Он принадлежал к типу “Блэк Суон”, то есть походил на египетский “Тарик” и вполне мог быть принят за противника, тем более шёл один. Нарисованный на борту большой британский флаг лётчики просто не увидели.

Ранее фрегат повредил корму во время ночного противолодочного учения, столкнувшись с однотипным “Модесте”. Теперь он отделился от соединения T-324 и в ночь с 2 на 3 ноября патрулировал вход в залив Акаба, в то время как “Модесте” был отправлен для патрулирования южной части Суэцкого залива. Корабли имели весьма абстрактную задачу “охранять торговое судоходство”, а также приказ отыскать однотипный с “Думьятом” египетский фрегат “Рашид”. Англо-французское командование считало, что “Рашид” находится в заливе Акаба и попытается прорваться к Суэцу.

Англичане заявили, что их атаковало пять самолётов, причём опознали их как МиГ-15. Тем не менее парламентский секретарь Адмиралтейства 19 декабря заявил, что никакого заградительного огня не было, а фрегат открыл огонь по самолётам лишь после того, как первый из них выпустил ракеты.

Атака была проведена с угла в 45º к курсу фрегата. Израильтянам крайне повезло, что атаковали они с большой дистанции и неточно: из 152 неуправляемых реактивных снарядов в британский корабль попало всего три. Одна ракета попала в середину корабля, пробив топливную цистерну, другая угодила в корму рядом с глубинными бомбами, а третья попала в правый борт, прошла через кают-компанию, пронизала корпус и вышла с левого борта, не успев разорваться. Осколками первой ракеты были повреждены оба 40-мм зенитных “Бофорса” и ранены трое артиллеристов. На фрегате вспыхнул пожар, на какое-то время он оказался обесточен и лишился хода.

После выпуска ракет самолёты сделали ещё два захода, обстреляв фрегат из пулемётов, а затем сбросив на него несколько мелких бомб, упавших за самой кормой и осыпавших фрегат осколками. По уверениям англичан, на третьем заходе один самолёт был сбит и рухнул в море перед самым фрегатом. Израильтяне утверждают, что потерь не имели, хотя два “Мистэра” получили небольшие повреждения.

Пожар на “Крейне” удалось погасить, хотя из топливных цистерн вылилось много нефти. К утру 4 ноября повреждения электросети были исправлены, после чего фрегат присоединился к остальной эскадре и начал приём топлива с танкера “Уэйв Соверен”.

Утром 4 ноября из Александрии вышли три египетских катера проекта 183.

На скорости в 25 узлов катера ко второй половине дня дошли до Порт-Саида и обнаружили в море севернее него готовое к высадке десанта вражеское соединение, включавшее авианосец, крейсер и несколько эсминцев. По приказу командира отряда катера дали полный ход и вышли в атаку, но ещё на сближении были атакованы четырьмя штурмовиками “Си Хоук” с английского авианосца “Бульварк”»[41].

Все три катера были потоплены.

5 ноября в 8 ч. 20 мин. 500 десантников из состава 3-го британского парашютного полка высадились на аэродроме аль-Гамалия близ Порт-Саида и перерезали водопровод. На противоположной стороне канала, близ Порт-Фуяда, высадилось 600 человек 1-го парашютного полка Иностранного легиона. Задачей десантников было не допустить подхода подкреплений к месту высадки. Утром 6 ноября началась высадка морского десанта: британской танковой дивизии и 10-й моторизованной дивизии Франции. Они подавили сопротивление египетских батальонов и батареи самоходных орудий Су-100 (4 машины). 7 ноября был захвачен Порт-Саид, и союзники продвинулись на 35 км вдоль канала.

В дальнейшем в зоне канала шло наращивание англо-французских сил, их общая численность составила более 40 тысяч человек, 76 танков, 100 бронемашин и более 50 орудий крупного калибра. Далее по плану союзники должны были занять центральную часть канала к 8 ноября и южную к 12 ноября. Но этим планам не суждено было сбыться. 8 ноября военные действия на территории Египта закончились.

Глава 6. Участие СССР в Суэцком кризисе

К моменту начала боевых действий 29 октября 1956 г. в Египте находилось семь советских судов: пять грузовых в средиземноморских портах Египта, один танкер в порту Суэца и один танкер проходил по каналу. Кроме того из Восточного Средиземноморья к каналу шёл один танкер, в Красном море к каналу шло одно грузовое судно и один танкер, а три танкера были в Аденском заливе. В египетских портах стояли шесть грузовых судов из восточно-европейских стран: пять в средиземноморских портах, и одно шло по каналу на север. Ещё два судна были в Красном море на пути в Европу с Дальнего Востока.

Тем не менее в ходе войны ни одно советское судно не было потоплено.

Оказавшись в безвыходном положении, Насер направил президенту США Дуайту Эйзенхауэру, председателю Совета министров СССР Николаю Булганину, премьер-министру Индии Джавахарлалу Неру и президенту Индонезии Сукарно послания с призывом о помощи. Первым двум – как руководителям великих держав, способным воздействовать на агрессора, двум другим – как лидерам движения неприсоединения.

США на срочно собравшемся в тот же день заседании Совета Безопасности призвали всех его членов, в том числе Англию и Францию, воздержаться от применения силы. Одновременно Израилю предлагалось отвести войска в пределы национальных границ.

И тут янки, желавшие под личиной миротворцев взять под контроль канал, попали в ловушку. Утром 5 ноября министр иностранных дел Д. Шепилов направил телеграмму председателю Совета Безопасности, в которой говорилось, что если в течение 12 часов не будут прекращены боевые действия и в трёхдневный срок не будут выведены войска агрессора с египетской территории, то все члены ООН, и «прежде всего СССР и США», окажут Египту военную поддержку. Советский Союз, подчеркивалось в телеграмме, готов уже сегодня предоставить «жертве агрессии» помощь путём «посылки военно-морских и военно-воздушных сил, воинских частей, добровольцев, инструкторов, военной техники»[42] и т. д.

Вечером того же дня по личному указанию Хрущёва были отправлены специальные послания главам правительств Англии, Франции и Израиля, в которых говорилось, что война с Египтом «может перекинуться на другие страны и перерасти в третью мировую войну», в которой может быть использована «ракетная техника». СССР не исключал возможности «применением силы сокрушить агрессора и восстановить мир на Востоке». Поздней ночью в МИД были вызваны послы стран-агрессоров, где им в довольно суровом тоне было изложено «первое и последнее предупреждение».

Советское предупреждение вызвало шок. Позже Сергей Хрущёв писал: «…в Лондоне и Париже послание произвело эффект разорвавшейся бомбы. Ги Молле подняли с постели. Прочитав официальный текст, а главное – сопровождавший его комментарий с конкретными подсчётами, сколько ядерных зарядов потребуется для уничтожения Франции, премьер-министр бросился к телефону звонить в Лондон. В британской столице царила такая же нервозная обстановка.

Всю ночь продолжались консультации, и так и сяк прикидывали, насколько реальна угроза вмешательства Советского Союза, применения им атомного