Постельное белье уже успело пропитаться кровью, и испачкаться клочками сгоревшей плоти, Пашка выгибалась, а Константин с горящими магией глазами, положил ладонь на спекшийся лоб, пытался унять боль.

Она была полной и вкусной, как мороженное, на которое не пожалели сливок... Я сжала кулаки и тряхнула головой. Сейчас мне доставляет радость боль Пашки, а что дальше? С улыбкой смотреть, как плачет Невер?

А ведь она бы на твоем месте так и поступила, - пришла подлая, но наверняка правдивая мысль. Наверняка... Но она - не я. Даже у выгребной ямы, в которую я падала есть дно и я не хочу удариться о него со всего маха

Я вздохнула и отступила, сделав последний глоток сладости. На шаг назад. Мысленно отступила, невидимые нити потянулись обратно, но я повернула рукоять чувствительности на ноль. Это как закрыть ладонями уши, или нос, чтобы не слышать звуков или не ощущать запахов. Это как оказаться внезапно в вакууме, где нет ничего. Я едва не задохнулась, и мои голодные... нет, даже жадные, щупальца новой силы снова потянулись к умирающей явиди, возвращая мне способность ощущать.

- Если закроешься совсем, сойдешь с ума, - проговорил целитель, - Советую экранировать только объект.

- Закрываться? Но это способность демонов?

- Да, а как ты думаешь, кто их ею наградил? - Пашка всхлипнула, и целитель успокаивающе проговорил, - Тихо-тихо. - он поднял голову. - Ольга, ты только что закрылась, на несколько секунд, но полностью. Это чревато.

- Чем? Сумасшествием? Демоны не сходят с ума.

- Да? - он поднял брови, - У меня для тебя новость, они давно уже сошли.

- Шшшш, - зашипела явидь, ее молчаливое сердце вдруг быстро забилось, изуродованная рука взметнулась и ударилась о подушку, - Шшшааа...

- Что? - нахмурился Константин, - Я же перекрыл каналы... - в спальню заглянул Март, - Почему боль нарастает?

Пашка выгнулась, не переставая шипеть, и уже вторая лапа с негнувшимися пальцами, потянулась к голове, с которой слезала чешуя, оставаясь на наволочке вместе со впитывающейся сукровицей. Целитель стал приподнимать ей голову... И мы с Мартыном все поняли одновременно.

- Руна, - простонал парень, - Как не вовремя.

- Простой сказал, не путай время, с вечностью, - спомнила я.

- Что она должна сделать? - сразу ухватил суть проблемы Константин, - На чем он ее поймал? Быстро! Руна проснулась, потому что возникла угроза жизни. Метка не даст ей умереть, пока не выполнено обещание.

- Так пусть живет, - хмыкнул Март.

- Боль не может быть вечной. Что...

И в этот момент Пашка открыла слезящиеся глаза. Вернее попыталась. Одно спекшееся веко разорвалось, другое приоткрылось лишь на половину. Двойные зрачки горели медью, белки были мутными. Все правильно, бес сознания змея не могла ничего сказать и руна привела ее в чувство.

- Охххшшша, - зашипела она, глядя на меня и только на меня, а во взгляде загнанного зверя была лишь обреченность.

- Что? - рявкнул Константин, - Что она натворила?

- Она спала с другим, - проговорила я, - не сводя взгляда с наполненных болью глаз и каждую секунду борясь с побуждением окунуться в эту пытку с головой, и впитать в себя. - Ночь на карачун, когда тебя похитили, она провела с другим мужчиной.

- С кем? - целитель посмотрел на Пашку.

- Сссс... - зашипела она приподнимаясь.

- С ним, - ответил парень, - С ним. А недавно еще и второе яйцо отложила...

Дальнейших пояснений не потребовалось.

Глаза явиди закатились, и она упала обратно, сердце стало замедляться.

Константин смотрел на змею, и вдруг улыбнулся, по его телу прокатилось облегчение, чистое, немного скрипящее и совсем-совсем неправильное.

- Дурочка, - ласково проговорил он, и коснулся губами спекшейся крови на лице.

- Отец? - не понял Мартын. - Ты спятил? Она трахается с тем же любовником, что и мать, а вместо позорного столба получает поцелуй?

- Да, - ответил мужчина, - И будь я тогда чуть старше, твоя мать была бы жива... наверное.

- Ты теперь всепрощение проповедуешь? - оскалился парень, - Не самая популярная религия. Проявишь слабость, сожрут, она же и сожрет или я...кхрр

Парень захрипел, потому что отец еще секунду назад сидящий на кровати, уже стоял рядом и ласково сжимал шею сына. И все еще улыбаясь, заглядывал в лицо.

- Ты? Сожрешь? Неужели? - едва уловимое движение рукой, и Март ударился затылком о стену, на которой висели постеры с картинками моря, оттолкнувший парня целитель отступил и приглашающе раскинул руки, - Ну, давай, жри. А я посмотрю, как у тебя это получится.

- Нашли время, - проговорил входящий в комнату Алексий, за его спиной маячила бабка с полной кастрюлей кипятка, - Щенок вырос и учится кусаться, - он посмотрел на потирающего шею Марта, - Хоть бы законы сперва изучил.

- У нас один закон, кто сильный тот и прав. - парень выпрямился.

- В точку, - кивнул Алексий, и вдруг протянул руку Константину, - Тебя можно поздравить? Вышел вне уровней!

- Меня тоже поздравьте, - буркнул Мартын, - Я кажется, перебрал того бурого порошка подвале и сошел с ума. Ни черта не понимаю. Как измена змеи сделал отца бесцветным?

Я согласно кивнула.

- Не уверен, что у нас есть на это время, - посмотрел на наручные часы феникс, и посторонился, пропуская бабку с кастрюлей от которой шел пар.

- Расскажи, - раздался голос Семеныча, - Я не для того выторговывал время, чтобы они в бега пустились.

- А для чего? - спросила я.

- Чтобы найти того, кто оттащит от нас дракона за холку, - в комнату заглянул староста с телефоном, в ухо неслись длинный гудки, собеседник не торопился снимать трубку.

- Нашел? - я посмотрела, как бабка ставит кастрюлю с кипятком на стул с одеждой. - Кого?

- Кирилла Седого. Знакомое имя?

- А чего сразу не позвонили? - задал резонный вопрос Март, но староста не ответив вернулся в гостиную, продолжая прижимать к уху телефон.

Причины, у каждого из нас были причины находиться здесь, торопиться, или слегка опаздывать.

Я попыталась понять, что чувствую, слыша это имя, и не могла. Или не хотела. Пока не хотела.

И в самом деле в бега надумали? - спросил феникс, поправляя очки.

- Бега - это не для меня, - скривился Мартын, и нехотя попросил, - Расскажите мне, а то такое ощущение, что все состоят в тайном обществе рогоносцев, а меня не пускают, за отсутствием рогов.

- Ты почти прав, - целитель сел, рядом с затихшей явидью.

- Выживают лишь сильнейшие, - сказал Алексий, - И оставляют потомство тоже, - он взглянул на меня, - Закон природы.