свою беспомощность перед лицом чужой силы. А когда мы закончим, я оставлю тебя здесь и пойду дальше. И после конца турнира ты сама прибежишь ко мне и взмолишься о том, чтобы я надел на тебя ошейник. Разве не замечательный конец, Эш?

В этот момент в Кея вдруг ударил багровый луч — Занар не выдержал и атаковал. Вот только его артефакт не заставил высокоуровневого игрока даже сдвинуться с места. Луч также отразился от невидимого барьера и ударил в самого Занара, заставив блондина рухнуть на пол с криками и дырой в боку. Следом с криком в бой бросилась Мила.

— Ну это даже не смешно, — Кей зевнул, голой рукой остановив саблю мулатки, переломив её пополам, и легонько пнув нападавшую в живот.

Ну как «легонько». Мила отлетела и упала прямиком на раненого Занара. Встать девушка уже не смогла — она хрипела, держась за живот и чувствуя, что вот-вот потеряет сознание из-за адской боли.

— Что ж, твои дружки-аборигены не смогли выполнить твой же приказ и попытались тебе помочь. Глупость. Как думаешь, стоит помучить их на твоих глазах? Нет? Ну, если хорошенько попросишь, я убью их быстро и почти безболезненно. Всё равно их души переродятся в Ахегауме, забыв обо всех тяготах и страданиях текущего воплощения, так что какая разницу. Правда вот у тебя такой роскоши не будет…

Откровенно говоря, Эш не знала, что делать. Превосходство Кея было слишком большим. Да, она может встать и попытаться дать бой даже в таком состоянии — не зря же брала «главенство духа над материей». Вот только толку? Она просто не поспевает за его ударами, и не сможет по нему попасть, а даже если сможет — не нанесёт никаких повреждений. Слишком высокая концентрация Ки в теле этого ублюдка. Магия тоже бесполезна, по крайней мере быстрые плетения. А на медленные ей не дадут времени. Как и на активацию «испытания снов…» Что там ещё можно попытаться сделать? Применить «обезоруживающую улыбку», надавить на Кея харизмой, соблазнить его, в конце концов? Ну нет, это даже не смешно.

Впрочем, оставался ещё один вариант. Вариант, к которому Эш, очень, ОЧЕНЬ не хотелось прибегать и в работоспособности которого она была уверена даже меньше, чем в том, что может победить Кея своими силами. Но это была последняя надежда, и Эш ухватилась за соломинку. Она начала молиться:

«Может этого ты и хотела, Вендуа? Показать мне отчаяние? Знаю, я не в том положении, чтобы просить помощи… Я здесь в качестве наказания за преступления против твоих последователей. Так что, наверное, я и должна страдать. Я никогда не молилась ни одному грёбанному богу, ни в одной жизни. И наверное, будь я какой была раньше, не стала бы молиться и сейчас, не переступила бы через гордость. Уж не знаю, кто виноват в том, что я изменилась — жалею противников, молюсь богине, которую ненавижу… Может это твой мир так на меня действует, может женское тело, может я просто очень не хочу позволить этому выблядку творить всё что вздумается, но… Вендуа! Молю, услышь меня! Разве для того ты создала Ахегаум, чтобы говнюки вроде Кея спускались на этажи, где все заведомо слабее их, и ломали чужие жизни и судьбы ради собственных интересов? Разве ты не светлая богиня? Разве ты не должна карать зло и защищать невинных? Так дай мне силу защитить их! Занара, Милу, Рину, Жанну, и всех, кто пострадал от действий Кея! Даже сраного Сталкера и шлюху-скрытницу! Пожалуйста, Вендуа! Умоляю!»

Ответа не было. Кей нарочито медленно шёл в сторону Занара и Милы, оставив Эш без внимания. Но стоило ей плюнуть на молитву и попытаться активировать «испытание снов», Кей снова очутился рядом и пнул Эш по голове, прервав активацию способности. Перед глазами у девушки потемнело. Тело отказалось слушаться…

— Ну вот теперь я их точно помучаю, — голос Кея звенел, звучал как будто вдалеке, и заставлял ещё сильнее раскалываться и без того жутко болящую после пинка голову.

«Вендуа… Пожалуйста! Якс… Может хоть ты ответишь? Знаю, ты пока ещё не совсем бог, но молиться ведь тебе всё равно можно, разве нет? Хоть кто-нибудь… Пожалуйста…»

И вдруг, Эш услышала два голоса.

— Ох и будешь ты мне потом за это должна, — проскрипел недовольный старческий голос.

— Я дам тебе силу, Эш… Не разочаруй меня тем, как ты её используешь, — прозвучал мелодичный женский голос, похожий на музыку и отдающий запахом мёда и цветов.

Внезапный прилив мощи был таким, что Эш чуть не закричала. Её просто распирало от заёмной божественной силы, тело стало легче пушинки, раны мгновенно исцелились и Эш казалось, что сейчас она способна сделать абсолютно всё что угодно.

Кей замер на месте и резко обернулся. Его чувство опасности вдруг взвыло, причём так сильно, как будто рядом была не полумёртвая девка с двенадцатого уровня, а один из посланников его хозяйки, Ягоды, причём из числа её личных помощников. Он увидел Эш, чья аура буквально светилась непонятной ему чуждой силой. Сродни той, что они использовали, чтобы скрываться от глаз администраторов и Системы…

— Что за… — только и успел пробормотать Кей, перед тем как Эш в мгновение ока очутилась рядом и ударила.

Он видел её движения. Он успел оценить увеличение в скорости и силу предстоящего удара. Успел прикинуть, насколько девушка стала сильнее и поставить блок, усилив руки мощнейшей из известных ему защитных Ки-техник. И хотя удар Эш не смог пробить блок и нанести урон, Кея всё равно отбросило и вмазало в стену.

Успела оценить своё усиление и Эш. Да, ей дали силу, причём божественную. Но это были крохи. Две маленькие крошки — одна от Вендуа, другая от Якса. Эш не накачали мощью так, чтобы она могла без усилий уделать Кея. В лучшем случае, её поставили с ним вровень за счёт резкого повышения характеристик стероидом из божественной маны. Вот только само наличие в теле божественной силы открывало перед Эш ряд крайне интересных возможностей…

— Знаешь, я тут недавно сокрушалась, что могла бы победить Сталкера, не будь я дурой, забывающей использовать некоторые свои способности. Десятипроцентный бонус к характеристикам — это, конечно, фигня, но думаю сейчас он лишним не будет, — сказала Эш и активировала «демоническую трансформацию».

Тело брюнетки резко изменилось. Кожа стала ярко-красной, ногти на руках удлинились, став когтями, на лбу проросли два коротких изогнутых рога, все зубы заострились,