— Это неправда.

— Неужели? Тогда скажи, как звали единственную и любимую внучку Августа?

Вопрос застал меня врасплох и… пристыдил. Я промолчала, демонстративно отвернувшись к окну.

— Так я и думала, — хмыкнула мадам Лилит. — А он ведь даже не посторонний, вы, насколько могу судить, довольно близко общались. — Она сделала паузу. — Вообще-то я тоже не знаю и даже не уверена, что у него была внучка, потому что мне на это начхать. Просто хотела тебя подловить. Я же говорю, принцесса: у нас много общего. Но это не значит, что я готова потратить на тебя еще хотя бы одну минуту. — Она вытянула из-за ворота длинную цепочку, на которой покачивались изящные песочные часики, наполненные мерцающим зеленым порошком. — Мне предстоит куча дел: спланировать заговор, разослать пару десятков писем потенциальным сторонникам, пустить слушок, проверить, не успел ли Его Величество остыть, прежде чем три посла и один герцог отяжелели на пару сотен фунтов.

В голове у меня щелкнуло.

— Вы не остановили Марсия… Наоборот, поддержали жестокую и совершенно глупую затею, родившуюся на волне раздражения. — Я вспомнила рассказ друзей. — А еще тот посол, которому надели на голову штаны… Вы и тогда не помешали.

Мадам Лилит не перебивала, глядя на меня с любопытством и даже гордостью — как будто я была лучшей ученицей, отвечавшей урок.

— Вы поощряете в нем самое худшее. Зачем?

— И правда, зачем? — эхом повторила она.

— Чтобы настроить народ против него — вот в чем причина. Вы таким образом подготавливаете почву для своего переворота — чтобы, когда это случится, симпатии были на вашей стороне, а не на стороне взбалмошного деспотичного мальчишки.

Мадам Лилит театрально округлила глаза и строго заметила:

— Взбалмошного деспотичного мальчишки — надеюсь, это не про нашего короля? Ведь в таком случае я, как преданная подданная, вынуждена буду доложить о твоих изменнических речах. — Тут она откинула притворство, хлопнула в ладоши и расхохоталась. — Когда я покажу жителям свиток с кровью отпрыска первого законного короля, они поймут, что их дурачили сотни лет, разозлятся, выместят свое справедливое раздражение на щенке, — я вздрогнула, представив Марсия наедине с разъяренной толпой, — а потом вздохнут с облегчением и поблагодарят кого?

— Того, кто избавил их от незаконной тирании, — прошептала я.

— Молодец, садись, пять.

Я поджала губы.

— Здорово, правда?

Иногда, как сейчас, ее поведение так соответствовало внешности, что мадам Лилит казалась расшалившимся ребенком. Она словно прочитала мои мысли и досадливо отмахнулась.

— Побочное действие моего заклятия, не обращай внимания. Итак, мы поняли друг друга или… — она сделала жест, как будто собирается позвать стражу.

— Я это сделаю, — тихо сказала я.

— Что-что, не слышу?

— Я достану для вас свиток, доказывающий незаконность правления Марсия, — твердо сказала я.

В глазах первого советника блеснул триумф.

— Хорошая принцесса, — усмехнулась она.

— Но у меня есть одно условие.

Улыбка сменилась нахмуренными бровями.

— Я думала, мы договорились, принцесса: ты мне свиток, а взамен ифрита освободят. Но я, вероятно, не вполне четко произнесла фразу «зажарен до хрустящей корочки».

— То, о чем я прошу, ничего не будет вам стоить.

Как я и рассчитывала, любопытство все же пересилило.

— О чем речь? — осведомилась она.

— Мне нужны магические щипцы.

— Я похожа на гнома или кузнеца?

— Уверена, их можно достать через контору господина Мартинчика. Однако просьбу первого советника он удовлетворит с большей готовностью, чем обыкновенной чужеземной принцессы.

— Ты мне льстишь, — заметила мадам Лилит с легкой улыбкой. — Продолжай в том же духе, мне приятна твоя лесть. Одно из преимуществ высокого положения — все стараются тебе угодить. Думаю, мне никогда это не надоест. Таким, как ты, незаслуженно получающим все с самого рождения на блюдечке, просто по факту королевской крови, этого не понять. Вы высокомерно именуете сие подхалимажем и лизоблюдством. Мне чужд подобный снобизм. А знаешь… я согласна. Будут тебе щипцы.

— Правда? — недоверчиво переспросила я. Уж больно легко она согласилась.

— Да, — просто ответила она. — Как видишь, я не такая уж и злодейка. Если ты достанешь мне свиток, готова послужить золотой рыбкой и исполнить заветное желание. К тому же две причины вместо одной — так у тебя будет больше стимула стараться.

В коридоре послышался какой-то шум, крики, топот. Мадам Лилит покосилась на двери, еще раз сверилась с часами и велела:

— Опиши мне свойства щипцов, я сделаю заказ.

Я изложила требуемые качества, не уточняя, для чего именно понадобился инструмент. При других обстоятельствах мадам Лилит не преминула бы поинтересоваться, но сейчас ее мысли занимало то, что происходило за стеной. Когда я закончила, она протянула мне пергамент с кодом от подземного зала.

— Как я сказала, ничего сложного: парочка фраз на затерянном языке плюс несколько несложных движений. Видишь, я для наглядности изобразила их стрелочками.

Я просмотрела пояснения, взглянула на схематичного человечка и подняла глаза.

— Вы серьезно?

— А что? — она пожала плечами. — Мне всегда нравилось танцевать мамбу.

Если сперва я собиралась рассказать друзьям все о мадам Лилит, то на обратном пути, еще раз поразмыслив, решила открыть лишь часть правды, умолчав о статусе Марсия. Это его секрет, не мой. Я не готова взваливать на себя ответственность за судьбу целого королевства, не мне решать, кто из них лучший правитель для этой страны. Пусть друзья просто знают, что мадам Лилит следует опасаться.

День клонился к завершению, поэтому миссию наметили на завтра, и меня отвели обратно в темницу до утра. В коридорах царила полная неразбериха: слуги носились туда-сюда, в воздухе витала тревога, по отрывочным восклицаниям я поняла, что Марсий исполнил-таки свою угрозу. Сам он тоже мелькнул впереди — стоял в окружении министров. Я вытянула шею и напрягла слух, но получила тычок в спину от Эола Свирепого.

— Сюда, — великан мотнул головой в сторону боковой лестницы.

— Полегче, — проворчала я, потирая поясницу, — кажется, вы мне позвоночник сломали. Мне стоит показаться королевскому лейб-медику…

* * *

К лейб-медику он меня не отвел, но остаток пути старался соизмерять силу тычков. А силы у него было немерено.

Когда мы спустились вниз, друзья пришли в движение: вскочили, приникли к прутьям. Меня встречали, как смертницу, чей приговор отменили в самый последний момент и вернули с эшафота.