к матери, он говорил с ней, сказал, что Машка дома и все хорошо. Рассказав, он поднял уставший взгляд на жену:

— Машка не говорила, где она была? — спросил он.

— Рассказала… — вздохнула Ира. — Только я совсем ничего не поняла… Какой-то дядя Ваня, Мишин знакомый, устроил девочке праздник, — начала рассказывать Ира. — Он забрал ее из садика. Они ездили в кино, смотрели мультфильмы, потом в кафе ели много сладкого и мороженое, потом ездили на рынок, купили щенка, потому что его захотела Маша, потом катались на каруселях, опять ели мороженое и много всего вкусного, смотрели животных в зоопарке, и снова катались на каруселях. Покушали где-то, я так понимаю, в кафе, там было много людей, купили пирожных нам и Саше, покатались на машине и поехали домой. Машу высадили прямо возле детской площадки. Она шла домой, когда встретила нас, — Ирина крутила кружку с чаем, поставленную перед ней свекровью. — Только я одного не понимаю: Миша днем звонил Саше, почему он ничего не сказал о знакомом? И потом… Праздник нужно было устраивать Саше, ведь у него день рождения. Причем здесь Машка? А Миша точно не перепутал, он поздравлял Сашу…

— А с чего ты взяла, что он Мишин знакомый? — поднял голову отец и посмотрел на нее тяжелым взглядом.

— Машка сказала, что он, этот Ваня, ей сказал, что знает Мишу. И рассказывал ей, какой у нее дядя Миша хороший, честный, правильный… настоящий герой, — ответила Ира. — А еще много раз повторил, чтобы она не забыла нам сказать, какой дядя Миша честный и что он герой. Машка несколько раз мне повторила: «Мама, я ведь не забыла сказать, что дядя Миша очень честный? А еще дядя Миша герой! Не забыла, правда?» — Ира замолчала.

Павел Константинович, опустив голову внимательно слушавший дочь, вдруг вскочил, уронив табуретку, и бросился к телефону, то ли наступив на многострадального щенка, то ли в спешке пнув его. Раздался истошный визг, пара крепких выражений Павла Константиновича и из спальни сонный голос Маши:

— Мама…

Ирина побежала к дочери, спустя пару минут вышла, взяла все еще скулившего щенка и снова скрылась в спальне.

— Вот притащила Машка заботу… — вздохнула Раиса Дмитриевна. — Теперь этот кошмар еще надо куда-то девать… Весь вечер за ним лужи подтирала. А его еще кормить надо! Та еще лошадка вымахает!

Сергей, проигнорировав слова матери, пошел в спальню. На кухню вернулись втроем, один за другим.

— Ну что? — спросил Сергей, взглянув на Павла Константиновича.

— Не отвечает, — покачал тот головой. — Или дома нет, или спит крепко, или телефон выключен. На работе тоже никто трубку не берет, — отчитался тот. — С утра начну дозваниваться…

— Пойдем все спать, — проговорил Сергей. — Время три часа ночи. Ира, ты завтра не вставай, я тебе на работу справку напишу, что заболела. Машку в сад тоже пока не води. А Сашку я завтра в школу сам провожу, — раздал указания он. — Мам, ты ложись на Машину кровать, а папа ляжет в зале на диване. Все, всем спокойной ночи, — поднялся он из-за стола.

— С собакой уже делайте что-нибудь! — громко вынесла волновавший ее вопрос Раиса Дмитриевна. — Вы же не оставите ее здесь!

— Оставим, — вздохнула Ира. — Да, Сереж, и спать мы сегодня со щенком будем. Машка с ней не расстанется.

— Хоть с крокодилом, только пошли уже спать, — устало проговорил мужчина. — Мне вставать через три часа. А завтра операции…

Михаил, вечером заскочив в больницу, под капельницей уснул. Будить его не стали, и он благополучно проспал почти до семи утра. Получив утреннюю дозу лекарств, он, бурча на пожалевших его медсестер, помчался в отделение. Сегодня предстояла встреча с прокурором обвинения, которому он должен был передать все сопроводительные документы по делу и уликам, а также получить в суде постановление на проведение следственного эксперимента с участием Зуева-младшего.

Влетев в кабинет, он уставился на звонящий телефон. Подозревая, что это может звонить Логинов, дабы отправить его в отпуск, в который он совершенно не собирался, намереваясь довести дело Ларионовой до конца, трубку брать он очень не хотел. Но замолчавший было телефон разразился новой трелью. Проигнорировав звонок в третий раз, на четвертый он все же схватил трубку и в сердцах рявкнул:

— Старший следователь Ростов!

— Миша, ты мне ничего объяснить не хочешь? — раздался в трубке напряженный голос отца.

— Павел Константинович? — растерялся Михаил. — Что случилось?

— А ты не знаешь? — издевательски-возмущенно прозвучало в ответ.

— Пап… Я вчера звонил маме, она ничего не сказала, — внутренности сдавило нехорошее предчувствие. — Что случилось?

Выслушав рассказ об исчезновении племянницы и о том, что мать попала в больницу, Мишка сдавленно выругался.

— Ты понял, кто забрал Машу? — напряженно спросил Павел Константинович. — А главное, зачем?

— Понял, — буркнул в трубку Михаил. — Это было мне предупреждение… Как Маша? Как мама?

— Маша дома, довольная и счастливая, а мать в больнице в предынфарктном состоянии. Хорошо, что вовремя в больницу доставили, обошлось, — безэмоционально ответил Егоров. — И вот что, Миша. Давай со своими клиентами разбирайся как-то так, чтобы дети не страдали. Я не знаю, что ты будешь делать, но запомни: дети точно не должны пострадать!

— Так что мне теперь, отпустить убийцу на свободу? А что мне делать со своей совестью? — закричал в трубку доведенный до крайности и ошарашенный Михаил, не ожидавший от отца подобного.

— А что ты будешь делать со своей совестью, Миша, если завтра Машу или Сашу убьют? — рыкнул в трубку Егоров и отключился.

Михаил ошарашенно уставился на трубку, из которой доносились короткие гудки. В душе его поднималась ярость. Чистая, звенящая ярость на ублюдка, нашедшего все-таки рычаг давления на него.

«Завтра Михаил Сергеевич подпишет тебе рапорт на отпуск. Не отказывайся, Миша», — раздались в голове вчерашние слова Зуева-старшего. Эта мразь знал, куда надавить! Изначально целью была Тамара. Зуев был уверен, что она ему родная сестра, и родная кровь ему будет дороже, чем чужие приютившие его люди. Поняв, что Михаил уверен в гибели «сестры» и не верит в то, что она выжила, Зуев рискнул и сделал ставку на Машу. И не прогадал. От Тамары он беду отвел, а вот от своей семьи? Да, он давно считал Егоровых своей родной и единственной семьей. И что ему теперь делать? Вчерашнее похищение было простым предупреждением. Девочку не напугали, сводили в кино, зоопарк, покатали на каруселях. Его просто предупредили. И Михаил четко понимал: они похитят Машу снова. Или Сашу. И тогда уже все будет серьезно. Зуев не отступится. Он любой ценой вытащит своего сына. Любой. Сейчас