Эллины впервые смогли ясно увидеть врага.

По строю пронесся одновременный вздох. Смесь ужаса и брезгливости, твари не были похожи ни на кого из тех, кого солдаты видели раньше. Чудовища — дети Ехидны — с извивающимися щупальцами и оскаленными пастями, усеянными острыми зубами. Огромные звери, покрытые лохматым мехом и вооруженные массивными дубинами. «Проклятые кровью», с множеством глаз, потрескавшейся фарфоровой кожей и уродливым подобием «Символа» на голове. Твари скалили пасти, готовые сорваться вперед. Рвать и терзать солдат в клочья.

— И это все?! Горстка уродцев?! — Мой ровный и чистый голос звонкой струной пронесся по Тартару, отгоняя нерешительность и панику. Я встал во весь рост и распрямил спину. Сменившие цвет с черного на оранжевый глаза яростно полыхнули силой Аида. — Это все силы, что смог собрать великий Тифон?! Я разочарован!

Мощь Символа хлынула во все стороны. Шар в руке полыхнул красным и рванул вперед, оставляя за собой прореху их изжаренных трупов, пока не рванул сияющей вспышкой где-то вдали.

Бум! Несколько человек за моей спиной ударили кулаками в латную грудь. Бум! Бум! Бум! Звук становился все сильнее, громче. Все больше и больше солдат подключались к безмолвному ритуалу славы. Они приветствовали своего лидера.

— Сыны Эллады!

Символ на моей голове вспыхнул оранжевым. Прыжок, и я оказался на одной из скал, острым склоном возвышающимся над холодной равниной Тартара. В моей руке из воздуха возник меч, лезвие из чистого света и пламени.

— Враг дрожит от одного нашего вида! Забудьте богов, ведь сегодняшний день принадлежит смертным! День славы! День смерти! Воины! У принца Аида для вас только один приказ!

Я указал огненным мечом на замерших тварей.

— Идите и убейте!

Прошла секунда. Вторая, третья… А затем с яростным ревов пять сотен лучших бойцов Империи бросились в атаку.

* * *

Под Тартаром, где-то в Бездне

Промозглая и мрачная пещера. Мерцающий свет факелов то и дело отбрасывал жуткие тени на стены. В центре пещеры на камне заменившим трон устало сидела внушительная фигура Аида. Руки распростёрты, искалеченные кулаки разжаты, а по камню тоненькой струйкой на пол стекает багряная кровь.

Аид не знал сколько ударов нанес неподатливой стене. Сто тысяч? Двести? Он потерял счет. Бог знал лишь, что мощь и ярость его подвели. Коллективная воля титанов, запечатавших его в этой ловушке, оказалась сильнее, чем он ожидал.

В душе Аид понимал, что проиграл. Он мог сколько угодно биться кулаками, даже головой о стену, но враги ждали мести и готовились к ней тысячелетиями. Только злость на Адриана и природное упрямство не давали Аиду окончательно сложить руки.

— МНЕ ЖАЛЬ ВИДЕТЬ ТЕБЯ В ТАКОМ СОСТОЯНИИ, СЫН.

Аид не ответил. Кронос приходил много раз, все не оставляя попытки развести сына на диалог. Сейчас титан отважился прийти лично, тенью пожившего мужчины с сединой в бороде и волосах в висках ступив в темницу. Когда-то Аид обязательно постарался бы удушить старика лично, но сейчас бог слишком устал, чтобы двигаться. Потому ограничился только жестом, который титан просто проигнорировал.

— Ты слышишь, Аид? — Кронос сменил громогласный бас на обычный бархатистый баритон мудреца. — Война пришла и в твой дом.

Аид поморщился. Даже сейчас, запертый и смертельного уставший, он все еще оставался Властелином Подземного Мира. Властелином своих владений. И потому каждый крик умирающего солдата, каждый удар клинка о клинок, каждый выстрел, каждый рев умирающего в Тартаре монстра колоколом отдавался у него в голове. Энергии богу это точно не прибавляло, скорее раздражало еще сильнее.

— Зачем ты здесь? — рыкнул Аид, желая покончить с нежеланным визитом как можно скорее.

— Ты знаешь зачем, мальчик. Я пришел освободить тебя от оков.

Аид дернулся, его глаза подозрительно сузились. Он слишком хорошо знал уловки древнего титана. И не собирался снова поддаваться на них еще раз.

— И зачем тебе это делать, старик? — Голос Аида напоминал рык зверя. — Раньше ты бы и пальцем не пошевелил для моего спасения.

Кронос мрачно усмехнулся, устраиваясь на камне напротив.

— Кому ты лжешь, Аид? Мне или себе? Ты не хуже меня помнишь первые годы. Когда мы правили миром вместе, как отец и сын.

— Я помню твой страх. Помню, как ты проглотил моих братьев и сестер, потому что боялся за трон. Хватит лгать, отец. Ты никогда не заботился о ком-то кроме себя.

— Я проглотил Гестию. Проглотил Геру. Посейдона, Деметру и Зевса. Но не тебя, сын. Не тебя, моего первенца. — В голосе Бога Времени впервые прорезался гнев. — И как ты мне отплатил? Ты предал меня, Аид!ОНО ТОГО СТОИЛО?! И КАК ТЕБЕ ОТПЛАТИЛ ТВОЙ БРАТ ЗА СВОЕ СПАСЕНИЕ? ОН ПРИСВОИЛ СЛАВУ СЕБЕ! ЗЕВС СОКРУШИТЕЛЬ КРОНОСА!

Скулы Аида дернулись, словно титан Времени наступил на незажившую рану, но голос бога остался все также устал и безразличен.

— Я сделал то, что считал нужным.

Кронос торжественно кивнул, мгновенно погасив гнев.

— Знаю. Долг правителя никогда не бывает легким, мой сын. Я сделал то, что было необходимо, чтобы обеспечить Золотой Век. Чтобы принести порядок и стабильность в мир Хаоса. — Бог вздохнул и покачал головой. — Но я увидел ошибку своих путей.

— Ты? Ошибку? — Аид был настроен скептически.

— Времена изменились, сын. Я изменился. Я хочу все исправить. Восстановить наши отношения, загладить вину за прошлое, начать все заново. И сперва…

Кронос поднялся с камня и протянул сыну ладонь. Аид задумался. Он знал, что титан что-то замышляет, но он также чувствовал гнилую силу засевшего в Тартаре Тифона. Подземный Мир, его поданные, Персефона. Им всем угрожала серьезная опасность. Но Аид не спешил принимать решение.

Бог поднял бровь, его подозрение только росло.

— И что ты хочешь в ответ?

Кронос спокойно пожал плечами.

— Ничего. У меня лишь одна просьба. Оставь мальчика в покое. Его душа нам чужа, но в нем твоя плоть и кровь. Я присматривал за ним, как и за тобой. В его сердце нет зла. Только одиночество. Оно знакомо нам обоим.

— Он мне не сын! — прорычал Аид, едва сдержавшись при упоминании Адриана. — Ублюдок забрал его тело.

— Пусть так. Но его ли это вина?

Аид вздрогнул, впервые ощутив в Тартаре присутствие Ехидны. Тварь насмехалась нам ним недели назад, когда показала пленника в зеркале. Тварь завела его сюда. Тварь держала у себя в