— Вот как, смогли выделить всё-таки? Забавно, забавно. И очень вкусно. Угодил, Прист, не зря про вас говорят, что про вино вы знаете всё. И сильно дорого выходит?

— Очень, ваше величество. Но продавать я буду ещё дороже!

— Как, и мне тоже?! — в притворном гневе Якоб схватился за меч. Вроде немного выпил, всего грамм двести, а уже лицедействовать начал. Коварная штука получилась.

— Как можно, ваше величество! Вам каждый месяц по такому же бочонку буду присылать в знак высочайшего почтения, испытываемого нами, вашими подданными…

— Умолкни! Не испытывай моё терпение, граф! Кстати, дабы увековечить в памяти твой, скажу прямо, подвиг, я издал рескрипт о прибавлении к вашему титулу одного забавного словечка. Копию рескрипта вам сейчас вручат. А я пойду, пожалуй. Чую, забористая у вас получилась эта… ага, настойка. С непривычки чувствую себя двенадцатилетним принцем, первый раз хлебнувшим, в смысле нахлеставшимся вина.

Отзываясь на настроение короля, всю лавочку моментом свернули, и вскоре ничто в конюшне не напоминало о проводимом там мероприятии. Мы так поспешно оттуда свалили, что не стали надевать на меня шпоры, и даже свиток не прочли, всё дома! О, и второй тоже, два же свитка получили. Да я и не стремился ходить позвякивать, чай не юноша зеленый, или военный до висюлек охочий. И при этом какая-то часть души отзывалась на факт владения позолоченными железками, видать кусочек Дорда отсвечивает. Вообще, я гораздо спокойнее воспринимал свою шизу, когда дополнительным куском меня был я сам, только юный. Если играет детство в попе у взрослого мужчины — это нормально. Другое дело, совершенно чуждый мне аристократ со своими собственными заморочками, это другой уровень шизофрении. Но как-то справляюсь, в скорбный дом не определили пока.

А в доме дер Брубеков нас ждал пир горой: не часто такой повод выпадает, родственник получил золоченые шпоры из рук самого короля, пусть и не из рук, но всё равно. Опять же у Антуана повод радоваться — за лето аж два раза побывал на приеме у монарха, подтвердил свой статус вхожего к королю человека. Такие вещи во все времена многое значат. Да одна фраза типа «И тут я королю говорю…» — это уже как желтые штаны из фильма «Кин-дза-дза» или даже фотка в обнимку с президентом на столе. Но сначала дело, сначала мы внимательно покурили оба свитка. И начали с того, где указывалось, что волею монарха Мерсалии… Дорд дер Прист получает в вечное и безусловное пользование, то есть в собственность с обязательным последующим взиманием положенных налогов…и может быть продана или передана по желанию нового собственника…, расположен в Старграде города Луарта на улице… между домами …

А потом читали тот самый нежданчик, который шел после рябины на коньяке, пусть и не рябины, пусть и не на коньяке. О-о-о! Да-а-а-а!

— Витор, это просто божественно!

— Антуан, ты видишь то же, что и я!?

— Давай, скажи это вслух!

— Лучше ты сам!

— С удовольствием граф дер Прист Крушитель!

Вот такой шикарный подгон от короля нашего Якоба Третьего. Мы теперь не просто Присты, мы отныне и на веки вечные Присты Крушители, и да будет так до тех пор, пока Солнце не угаснет или не угаснет наш род, что менее вероятно, нежели угасание светила. Я хренею, королю этот свиток обошелся ровно в цену свитка, то есть в гульден. Ладно, с учетом жалованья декоратору или кто у них почетные грамоты малюет — пусть в два гульдена. Но посмотреть на реакцию родственничков, между прочим, цельных графов — так они оценили такую награду выше, чем мой дом в элитном столичном районе. В их парадигме дом может сгореть, развалиться, его можно продать или пропить иным экзотическим способом, да хоть в карты продуть! А титул — титул навечно. И ты такой приезжаешь в страны и местности, где тебя никто не знает и слыхом про тебя не слыхивал, и всем плевать на тебя, на твои доходы, на твой дом в центре Москвы, тьфу ты, в центре Луарта. И внезапно мажордом объявляет: «Граф Дорд дер Прист Крушитель!» И всё, приехали, у тебя уже репутация, вес, уважение среди благородных, потому как такие прозвища люди просто так не раздают.

— Это какой Крушитель, тот самый?

— Говорят, это сын того мага, который в Имант пришел и графский замок с холма снес одним ударом.

— Респект! Я бы тоже хотел быть сыном того самого. Да даже внуком. Вот это кровь, вот это родовая магия!

Так или примерно так это работает в благословенную эпоху пусть и позднего, но Средневековья. Кстати говоря, местное население не в курсе, в какую эпоху они живут. Для них она представляется самым настоящим… Настоящим. Да и я не чувствую себя в прошлом, потому как история этого мира еще не написана. Меня же засунули сюда, чтоб пару страниц поправить. Или строчек? Скромнее надо быть…

Шпоры меня всё-таки заставили пристегнуть. И даже с этим достаточно рядовым моментом произошла история. Ну да, рядовой момент — первый раз на сапоги цепляют позолоченные рыцарские шпоры. За право нацепить их на мои сапоги произошла небольшая стычка. Отцова слугу, уверенного, что это чисто его привилегия, пытался отпихнуть Жан, самый младший из Брубеков, тот, которому в этой жизни ничего не светило. Не свезло, парня за плечо придержал его папа:

— Жан, ты чего тут под ногами вертишься?

— Отец, я тоже хочу стать рыцарем как сэр Дорд!

— Это как раз понятно, но слегка рановато тебе в рыцари.

— А в оруженосцы? Мне уже четырнадцать! Я же могу быть оруженосцем.

— В оруженосцы не рано. Погоди, сын, ты к чему это?

— Сэр Дорд дер Прист Крушитель! При свидетелях прошу взять меня в оруженосцы!

Ну нифига себе, заявочки! Сам в полноценных рыцарях без году неделя, я бы даже сказал пять минут всего как шпорами сверкаю на пятках аки гордая птица петух, а тут оруженосец нарисовался. Смотрю на отца и Антуана с немым вопросом, мол как реагировать?

— А чего ты так смотришь, Дорд? Или сомневаешься в достоинствах Жана, пока еще скрытых? Такого молодца я сам бы себе взял, только он к тебе просится.

У отца еще совсем недавно было два оруженосца, но один погиб в первом же бою против графа Фриго, а второго он посвятил в рыцари прямо на поле боя,