жужжащей мухой, не способной оценить чудный аромат и сладость солнечного цветка. Он постоянно искал себе бутон получше, пока однажды не вляпался в дерьмо, переступив порог квартиры соседки. Там и увяз. Там ему и место.

Насладившись триумфом, я иду дальше, оставляя Тимофея и Кристину позади, а вместе с ними и жажду мести. Остановившись на краю подиума, растерянно оглядываю зал и…

Не вижу того самого человека, который вылечил мою истерзанную душу, ради которого мне хочется дышать.

В темноте зала, на противоположной стороне подиума замечаю движение.

Оборачиваюсь туда и, наконец, вижу Давида. Он поднимается ко мне, держа в руках охапку алых роз. Охрана ему не препятствует, а расступается.

Невозможно за всем уследить, но интуиция подсказывает, что обо всем позаботилась сама Эльвира Леопольдовна.

— Ты великолепна, — шепчет Давид, остановившись рядом со мной.

Я в приятном шоке, не знаю, что делать: принять цветы или обнять Давида? Я выбираю его, крепко прижавшись к родному мужчине. Вдыхаю его аромат. Самый лучший.

Овации из зала оглушают. Вспышки камер репортеров слепят глаза. Похоже, наша лавстори отлично зашла модной публике!

Неудивительно, что на банкет семейка Демидовых не осталась. Едва завершился показ и закончились благодарности спонсорам, как парочки и след простыл…

А в ресторане чудесная атмосфера. Играет тихая музыка, гости празднуют. Настроение у всех замечательное. Я, с позволения Эльвиры Леопольдовны, все еще выгуливаю ее платье.

Я, Давид, Лили и Суворов стоим отдельной компанией. Нам с Захаром неловко быть рядом, но нас всех вместе собрала Лили.

— Подумать только! — удивленно восклицает она. — Давид, каким боком ты спелся с Кирияновой? Это она тебя наняла, чтобы вы с Катрин всех разыграли?

Переглянувшись с Давидом, смеемся. Расулов уже по-хозяйски кладет руку мне на поясницу, от чего брови Лили взлетают на лоб.

— Мы действительно вместе.

— Вот как? А почему ты ничего мне не сказал? — с легкой обидой выпаливает она. — Ладно — Катрин, но ты-то знал, что мы вместе работаем. Зачем скрывал?

— Всему свое время, Лиль. И, кстати, я прямо сейчас решил исправиться, поэтому торжественно заявляю тебе о приглашении на нашу с Катей свадьбу. Вот. Ты узнала об этом первая.

И правда первая.

Не понимая, поворачиваю лицо к Давиду, наблюдая, как он достает из внутреннего кармана пиджака бархатную коробочку.

— Давид? — изумленно шепчу.

— Ты станешь моей женой, Катёна?

Растерявшись, хлопаю глазами. Раньше я думала, что Давид предсказуемый мужчина, от которого не нужно ждать сюрпризов. Похоже, я поторопилась с выводами. Беру свои слова обратно.

— Да…

— Люблю тебя.

И ему все равно, что о нас подумают люди на этом светском мероприятии. Впрочем, как мне в эту секунду абсолютного счастья. Давид надевает мне на палец кольцо с бриллиантом и нежно целует в губы.

— Поздравляю, — сухо выдавливает Суворов.

— Спасибо, Захар, — оторвавшись от губ любимого радостно отвечаю.

Давид предложением так осчастливил меня. Этих эмоций хватит, чтобы простить Захара за прошлое.

ЭПИЛОГ

Месяц спустя

Мой первый выход на подиум выстрелил прямо в цель.

Платье на мне было удачное, и еще, возможно, я, будучи не профессиональной моделью, не умела держаться по правилам, когда демонстрировала наряд, а вела себя так, как подсказывало сердце. Еще и Давид вышел ко мне с букетом, обнял у всех на глазах.

Это было нестандартным решением для Кирияновой и рискованным.

Однако оно вызвало большой интерес. Я запомнилась.

Спустя пару дней телефон в Модном доме разрывался от звонков. Светские модницы звонили и просили сшить для них такое же платье.

Эльвира Леопольдовна, обладая острым коммерческим чутьем, сразу же просекла фишку и предложила подписать еще один контракт, в котором предлагала мне на три года стать лицом Модного дома.

Я не стала упускать возможность и согласилась.

Кириянова организовала фотосессию, на которой я чувствовала себя настоящей звездой.

Вскоре билборды с рекламой Модного дома стали появляется на улицах города. Эльвира Леопольдовна знает, как продвигать свое дело.

Больше скажу!

То ли Кириянова сделала это специально, то ли случайно так вышло, но однажды, когда я проезжала мимо офисного здания, где работал Демидов, обомлела до потери речи… увидев огромный брандмауэр — наш рекламный баннер, растянутый на весь торец соседней высотки напротив.

Такую рекламу просто нельзя не заметить.

Ее хорошо видно пассажирам, прохожим… и моему бывшему мужу, когда он в своем офисе решит подойти к окну, чтобы полюбоваться на город.

И вместо пейзажа он будет смотреть на мое улыбающееся лицо. Я на фотографии красива, свежа, успешна и довольна судьбой.

Эх, хотела бы я посмотреть на физиономию Тимофея, когда он впервые увидел баннер. Тима наверняка всего перекосило.

Теперь ему, чтобы не встречаться со мной, нужно забыть, что в его кабинетике есть окно, и сидеть с закрытыми жалюзи.

Так ему и надо.

Пусть помнит, что жизнь жены после развода не заканчивается!

***

Ресторан в честь нашей свадьбы с Давидом откуплен до самого утра. Я сижу за столом для новобрачных и с упоением наблюдаю за гостями.

За счастливым отцом в парадно-выходном костюме. Сегодня для него важный день. Еще бы! Наконец-то отдал дочь замуж, и она не помрет брошенкой в одиночестве. Штамп в паспорте для папы важнее всего. Чтобы все было как у людей и официально!

За Лили и Захаром, которые, не отрывая друг от друга взгляда, кружатся в медленном танце. Суворов смотрит на свою жену с такой нежностью, что можно подумать, сучившееся на автомойке мне просто приснилось.

За девчонками из Модного дома, веселыми хохотушками.

И за Эльвирой Леопольдовной — статусной, ухоженной дамой, которая, кажется, утянет сегодня молодого Аслана в свои опытные, порочные сети. Будет он ее очередным любовником.

За остальными сотрудниками из охранного предприятия Расулова. Их мудрый руководитель общается на равных с ними и уважительно. За это крепкие парни с огнем в груди вместо сердца готовы любого разорвать на лоскуты за Давида.

И еще смотрю на много-много кого…

— Заскучала? — пообщавшись с гостями, ко мне подходит… муж.

Ах! Как же непривычно так называть Давида!

Я очень боялась связывать свою судьбу прочно с кем-то еще. Этот страх ответственности сводил с ума. Но все сомнения были зря…

Это как первый прыжок с парашютом, когда стоишь на самом краю и только от одного взгляда вниз кровь стынет, кружится голова и подкашиваются колени. И чтобы стало легче, нужно решиться и сделать один лишь шаг. Поверить в себя и поддаться воздушным потокам, кричать от адреналина, а потом, приземлившись, испытать ни с чем не сравнимый восторг!

И я сделала этот шаг, согласившись стать женой.