– Знамо дело, – поддержал приятеля Ковальчук.

Несмотря на фамилию, к нынешней Украине никакого отношения он не имел. Может, предки, только есть ли разница? Единственное, Ковальчук был ефрейтором, что поневоле заставляло вспомнить старое армейское присловье.

– Раз знамо, то пошли, – невольно улыбнулся Александр. С улыбкой даже помирать легче. – По сторонам смотреть. А то сами нарвемся, либераса его мать!

Мог бы не говорить, успел убедиться в опытности последнего батальонного резерва, однако надо же что-то изречь перед вероятным боем! Не задачу же ставить, когда она неясна!

Двинулись вперед уже привычным для таких случаев порядком. Снайпер – в центре, автоматчики смотрят не только вперед, но каждый в свою сторону. Да еще с оглядкой назад, мало ли где может объявиться противник?

По идее, где-то здесь должна проходить незримая линия, разделяющая своих и чужих, однако тройка двигалась не по улице, а между домов не видно было ни тех, ни других.

Выскочившего на них человека заметили одновременно, и сразу три ствола дружно уставились на потенциальную цель. Три пальца выбрали слабину у спусковых крючков, но последнего нажатия не последовало.

Человек тоже вскинул «АК-74», но тут же опустил его.

– Товарищ капитан!

– Илья? Васильев? – Александр сразу узнал парнишку. Пусть весь грязный, усталый, словно резко повзрослевший, и все-таки… Для остальных главную роль сыграл родной камуфляж и оружие.

– Я это, товарищ капитан. Там дядя Слава раненый. Его пиндосы зажали. Слышите?

Каждое слово давалось парнишке с некоторым трудом. Последнюю часть пути, а то и не только ее, он явно проделал бегом, и теперь никак не мог восстановить дыхание.

– Слышим, не глухие. Где зажали?

– Во дворе. У кучи кирпича.

– Какой кучи? Да ты вздохни глубоко и выдохни. Несколько раз.

– Там, во дворе, кирпич сложенный, вернее, разбросанный, вот дядя Слава за ним укрылся. Его в ногу ранило. Как раз в том дворе. Он меня послал за подмогой.

Вполне возможно, последняя фраза прозвучала в качестве оправдания. Мол, я не струсил, не бросил, а лишь выполняю приказ.

Но ведь действительно выполняет!

– Веди, – коротко распорядился капитан. – Да не во двор веди. Толку, вместо одного окажемся под огнем все.

– А куда? – Илья ошалел от боя, и ему казалось, будто первым делом надо вытащить раненого.

– В тыл пиндосам. Ударим, пока не ждут, пользы больше будет. А там и Комара прихватим с собой.

– А… – понял парень.

Пришлось лихорадочно задуматься, каким путем надо вести неожиданную помощь. Район Васильев в общем-то знал, оставалось прикинуть, где сосредоточились амеры да как незаметнее подобраться к ним.

– Наверно, сюда, – наконец, решил Илья и первым двинулся в один из проходов между заборами.

Знак капитана, и Ковальчук обогнал парня. Не в недоверии дело, в опыте.

Бой у неведомой груды кирпичей еще продолжался. Что такое сотня метров в обычной жизни? Даже пусть две сотни с учетом обхода? Пара минут, и на месте, если идти обычным неспешным шагом. Тут же пока доберешься!

«Калашников» умолк, однако вместо него громыхнула другая знакомая штука – «СВД». Жив еще Комар!

Ковальчук поднял руку, и группа застыла. Александр торопливо скользнул мимо ребят, выглянул. Ага, шестеро чужих солдат застыли у двухэтажного дома. Подъезд оказался с противоположной, весьма опасной, стороны, но вояки запоздало сообразили, что существуют другие пути в дом. Двое как раз подсаживали третьего в окно. Может, кто-то уже был внутри, только проверять придется уже позже.

Три автомата и снайперская винтовка ударили дружно с каких-то полусотни метров. Для среднего стрелка не дистанция. Половина врагов даже не успела понять, что их убивают в спину. Оба подсаживающих рухнули, солдат из окна от неожиданности обрушился вниз, приподнялся и свалился опять – уже окончательно. Несколько секунд – и бой закончился. Но все ли здесь? Выстрелы продолжали раздаваться подальше от дома, плюс – вообще в стороне, словно еще одна группа уже вышла во фланг зажатому во дворе одинокому бойцу.

Да сколько же их здесь?

Посчитать не удалось. Чуть дальше завалили еще парочку, но прочие сообразили и элементарно бросились в бегство. Тем более, им ясно было лишь одно: соотношение сил поменялось, а вот насколько… Тут при равных силах никакого смысла драться нет, но вдруг на помощь одинокому снайперу заявилась полноценная рота?

– Комар! Свои! – как можно громче прокричал Александр.

Еще не хватало схлопотать дружескую пулю! Наверняка Вячеслав сейчас стреляет во все, что только оказывается в секторе огня.

– Комар! Это я! – И лишь потом осторожно выглянул из-за угла.

А снайпер поработал неплохо. Только здесь валяются три трупа, хотя нападение началось явно не отсюда. Вон и кирпичная россыпь, за которой укрывается солдат.

– Ковальчук, Васильев! Проверить дом! Тщательно, мало ли! И не рисковать. Стреляйте сразу.

Вроде парнишка говорил, что правилам зачистки их учили. Да и некого больше послать в напарники ефрейтору. У Булкина оружие не то. В упор уже не отдельный выстрел важен, а поток свинца.

– Булкин! Наблюдать за окрестностями! Прикроешь!

Мгновенно сбивающая дыхание пробежка. Надо все-таки немного тренироваться. Обленился на гражданке, все больше сидишь у компьютера да на диване с книжкой валяешься. Никаких физических нагрузок, а оно сразу сказывается.

– Ну, как ты?

Штанина в крови, рукав тоже. Кажется, в бронежилет тоже попали. Лицо бледное, даже под слоем грязи видно.

– Капитан… А я-то думаю, кто там гуляет…

– Ничего. Погуляли, теперь возвращаться пора.

Изнутри дома раздалась длинная очередь, и все стихло.

– Ильюшку не видели?

– Здесь он. Он нам и сказал, где искать. Мы-то выстрелы услышали. Давай по-быстрому перевяжу, и двинем.

Хотелось как можно быстрее покинуть двор, только что хорошего, если тот, ради кого все затевалось, истечет кровью?

– Ковылять хоть как-нибудь можешь? – Александр сноровисто принялся накладывать бинт прямо поверх штанины.

– Попробую. Да не возись ты с этим! Сейчас вернутся. А у меня, между прочим, последняя обойма да заветная граната.

– Фигня. – Сказано, разумеется, было другое слово. – Патронами, если надо, поделимся. Я с Громовым связался, они нам навстречу двинут. Да и пятеро – не один. Тебе сейчас не о боеприпасах, а о сестричках в госпитале думать пора.

– До сестричек еще дожить надо, – процедил Комаров.

Чувствовал себя он плохо, тут даже промедол не поможет, иначе не бывает. Минимум пара дырок, если не все три.