приезжим офицерам возможность ознакомиться с некоторыми более выдающимися видами деятельности Генерального штаба за последнее время. Явилось предположение просить вас прочесть, в последних числах ноября, отрывок из ваших путешествий».

Петр Кузьмич Козлов

Пржевальский тотчас же приехал в Петербург, где перед своими коллегами прочёл лекцию «Об открытиях в Центральной Азии», и 8-го декабря возвратился домой в Слободу, продолжая работать над своей книгой, которую планировал выпустить в марте.

Прошло больше года. В конце декабря 1882 г, закончив описание третьего путешествия, в начале января 1883 г. он опять отправился в Петербург, где приступил к печатанию своей книги. 9 февраля того же года он обратился в совет ИРГО с докладной запиской следующего содержания:

«Теперь, когда результаты совершённой экспедиции уже частью воплощены, писал он, – да позволено мне будет поднят вопрос о новом путешествии. Несмотря на удачу трёх моих экспедиций в Центральной Азии и почтенные здесь исследования других путешественников, в особенности русских, – внутри азиатского материка, именно на высоком нагорье Тибета, все ещё остаётся площадь более 20000 кв. геогр. миль, почти совершенно неизведанная. Двинуться в путь рассчитываю, если не встретится особенных препятствий в июне нынешнего года».

Получив опыт трудностей и риска хождения большим караваном с огромным багажом на высотах плоскогорий Тибета, Николай Михайлович, планировал сделать экспедицию более мобильнойи, учитывая опыт последнего путешествия, на этот раз подготовил особый план передвижения.

Он предложил в удобных местах создать этапные пункты – склады, на которых можно будет оставлять лишний накопленный в процессе исследования багаж, мешающий движению и запасных верблюдов под присмотром нескольких казаков. Непосредственное ядро экспедиционного отряда, необременённое лишним багажом, налегке совершит различного рода отдалённые и продолжительные передвижения.

При такой постановке дела, если рационально увеличить состав экспедиции, – успех с большей вероятностью имел стабильные гарантии. Пржевальский планировал взять трёх помощников и 15 нижних чинов. И на этот раз он намеревался попытаться пробраться в Лхассу, но не ставил это основной целью своего путешествия, рассуждая, что и без того в самом Тибете имеется слишком обширное поле для исследований.

Если раньше все предложения Николая Михайловича принимались после долгих обсуждений, то сейчас, когда он своими подвигами заслужил себе громкую славу, на творческую инициативу в подобных вопросах он уже имел полное право.

5-го апреля 1883 г. доклад Военного министра генерала от инфантерии Петра Семёновича Ванновского о новой экспедиции Пржевальского был утверждён Государем. В состав экспедиции Пржевальский включил вместе с Роборовским, Эклоном к тому времени, уже вольноопределяющегося молодого Петра Козлова. В январе он экстерном успешно сдал экзамен за полный курс в Александровском реальном училище в Смоленске и поступил вольноопределяющимся во второй Софийский пехотный полк [569]. Собранное Пржевальским воинское подразделение командировалось в экспедицию на 2 года. В конвой назначались 17 человек: один переводчик, 7 нижних чинов и 9 казаков.

Из средств государственного казначейства было отпущено 431500р., не считая содержания, выданного как Николаю Михайловичу, так и его помощникам за два года вперёд золотом и двойных прогонных денег до крайнего пограничного пункта. Подготовили к экспедиции оружие и боеприпасы, астрономические и метеорологические инструменты и приборы.

В связи с государственной важностью предстоящей экспедиции старшего офицера Генштаба Пржевальского наделили правом поощрения во время путешествия: производить нижних чинов за отличие в службе в унтер-офицеры и старшие урядники. Другими словами, говоря, предстоящее научное путешествие приравнивалось к боевой задаче армейских подразделений.

Пока вопрос об экспедиции находился в стадии решения, Николай Михайлович успел окончить печатание своего труда – книги и выпустил ее под заглавием: «Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховье Жёлтой реки», с посвящением на заглавном листе: «Памяти незабвенного Императора Александра Николаевича, высочайшею волею которого осуществилось путешествие в Центральной Азии».

Книга была встречена с огромным интересом, как в Российских научных кругах, так и в заграничных и везде получила восторженные отзывы, как в стране, так и за её пределами. «Сочинение это представляет сокровищницу по этно и зоографии Центральной Азии, – писал известный немецкий учёный Фридрих Март в журнале Берлинского Географического общества, – Все научные сокровища, скрытые в этом новом труде замечательно деятельного автора, мы надеемся, скоро сделаются общим достоянием, когда появятся немецкий, французский, английский и другие переводы».

Насколько велик был интерес и любопытство в учёном мире к новому труду Пржевальского, можно видеть из того факта, что Парижская Академия наук решила нарушить свой устав.

13 июня 1883 г. состоялось внеочередное экстренное заседание Академии, на котором с докладом выступил известный геолог О. Добрэ и доложил о только что полученной им книге, между тем, как по уставу Академии, библиографические сообщения не допускались.

Создание оперативной разведки. Формирование Пржевальского как разведчика-аналитика

С 1883 года в России военной разведкой ГШ начал выпускаться журнал «Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии», материалы которого интересовали узкий круг специалистов определённых направлений, относящихся в основном к военному строительству, имеющих цель изучать мнения исследователей различных в науке направлений.

К тому времени, Николай Михайлович имел за спиной три заграничных экспедиций: 1870–1873 гг. – Монгольскую, 1876–1877 гг. – Лобнорскую, 1879–1880 гг. – первую Тибетскую, что составляло к тому времени огромный багаж информации для его обработки и осмысливания с различных направлений науки. На литературном поприще он так же был не новичок и имел успех в научном мире.

Поэтому в пилотном номере нового журнала он впервые выступил в роли политолога – аналитика, где представил на суд специалистов свою личную точку зрения, опираясь на опыт увиденного в совершённых им путешествий и контактов с людьми различных профессий.

Чтобы понять всю массу разработок, экспедиций Н.М. Пржевальского и их чисто разведывательный аспект, необходимо провести глубокий анализ их деталей (доклады, рапорта, обзорные материалы) и обобщить все итоги.

Совершив Уссурийское и Первое путешествие в Центральную Азию, Николай Михайлович разрабатывал способы решения поставленных задач и методы научных изысканий в процессе последующих путешествий. Каких только наук не касались его исследования. Это были и поиски в географии и гидрографии, климатологии и орографии, часть геологии, этнографии и религиоведении, изучение растительного и животного мира.

Возникала необходимость комплекса мероприятий по добыванию и изучению сведений о вероятном противнике и районе предполагаемых военных действий в целях подготовки к успешному ведению операции войсками. Что сегодня квалифицируется у военных как оперативная разведка. [570]

Получив богатый опыт учёбы в Николаевской военной академии ГШ, а также преподавая в Варшавском юнкерском училище, Пржевальский приобрёл знания и методические навыки в изучении географии и военной статистики, которая помогла ему в дальнейших научных исследованиях.

В 1846 году Д. А. Милютин,