пропали бесследно. Спасатели прочесали лес за озером, прошли по руслу вытекающей из него реки, но не нашли ни лодки, ни людей – вообще никаких следов. Завтра обещали привлечь больше поисковиков и, как только улучшится погода, поднять в небо вертолёт.

– Скорей уж подводная лодка понадобится. – Шутка была слишком мрачной даже для меня.

После ужина мы впятером заперлись в домике и стали ждать. Время тянулось мучительно медленно. Блёклый серый свет лился из окна холодным туманом. Несколько раз мы пытались посмотреть фильм на ноутбуке, но каждый раз он превращался в бессмысленную череду бессвязных картинок. Оставалось только сидеть, уткнувшись в телефоны, нервно перебирая ватными пальцами слова, смысл которых тут же забывался. После того как Артур позвонил тёте, которая три года назад сдала его в интернат, стало совсем грустно. Стёпа подошёл к окну и долго всматривался в серую бездну. Ася несколько раз прошлась по комнате, яростно сжимая кулаки. Я решил не пугать родителей и отправил короткое сообщение: «У нас всё хорошо. Сегодня катались по озеру на лодках». Не помогло. В Хабаровске было всего шесть утра, но я всё равно решил позвонить Саше. Очень хотелось услышать от ясновидящей что-нибудь обнадёживающее. Трубку подняли после первого же гудка, и в динамике загудел странный, больше всего напоминающий шаманские песнопения голос:

Не спеши,

Чтобы видеть, как лезвие ножа

Отсекает саван прошлого,

Чтобы видеть, как дух в мир, дрожа,

Проникает, пронизывая сплошь его.

После этого мой телефон замолчал. Сигнал пропал и больше не появлялся. Несколько часов мы сидели в тишине, лишь изредка переговариваясь. Мне навсегда запомнились серая комната с выцветшими обоями поверх брёвен и досок, железные сетчатые кровати сорокалетней давности и тёмно-синие в белую полоску одеяла. Лица друзей с отсутствующим испуганным выражением запоминать не хотелось. Стёпа так и стоял, облокотившись о подоконник и уткнувшись лбом в стекло. В какой-то момент он сказал:

– Там Мила.

Я бросился к окну и сначала не увидел ничего, кроме рыжей точки на опушке леса. Через мгновение до меня дошло – это тот самый древний спасательный жилет, в котором девушка села в нашу лодку, чтобы исчезнуть в чёрном озере. Дождь почти прекратился, и полумрак белой ночи стал почти прозрачным. Теперь можно было хорошо разглядеть фигуры на краю леса: Мила в оранжевом жилете, рядом с ней два тощих парня – наверняка братья Воронцовы. Возле них невысокий мужчина – скорей всего, Мирослав Глебович. Они стояли неподвижно и смотрели в нашу сторону.

– Что там такое? – спросила Ася и подошла к окну, за ней потянулись Катя и Артур.

Минут десять мы глядели на них, а они на нас, в полнейшей тишине, лишь один раз Катя прошептала:

– Жуть какая.

Но вот на краю леса появилась ещё одна фигура – высокий мужчина в длинном плаще.

– Что у него на голове? – спросил Стёпа.

– Похоже на череп какого-то зверя с длинной мордой, – ответила Ася. – Что это за человек такой?

– Это не человек, – пробормотал я. Только тут до меня дошло, кто же это на самом деле. Это он поджидал меня на могиле Алёны, выслеживал и наконец привёл в западню. Это его голос звучал в глубинах озера.

– Захар. Так я и знал, что он не умер там, в тоннеле метро… – Весь ужас встречи с упырями в подземелье вернулся, сломав закрытые дверцы моей памяти.

Повисла долгая и неприятная пауза. Все чувствовали, что в любой момент может случиться непоправимое. Ася подошла ко мне, остановилась очень близко и прошептала:

– Нам нужно поговорить.

– Хорошо, – ответил я. Наверное, нас слышали остальные, но сейчас меня это мало волновало.

– Прости, что не поверила тебе. Понимаешь, поначалу ты мне показался ужасно наглым и заносчивым типом. Мне хотелось тебя проучить…

Я улыбнулся:

– Взаимно!

– Но потом, – продолжала девушка, – чем больше мы проводили времени вместе, тем лучше я понимала, как мы похожи. Ты первый, с кем я чувствую себя на равных, с кем хочу дружить по-настоящему.

– Друзья? – Я протянул Асе руку.

Девушка заключила меня в объятия.

В это время за окном ожила серая ночь. Захар очень медленно поднял руки. Когда они замерли над черепом зверя, из-за леса пришёл низкий громоподобный звук. Казалось, тысяча мощных грузовиков несётся на нас на полной скорости, круша и ломая всё на своём пути. Этот грохот вызывал чистый животный ужас, желание скорее бежать и спрятаться. Все, кроме Стёпы, резко отпрянули от окна. Катя вскрикнула, Артур крепко обнял её. Мы с Асей всё так же стояли рядом, девушка отвернулась к стене. Я смотрел на лес и видел всё как в замедленной съёмке. Вот верхушки деревьев начинают дрожать и трястись, а потом вдруг валятся в разные стороны – как кегли, в которые попал шар. Вот на опушку выползает тонкая полоска черноты, она стремительно движется к нам и растёт, поднимаясь всё выше, легко сметая высокий забор, разбрасывая корабельные сосны как щепки. Это вода, мощный, сметающий всё на пути поток.

– Скорее! На чердак! – кричу я, но это совершенно бесполезно. Мне с трудом удаётся оттащить Стёпу и Асю от окна, потом дом резко дёргается, стекло лопается фейерверком осколков, кровати взлетают в воздух, стена падает на нас. Что-то сильно бьёт меня по голове. Чёрная жижа льётся отовсюду, в ней шевелятся цепкие руки мертвецов. Начинает не хватать воздуха – вскоре жаркая боль в лёгких становится единственным моим чувством. Кажется, это длится вечно, но вот безумная болтанка прекращается и мёртвые руки выталкивают меня вверх – на поверхность. Один долгий глоток сладкого воздуха – и реальность возвращается ко мне болью во всём теле.

Что-то держало меня за руки и за ноги, поэтому я долго не мог пошевелиться, не мог стереть с лица чёрную жижу и увидеть, что происходит вокруг. Слышал только тяжёлые хлюпающие шаги. Кто-то большой ходил из стороны в сторону, то погружаясь по колено в болото, то ступая на твёрдую почву. Вот он остановился совсем рядом и подошёл ко мне. Страх заставил меня изо всех сил дёрнуться в попытке освободить руку. Холодная ладонь прикоснулась к моему лицу и стёрла чёрную жижу. Я открыл глаза и увидел Захара. Вурдалак ухмылялся, демонстрируя крупные острые зубы. Он изменился с нашей последней встречи. Грубое угловатое лицо теперь покрывали толстые белые пиявки шрамов. В сочетании с коровьим черепом на голове Захар походил скорее на чудовище, чем на человека. Впрочем, закономерно.

– Неважно выглядишь, – говорю.

– Посмотрим, что ты скажешь