Длинные заострённые ушки, выглядывающие из копны серебристых волос, были самыми что на ни есть эльфийскими!

Кое-какие детали, разумеется, выбивались из образа фэнтезийной эльфийки. Широкие распахнутые крылья, словно состоящие из серебристого, в цвет её волос, тумана, струились и переливались у неё за спиной. Странный символ – закрытый глаз и распростёртое крыло – завис у неё над головой, и я каким-то странным образом знал, что он является её неотъемлемой частью, что этот символ и есть она, а она – и есть этот символ. Непостижимым образом платье из плотного тумана теперь казалось самой нормальной, нестранной деталью её облика. Одна из её изящных рук держала пышный белый цветок на длинном стебле, а вторая - пушистое перо. И одновременно с этим её руки были пусты, она стояла, расслабленно опустив раскрытые ладони.

Я в очередной раз поймал себя на том, что не «созерцаю», а бесстыдно пялюсь, словно какая-то деревенщина на посетившую его глушь театральную приму. И, странным образом, несмотря на всю привлекательность богини, на её прекрасное лицо и восхитительное чувственное тело, я не испытывал никакого сексуального влечения. Возможно, несмотря на самосознание, вернувшееся на сорок лет назад, я всё равно оставался восьмидесятилетним стариком. Ну а может дело в том, что богиня была столь совершенна, что воспринималась не женщиной, а… ха-ха, богиней.

Словно почувствовав мой пристальный взгляд, она повернулась. Я в мельчайших подробностях увидел её такое знакомое и такое красивое лицо, растворился в сиянии её бездонных оранжевых глаз. Чувственные губы раскрылись и с них слетели слова языка, который я не знал, но почему-то прекрасно понимал.

- Кто здесь? Ты?! Подойди!

***

После недавнего приступа самобичевания, осознания факта, что я – совсем не я, а послушная собачка у ног всемогущего социопата, никаких желаний исполнять чьи-то приказы я не испытывал. Но её глубокий грудной голос, отдающийся в этой реальности странным эхом, похожим звон практически неслышимых колокольчиков, звучал удивлённо и даже умоляюще. К тому же артачиться здесь, в месте, о котором не имею никакого представления, было бы откровенно глупо.

Поэтому я кивнул и решительно двинулся к ней навстречу. Не мешкая, но и не торопясь – пытаясь сохранить ту толику достоинства, которой был лишён за десятилетия рабства. Под ногами упруго пружинили облака, придавая этому короткому путешествию непередаваемые ощущения: словно шагаешь по водяному матрацу.

Странная оптика этого места снова играла с глазами дурные шутки. Чем ближе я приближался к богине, тем более нормальной она казалась. И когда расстояние между нами сократилось до нескольких шагов, я остановился.

Повисла неловкая пауза, и мне пришлось приложить усилие, чтобы не кашлянуть в кулак или не прочистить горло. А ещё больше усилий я прикладывал, чтобы не пожирать её глазами, в особенности не пялиться на её эльфийские уши.

- Здравствуй! – наконец, нарушила тишину богиня.

- Здравствуйте! – смущённо ответил я.

Её красота отвлекала и сбивала с мыслей. А вот какого-то пиетета, мол, «я простой человек, а она – божество», я почему-то не чувствовал. Не после всех этих лет технического обслуживания алтаря и регламентных проверок.

- Не ожидала тебя здесь увидеть. Не думала, что у меня получится.

Услышав её слова, я наконец-то пришёл в себя. Похоже, у меня появилась возможность получить ответы на вопросы, которые безустанно крутились в моей голове.

- Получится? Кто вы? Где я? Почему я здесь? Где это «здесь»? Почему я снова стал собой?

Богиня грустно улыбнулась, провела рукой, и туман этого места поплыл, сформировав два глубоких удобных кресла. В одно из кресел она грациозно опустилось. Уловив неприкрытый намёк, я рухнул в соседнее. Богиня молчала. Чтобы собраться с мыслями, я снова перевёл взгляд вдаль и едва не подпрыгнул. Богиня снова возвышалась над горизонтом, над её головой парил символ, а руки держали цветок и перо. У меня появилось ощущение, что схожу с ума, поэтому я просто закрыл глаза.

- Когда-то меня называли Хозяйкой Сновидений, - раздался журчащий голос богини. – Ночным Проводником, Владычицей Грёз. Когда-то я была божеством мира, о котором ты никогда и не слышал, а возможно, и не услышишь. Теперь же… Теперь ты видишь, кем я стала. И это место – жалкие остатки моего Царства. И с каждым днём они становятся всё меньше и меньше.

Я вновь открыл глаза, стараясь на этот раз удержать на ней взгляд. Даже если она подумает, что я на неё бесстыдно пялюсь, будет лучше этого сумасшествия с размерами и перспективой.

- Моё имя Ульрих, - представился я, сдерживаясь, чтобы снова не засыпать её вопросами. – И нет, не знаю, кем вы стали. И не знаю, кем теперь являюсь я.

Она грустно улыбнулась.

- Когда я ещё являлась почитаемым божеством, когда мои святилища ставили даже в отдалённых лесных селениях, моё имя было Ирулин. Теперь же оно значит совсем мало. Ну а вскоре и перестанет что-то значить совсем.

- Расскажите о себе, - попросил я. – Я ничего не понимаю, но хочу понять хоть что-нибудь.

Ирулин перестала созерцать пустоту и повернулась ко мне лицом. Я снова поёжился от её пробирающего до глубин души взгляда.

- История моя не слишком длинная и не слишком поучительная. Когда-то во времена настолько давние, что я их почти не помню, в глухой деревушке отдалённого мира родилась девочка. Её магический дар оказался необычно силён, а сама она горела жаждой знаний. Не буду рассказывать, на что пришлось пойти родителям девочки, чтобы собрать средства на учёбу в столичном университете. Не буду рассказывать, сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы оправдать это доверие, за сколько возможностей хвататься, по