вероятно, могли бы достигнуть соглашения в этом вопросе без особых затруднений. Напротив, совершенно ясно, что в отношении Чехословакии сообщение о расторжении арбитражного договора при настоящей ситуации явилось бы международной сенсацией и было бы расценено как подготовка активных планов против Чехословакии, особенно если мы при этом сообщении о расторжении договора дали бы понять, что мы не намерены заключать с Чехословакией новый арбитражный договор, очищенный от всякой связи с пунктами Устава Лиги наций. По этой причине подобный шаг в настоящее время не предусматривается.

Однако я считаю желательным, чтобы Вы, если в Ваших беседах будет затрагиваться с чехословацкой стороны тема об арбитражном договоре, избегали вновь признавать, что этот договор остается в силе, и чтобы Вы вообще не расценивали его как существенный фактор в отношениях менаду обеими странами. Не вредно было бы невзначай заметить при удобном случае, что, по Вашему личному мнению, договоры, подобные, например, германо-чехословацкому арбитражному договору, вследствие крушения Локарнской системы и окончательного ухода Германии из Лиги наций потеряли свою политическую основу.

Я намерен обсудить с Вами устно дальнейшую нашу позицию в этом вопросе во время Вашего следующего визита в Берлин.

Нейрат

7. Запись беседы А. Гитлера с послом Великобритании в Германии Н. Гендерсоном

3 марта 1938 г.

Начиная беседу, британский посол подчеркнул доверительный характер разговора. О содержании беседы не будет сообщено ни французам, ни тем более бельгийцам, португальцам или итальянцам. Им будет только сказано, что эта беседа состоялась как продолжение переговоров между лордом Галифаксом и фюрером и посвящена вопросам, касающимся Германии и Англии.

Он, Гендерсон, хочет, с одной стороны, в общих чертах доложить о попытке английского правительства разрешить проблемы и, если возможно, выслушать со стороны фюрера германскую точку зрения, причем он указывает на то, что он говорит только от имени британского правительства, которое хочет уяснить себе положение, прежде чем оно для осуществления своих предложений вступит в контакт с другими державами. Поэтому по отношению к третьим державам эта беседа должна быть сохранена в тайне. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что дело идет не о торговой сделке, а о попытке установить основу для истинной и сердечной дружбы с Германией, начиная с улучшения обстановки и кончая созданием нового духа дружественного понимания. Не недооценивая тех трудностей, которые придется преодолеть, английское правительство, однако, считает, что настоящий момент является благоприятным для подобной попытки улучшить обоюдные отношения. Такая попытка должна, однако, потерпеть крах, если обе стороны не внесут своего вклада в дело примирения, т. е. если такое согласие осуществится, то это может произойти только на основе взаимности. Необходимо положительное участие Германии для установления в Европе спокойствия и безопасности. Необходимо, как это уже выяснилось во время беседы с Галифаксом, вместо свободной игры сил найти решение, продиктованное высшим разумом. Лорд Галифакс уже согласился с тем, что перемены в Европе вполне возможны, но только эти изменения должны происходить в духе вышеназванного высшего разума. Целью английского предложения является участие в таком разумном урегулировании.

После того как британский посол сделал эти личные замечания, он перешел к изложению полученных им указаний. Он упомянул, что по указанию своего правительства в Лондоне он рассмотрел в беседах с премьер-министром Чемберленом и с другими заинтересованными членами кабинета все вопросы, которые возникли в связи с визитом Галифакса в Германию. Он подчеркнул в связи с этим важность германского сотрудничества для успокоения Европы, на что он уже указывал в прежних беседах с г-ном фон Нейратом и с г-ном фон Риббентропом. Подобному успокоению может содействовать ограничение вооружений и умиротворение в Чехословакии и Австрии. В связи с этим британский посол зачитал дословно следующие указания, которые он потом передал в письменном виде:

«Общее умиротворение зависело бы, по мнению британского правительства, между прочим, от мер, проводимых с целью создать доверие в Австрии и Чехословакии. Британское правительство еще не в состоянии правильно оценить последствия соглашения, достигнутого недавно между Австрией и Германской империей, и эти последствия должны будут, безусловно, зависеть от того, как обе стороны начнут осуществлять различные обязательства и постановления. Британское правительство, таким образом, все еще сомневается насчет того, какое влияние окажут эти соглашения на положение в Центральной Европе, и оно не может обойти тот факт, что последние события вызвали во многих кругах опасения, которые неизбежно усложнят достижение всеобщего решения».

Касаясь ограничения вооружений, Гендерсон заметил, что британскому правительству, конечно, известны трудности, и он напомнил о предложении фюрера о запрещении воздушных бомбардировок. Английское правительство очень приветствовало бы подобное предложение. Еще важнее ему кажется, однако, вообще ограничение количества бомбардировщиков. Принимая во внимание сделанные два года тому назад германские предложения, английское правительство еще раз изучает этот комплекс вопросов и надеется прийти к приемлемым предложениям. Было бы интересно выслушать германскую точку зрения по этому вопросу.

Что касается колоний, то английский посол заявил о серьезной готовности английского правительства не только рассмотреть колониальный вопрос, но и продвинуться на пути к его разрешению. Премьер-министр Чемберлен лично посвятил этому вопросу все свое внимание. И здесь трудности, конечно, велики, так как после последнего передела колониальных владений прошло 20 лет. Кроме того, общественное мнение Англии как раз к этому вопросу относится особенно чувствительно. Затем английский посол зачитал следующее предложение по колониальному вопросу, которое он по окончании беседы передал в письменном виде:

«Решение, которое, по мнению британского правительства, предоставляло бы много преимуществ, заключалось бы в разработке плана на основе нового режима колониального управления в какой-либо определенной области Африки: этот план распространялся бы на территорию, приблизительно равную бассейну Конго, и был бы принят и применен всеми заинтересованными державами. Каждая из этих держав хотя и отвечала бы сама за управление принадлежащими ей территориями, но от нее требовали бы, чтобы она руководствовалась известными принципами, которые имели бы своей целью способствовать всеобщему благу.

Здесь, например, возник бы вопрос о демилитаризации как для блага туземцев, так и для свободы торговли и передвижения. Возможно также, что была бы создана комиссия из представителей всех тех держав, которым принадлежат части данной территории».

При зачитывании он упомянул о том, что данная территория будет ограничена с севера примерно 5° широты, а с юга примерно рекой Замбези, и добавил, что, возможно, будет создана комиссия из тех держав, колониальные владения которых находятся в рамках этого пространства. В заключение он поставил фюреру вопросы: готова ли Германия в принципе принимать участие в новом колониальном режиме, как он предусмотрен в английском предложении, и какой вклад она готова внести для обеспечения в Европе всеобщего спокойствия и безопасности.

Фюрер