гражданское население Кореи и Китая. Однако только в Советском Союзе все трудоспособное население страны в военное время в обязательном порядке подлежало трудовой мобилизации с централизованным планированием, призывом и массовой дислокацией[639].

К 1943 году почти четверть трудоспособных советских граждан надели военную форму[640]. Однако причина дефицита рабочей силы заключалась не только в оттоке людей призывного возраста. На фоне ускоренной индустриализации 1930‐х годов страна испытывала острую потребность в рабочей силе, лишь усилившуюся с подготовкой к войне. Когда началась война, население СССР из‐за немецкой оккупации сократилось на треть[641]. В первую неделю войны в армию призвали пять миллионов молодых людей, в России на фронт ушло 40 % квалифицированных рабочих[642]. Из лагерей даже выпустили мелких правонарушителей для отправки на фронт. Женщины, во время войны часто выполняющие роль трудового резерва, еще в 1930‐е годы в рекордных количествах устраивались на работу, а накануне войны занимали 40 % всех рабочих мест на заводах и в учреждениях[643].

Эвакуация промышленных предприятий требовала дополнительных трудовых ресурсов: в июне 1941 года на востоке располагалось 18 % оборонной промышленности, но уже через год эта цифра выросла до 76 %[644]. Правда, численность населения в городах в восточной части страны была невысока, а штат большинства эвакуированных предприятий при переезде сократился более чем вдвое. Для создания новой промышленной базы требовались рабочие, и их отсутствие не получалось возместить за счет местных жителей и эвакуированных[645]. Такой смелый шаг, как эвакуация, повлек за собой неизбежные и отчасти непредвиденные последствия: людям пришлось покидать дома, вместе с предприятиями уезжая в отдаленные регионы. Эвакуация помогла стране выиграть войну, но вместе с тем создала новую проблему: где найти рабочих?

Мощная машина мобилизации

Во время войны государство впервые за всю историю Советского Союза взяло под контроль труд как один из ресурсов плановой экономики. Хотя в период индустриализации 1930‐х годов оно опиралось на централизованное планирование, контроля над распределением труда добиться не удалось. Биржи труда, созданные для того, чтобы люди могли найти работу, оказались неэффективными. Рабочие часто переходили с одного места на другое в поисках более приемлемых условий жизни и труда, а руководство предприятий, отчаявшись заполнить вакансии, нанимало на работу тех, кто теснился у ворот завода[646]. Вскоре после начала войны правительство осознало, что отдельных добровольцев, выпускников ремесленных училищ и неработающих может оказаться недостаточно, чтобы обеспечить предприятия рабочей силой. Уже через неделю, 30 июня 1941 года, был учрежден Комитет по распределению рабочей силы, известный просто как «Комитет». Возглавил его П. Г. Москатов, руководивший также Главным управлением трудовых резервов (ГУТР), которое ведало ремесленными училищами. В состав Комитета входили представители Совнаркома, НКВД и Госплана. В начале 1943 года на место Москатова назначили Н. М. Шверника, первого секретаря ВЦСПС. У председателя Комитета было три заместителя: Л. И. Погребной, начальник Спецотдела и член Совета по эвакуации, Г. Н. Зеленский, отвечавший за промышленность и транспорт, и Б. И. Телепнев, занимавшийся строительством и сезонными работами.

Первоначально комитет поставил перед собой ограниченную цель: мобилизовать выпускников вузов, домохозяек, пенсионеров и работников, занятых во второстепенных отраслях, для работы на промышленных предприятиях. Судя по первым шагам, предпринятым руководством комитета, поначалу они надеялись, что этих групп населения наряду со стратегическим перебрасыванием рабочей силы из одной отрасли в другую хватит, чтобы удовлетворить потребности страны[647]. Но уже через полгода от этих надежд не осталось и следа. Комитет переименовали в Комитет по учету и распределению рабочей силы; теперь он должен был вести учет трудоспособного населения каждого села, города, области и республики, регистрировать заявки промышленных наркоматов и ГКО на рабочую силу и вербовать многочисленные группы населения из выбранных областей и республик. Ответственность за проведение мобилизации возложили на местные советы, уполномоченных ГУТР и ранее существовавшие комиссии по оргнабору. Комитет также был наделен правом переводить рабочих из одной отрасли в другую, выпускать обязательные для промышленных наркоматов инструкции, а позднее и записывать молодежь в ремесленные училища. Чтобы подсчитать количество трудоспособных неработающих в каждой области и городе, Комитет создал на местах отдельные бюро, в городах ежемесячно собиравшие сведения в домоуправлениях и в карточных бюро, а в сельской местности – у председателей колхозов и в сельсоветах[648]. К середине 1944 года Комитет выстроил мощную организационную пирамиду, состоящую из 148 бюро в республиках и областях и 279 – в городах и городских районах[649].

Таблица 7. Мобилизация гражданского населения на постоянную работу в промышленности, строительстве и транспортной сфере. Июль 1941 года – декабрь 1945 года (тысячи)

Источник: На основе таблицы, приведенной в книге: Романов Р. Е. Советское государство и рабочие в годы Великой Отечественной войны. Социально-трудовые отношения в сфере занятости // Власть и общество в Сибири в XX веке: Сборник научных статей / Под ред. В. И. Шишкина. Вып. 6. Новосибирск: Параллель; ИИ СО РАН, 2015. С. 214. Таблица Романова основана на данных: ГАРФ. Ф. 9507. Оп. 1. Д. 211. Л. 7; ГАРФ. Ф. 9517. Оп. 1. Д. 25. Л. 85–86.

Мобилизации подлежало все население, за исключением особо оговоренных категорий. В период с июля 1941 года по декабрь 1944‐го Комитет, ремесленные училища и военкоматы отправили почти восемь миллионов человек на постоянную работу в промышленности, в том числе горнодобывающей, и строительстве (см. Таблицу 7). С января 1942 года по июль 1945‐го они дополнительно мобилизовали на временную работу – заготовку торфа и древесины, сплав леса, рубку дров, транспортировку топлива – 6 751 200 человек, в основном крестьян[650]. Комитет отвечал за мобилизацию 40 % постоянно занятого населения; остальных мобилизовали военкоматы, отправлявшие непригодных к военной службе людей призывного возраста на постоянную работу, и профессиональные училища, присылавшие выпускников школ фабрично-заводского обучения (ФЗО), ремесленных училищ (РУ) и железнодорожных училищ (ЖУ). Если профучилища вербовали молодежь, а военкоматы – главным образом (но не только) мужчин, Комитет занимался всеми группами населения в беспрецедентных как для мирного, так и для военного времени масштабах.

Поиск рабочей силы на ранних этапах

Еще за год до начала войны государство начало поддерживать среди рабочих дисциплину военного образца. Согласно новому закону, принятому 26 июня 1940 года, рабочий день удлинялся, а прогул и смена места работы приравнивались к преступлению[651]. В июне 1941 года, через четыре дня после нападения Германии, Верховный Совет СССР отменил все праздники и дал директорам предприятий право в обязательном порядке продлевать рабочий день максимум на три часа