дело, товарищ участковый. Как-нибудь сама решу эту проблему.

– Не груби, Зоя. Я теперь не участковый инспектор, а начальник вашего отделения. Ты, как прибыла к нам сюда с надзором или нет? Если будешь грубить, я его тебе установлю. А, ты кто такой? Такой же вор, как и она? А, ну покажи свои документы и вещи. Откуда у тебя такой дорогой баул?

Павел, молча, достал из кармана свой паспорт и протянул его капитану. Он открыл его, прочитал и сунул его в карман.

– Что у тебя в бауле? Давай, открывай, показывай.

– По-моему это лишнее, капитан. Мало ли что у меня лежит там? Я же не проверяю ваши личные вещи?

– Я, что-то не понял, как тебя там, Петров? Тебе не кажется, что ты, что-то путаешь?

Лавров, молча, сунул руку в карман и достал из него служебное удостоверение, которое протянул капитану. Он открыл его, рука его мелко задрожала. Он впервые в своей жизни держал подобное удостоверение.

– Извините, – еле слышно прошептал он. – Еще раз извините. Кто бы мог подумать, что у нее такие знакомые?

Он моментально вернул Павлу паспорт и, козырнув ему, побежал к своей автомашине. Лавров взял свой баул и, посмотрев на Зою, сел в машину.

– Сволочь! – услышал он за своей спиной.

Павел не стал оборачиваться и выяснять отношения. Да и что он мог ей сказать? То, что она не права? Она и сама все это хорошо знала. По-человечески, он ее отлично понимал, еще полчаса назад она было невероятно счастлива от свалившегося на нее богатства и вдруг его не стало. Не каждый мог так спокойно расстаться с такими деньгами, но она смогла, выразив всю свою злость в единственном брошенном ему слове.

Лавров спокойно завел свой автомобиль и, стараясь не задавить стайку домашних гусей, которая неторопливо переходила улицу, стал медленно выруливать в сторону трассы. Он взглянул в зеркало заднего вида. Зоя по-прежнему стояла посреди дороги и смотрела вслед удаляющейся от нее машины, которая увозила ее удачу.

***

До Москвы Павел добрался без особых приключений. Перед въездом в город он позвонил полковнику Машину и доложил о выполнении задания.

– Деньги Кузмина у тебя с собой? – поинтересовался он у Лаврова.

– Так точно. Со мной. Их нужно сдать в финансовый отдел КГБ. Когда я могу туда приехать?

– Ты, что Лавров, заболел на голову? Кто у тебя примет эти ценности? Завтра отдашь их мне под расписку. Я сам их передам в финансовую часть. Надеюсь, понял?

– Так точно. Как скажите, Леонид Павлович.

– Что у тебя еще?

– У меня есть еще кое-какие ценности.

– Откуда они?

–Я все изложил в рапорте. Тогда до завтра, товарищ полковник. Мне звонить и докладывать генералу Антипову?

Мне показалось, что это вопрос вызвал у полковника Машина панику.

– Тебе не кажется Лавров, что ты немного заигрался? Кто ты и кто генерал? Я сам ему все доложу. Понял?

Павел переночевал на конспиративной квартире и утром, чисто выбритый, в темном костюме при галстуке, прибыл к месту встречи. Он стоял около входа в метро и держал в руках кожаный баул, набитый деньгами. Часы показывали десять, однако, полковника Машина не было. Он переходил от одной колоны к другой, надеясь, что он, наверное, что-то напутал и встал около другой колоны, а не у той про которую говорил тот. Наконец, Павел не выдержал и направился к своей автомашине. Неожиданно около него остановился черный «Мерседес». Стекло машины опустилось, и он увидел полковника.

–Садись, Лавров! – скомандовал он.

Павел сел в автомобиль и поставил между ног баул. Полковник Машин погладил баул рукой и посмотрел на него.

– Кто знает об этих деньгах?

– Кроме нас, никто, товарищ полковник.

– Ты, наверное, догадался, почему я забираю эти деньги у тебя, чтобы сдать их. Без обиды, Лавров. Пойми меня правильно. Ты в системе официально не числишься, и поэтому посторонний человек не может сдать эти деньги в нашу контору. Главное не унывай, я все сделаю за тебя. Кстати, о каких ценностях говорил ты? Покажи их мне!

– Вот, товарищ полковник, мой рапорт. Там я все отразил, там же передаточная ведомость с указанием всех предметов, находящихся в этой шкатулке.

Полковник взял в руки шкатулку и открыл ее. Блеск золота, драгоценных камней зачаровал его. Он взял в руки перстень с массивным зеленым камнем, обрамленный по бокам мелкими бриллиантами и преподнес его к глазам, а затем посмотрел на свет. Рука его мелко задрожала.

– Ты, знаешь Лавров, я очень доволен результатами твоей работы. Если бы я мог представить тебя к правительственной награде, то я бы обязательно сделал бы это. Я тебе обещать не могу, но постараюсь через генерала сделать так, чтобы ты получил двадцать пять процентов от стоимости этих ценностей.

Он закрыл шкатулку и положил ее в баул. Лицо его покраснело. Он похлопал Павла по плечу.

– Я доволен тобой. Ты просто молодец. Ты мне сразу тогда понравился, когда я тебя увидел в школе КГБ. Жалко, что на нелегальном положении, а то бы я тебя обязательно бы назначил начальником отдела.

«Вот «чешет», – подумал Павел, слушая его. – Так бы он меня назначил? Там таких людей, как я сотни».

Он внезапно замолк и посмотрел на него.

– Лавров! Неделю отдыхаешь и в Магнитогорск. Там нужно будет разобраться кое с кем. Куда не кинь, одни воры и казнокрады.

– Есть, в Магнитогорск, товарищ полковник.

– Отдохнешь, позвонишь. Инструкцию и задание получишь у Чернышева.

– Все понял, товарищ полковник. Разрешите отдыхать?

–Свободен. Кстати. Я надеюсь, что весь наш разговор останется между нами.

– Так точно, товарищ полковник.

«Мерседес» тихо тронулся и через мгновение растворился в потоке автомашин.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

Лавров просто растворился в этом большом и шумном городе. Еще недавно мучавшие его проблемы и сомнения куда-то исчезли. Пятигорск, Эдик, Гиви, Зоя, Кузмин и его супруга остались где-то вдали, и ему не хотелось, не только думать об этих людях, но и вообще вспоминать все эти лица. Дни летели словно минуты. Однажды поздно вечером в его комнате зазвонил телефон. Это был первый звонок, за все время его проживания в этой квартире. Павел поднял трубку. Мужской голос, не здороваясь, напомнил ему, кто есть кто.

– Завтра, в десять у памятника Пушкину. Вопросы есть? – поинтересовался незнакомец.

– Нет. Мне все понятно.

Павел положил трубку. Его настроение сразу же упало до нуля. Он прошел на кухню и, налив в стакан водку, выпил ее одним глотком. Водка было «жесткой» и моментально опалила его горло горечью и