Время еще есть.

Выстраиваем схему. Вот группа Марвари прорвалась в бункер. Вот Натху взлетел. Вот парочка свежесозданных ларгитасских антисов торопится отконвоировать мальчика на Шадруван, под Саркофаг, в надежное убежище. Вот ментальная компонента Саркофага отсекает тонкую связь между Натху и его матерью — как до того между Самсоном и Элишевой Коэн. Вот Мирра впадает в истерику...

Сходится!

Самсон, ты же не пошел в пустыню? Ты отказался повторить попытку. Говоришь, опасно? Как же миновали опасный участок Натху с сопровождающими? Рискнули и смогли? Или телепаты, управляющие Саркофагом, открыли им проход внутрь — и закрыли его за мальчиком?

Звонить секретарю махараджи? Нет, рано.

Как ни хотелось генералу поскорее убрать меч, висящий над головой, он понимал: это только гипотеза. Стройная, привлекательная, но гипотеза. Ошибка не отведет меч, а обрушит на недостойного, не оправдавшего высочайшие надежды.

Надо все проверить до мелочей.

Бхимасена вернулся за стол, активировал устройство гиперсвязи — и в кармане ожил коммуникатор. Генерал вздрогнул. Уже? Секретарь махараджи? Нет, это был доктор Шукла. Время, песок в ладонях, стремительно утекало, но Бхимасена должен был ответить.

— Мы провели второй сеанс энергосъема по методике опустошения. Профессор Чатурведи одобрил. Сейчас состояние госпожи Джутхани стабильное. Она заснула без помощи транквилизаторов. Истерических припадков больше не было. Накопление энергии замедлилось. Уверен, мы полностью вернем ее в нормальное состояние через семь-восемь сеансов.

— Продолжайте лечение. Держите меня в курсе.

Хоть одна хорошая новость! Но на фоне всего остального прогресс в излечении Мирры его не спасет. Генерал набрал номер Вьюхи. Он надеялся, что Капардин окажется где-то рядом. Опытные антисы, истинные патриоты родины, в отличие от подлеца Кешаба, — вдвоем они справятся. Должны справиться! Ну же, Вьюха, отзовись! Сейчас от тебя не потребуется сражаться, заступать дорогу, бросаться в погоню. Твое дело — добраться до Шадрувана, проникнуть внутрь аномальной зоны. Войти в Саркофаг. Самсон сказал, что это опасно, но не сказал, что это невозможно. Если мальчик там... Задача: войти, найти, вернуться, доложить. При наличии хотя бы малейшего шанса — вернуться вместе с мальчиком. Пустыня? Голод? Духота? Плюнуть и растереть! Вы не готовы сражаться с другими антисами? Хорошо. Но вернуть маленького брамайнского антиса домой — для этого вы в черную дыру полезете, не то что в какой-то Саркофаг...

Где ты, Вьюха? Почему не отзываешься?!

«Абонент находится вне зоны доступа».

Системное уведомление издевательски мигало. Для гиперсвязи вся Ойкумена — в зоне доступа! Значит, Вьюха сейчас в большом теле. Генерал набрал номер Капардина.

«Абонент находится вне зоны доступа».

Проклятье!

Снова зазвонил уником. Нет, не Фиродия, хвала богам! Но и не антисы, к сожалению. На связи был Лочан Карнад из военной полиции.

— Мы нашли «крота», — сухо уведомил старший следователь.

— Какого еще крота?!

Генерал едва не обложил следователя по матушке.

— «Крота» с серьгами. Осведомителя духовных лидеров. Того, кто переслал информацию о побеге Натху Джутхани в СДЛ. Это сублейтенант Дикшит на корвете «Пушпака».

Нашли? Хорошо. Подсунуть сублейтенанту информацию о его, Бхимасены, успехах в поисках Натху? Пусть отправит в СДЛ? Глядишь, духовные лидеры перед махараджей словечко замолвят? Еще одна гипотеза, не подтвержденная практикой.

— Благодарю. Где сейчас находится «Пушпака»?

— На границе ларгитасского сектора пространства. Ведет наблюдение в составе боевой группы.

Ну и как, спрашивается, подкинуть «кроту» нужную информацию, не вызывая подозрений? Способ существовал, не мог не существовать, но у генерала имелись более насущные и жизненно важные заботы.

— Установите за ним наблюдение. Отслеживайте контакты, переданные сообщения и адресатов. Пока все.

— Ясно, — буркнул Карнад и отключился.

Кешаб! Кешаб Чайтанья, Злюка Кешаб! Мерзавец, предатель, сукин сын, псих, но за Натху он помчится на край света. Терять было нечего. Бхимасена набрал номер лидер-антиса.

«Абонент находится вне зоны доступа».

Вы что, сговорились?! Все смылись в волну?!

Обращаться к антисам других рас генерал не имел права. Это граничило с государственной изменой. Но раса Брамайн располагала куда большим отрядом исполинов космоса, чем эта троица. Генерал решил звонить всем подряд. Душу язвила подленькая догадка: и эти не отзовутся. Он уже вызвал из базы список номеров, когда рамка гиперсвязи вспыхнула сама собой. Изображение не появилось, Бхимасена глянул в сопряженную с рамкой контрольную сферу.

«Номер не определен».

Ответить? Сбросить вызов? Вдруг что-то важное? Если ерунда, никогда не поздно разорвать соединение. Надеюсь, подумал генерал, это звонок не за счет вызываемого абонента. Денег на гипер у «Велета» почти не осталось, а резервный фонд он только что опустошил.

Рамка откликнулась текстовым сообщением:

«Генералу Бхимасене: включите конфидент-поле и отключите записывающую аппаратуру. Это важно. Жду подтверждения».

Подпись отсутствовала.

— Наш досточтимый дед.

Губы шаха терзала кривая усмешка. Казалось, сам Шехизар не имел к ней никакого отношения.

— Его смерть забрать этой ночь. Старый был, сердце больной.

Он бережно погладил голову деда по макушке.

— Засыпай, не проснись. Мы в печали.

Пальцы царя царей вцепились в растрепавшиеся волосы покойника.

— Вчера был странный ночь. Очень, вообще.

Шах в недоумении развел руками:

— Много придворные себя зарезать. Зачем?

У него задергалась левая щека. На лице проступил болезненный румянец, словно царственного мальчика мучила лихорадка. Шехизар замолчал, щека продолжала дергаться. Нет, перестала. Румянец полыхал, как приклеенный.

Шах отпил еще вина:

— Люди со звезд не хотеть, нет? Зарезать себя?!

Гюнтер помотал головой: нет, не хотим. Ему мерещилось, что его собственная голова сейчас отвалится и покатится к ногам дедоубийцы.

— Мы рады, да. Точно не хотеть?

Посол и доктор уставились в пол. Артур с тем же вниманием уставился на голову Кейрин-хана. Вряд ли джинн что-то слышал или понимал в речи Шехизара. В сравнении со смертью кумира все утратило значение для Артура Зоммерфельда — могучего аль-марида, защитника города. Царь царей? Угрозы? Ничто больше не стоило и толики его внимания. Зато остальные все прекрасно поняли: повинуйтесь — или разделите участь мертвецов. Искусством иносказания юный шах владел хуже покойника Кейрина: его намеки были прямолинейны и незамысловаты, как копье, нацеленное в горло. Тонкости обращения шаха не волновали. Уясните и покоритесь, этого достаточно.