному. Снорку. Как-то раз забравшись на холм, с которого несколько дней назад спустились четыре вооруженных человека, он смотрел в бинокль, прикидывая шансы отбить родное местечко обратно в свое распоряжение. Нет, никаких. Абсолютно.

Эти твари утилизировали тела его семьи в аномалии возле опор ЛЭП.

Как какой-то мусор.

Переделали на территории все под себя. Ходят, хозяйничают. Они – захватчики. Они – враги. Снорк зарычал от бессилия. Наверное, так звучит мутантский плач? Каким образом это создание должно осознать, что оно ошибка? Никак.

А вот и этот, худой. Если бы не он, то удалось бы забрать жизнь хотя бы одного из них. Самого здорового. Зубы скрипнули от злости. Нет уж. Снорк его запомнит. Что-то было в нем омерзительное. То ли мутант чувствовал его страхи, то ли просто не ожидал подлости с дробовиком, а может быть все и сразу. Почему-то этого человека он возненавидел больше всех остальных вместе взятых.

Отпустив бинокль болтаться на шее, снорк развернулся и отправился в сторону заводского комплекса «Росток». Больше идти ему было некуда.

Хриплый кашель всполошил всех, кто находился в доме. Все это время Леха не приходил в сознание. Град и Унылый засунули ему в спальный мешок «пузырь» со «светляком» и парой других артефактов, послабее, но вот уже несколько часов кряду раненый долговец не подавал признаков ни жизни, ни смерти. И вот, наконец-то сержант открыл глаза. Клекот в груди пропал, хруст костей тоже стих. На тело навалилась ужасная слабость, и неудивительно. Леха ничего не понимал. Он не помнил, как оказался здесь, мысли сбились в кучу, из которой было невозможно выделить ничего толкового. Наверное, так чувствуют себя те, кто воскрес?

В комнате не было никого кроме кота. К лицу долговца приблизилась морда с мокрым носом-кнопкой. Барсик обнюхал больного, чуть задрав темные губы. Из пасти кота пованивало, но Леха не побрезговал, когда шершавый язык лизнул его в ухо. Имитатор замурлыкал, присев буханочкой рядом.

– Друг, – произнес кот странным голосом. Раньше он так не разговаривал. Интонации пятилетнего ребенка перемешались со взрослым голосом Сани. Имитатор осваивал новые слова. – Мой друг. Друг.

Холодная ладонь легла на широкий лоб кота и погладила межу ушами.

– Друг, – ничего не понимая согласился Леха.

7 Часть

– Ян!

Костик ожил, едва на горизонте появилась знакомая фигура. Обрадовался и Лермонтов, увидев, что Ян и Унылый вместе бегут в сторону дома. Второй так не медля влетел во двор, взбежал по крыльцу и скрылся внутри дома. Что до долговца, он тепло поприветствовал юного товарища.

– За вами нужен глаз да глаз, – хмыкнул он, потрепав малого по плечу.

– Ага. У тебя их целых четыре, на всех хватит.

– Рассказывай, что у вас тут происходит...

Ленка, не отпуская Лешиной ладони, подвинулась, когда Унылый подошел с с рюкзаком, набитым артефактами, к лежанке. Из-за отцовской спины выглядывала Рита.

– А что это? – спросила она, когда отец достал первый.