– И превратила этим мальчишку в тряпку!

– А ты его просто уничтожишь.

– Это не обсуждается, – голос Риты был непоколебим. – Я все решила. Будет так, как я сказала!

– А Роман? Его мнение ты не учитываешь? Вполне возможно, он захочет, чтобы Михасик остался жить с ним.

– Роман… Ты можешь себе представить, чтобы Ромка один вырастил ребенка? В доме все равно нужна женщина. И не тебе мне это объяснять.

– Роман привлекательный молодой мужчина, и он обязательно найдет себе пару.

– И что? Чтобы моего племянника растила посторонняя женщина? Рассказывала бы ему чужие сказки, читала бы не те книжки? Нет, он должен вырасти Чеботаревым! Как я, как Рома.

– Так вот чего ты хочешь! Своих детей не завела, племянника под себя решила воспитать. Неужели призрак одинокой старости уже мучает?

– Не твое дело. Я хочу воспитать из этого ребенка настоящего человека. Это мой долг как его тети и крестной матери.

Мариша не знала, что Рита крестила Михасика. Но ей казалось, что сейчас это обстоятельство особой роли не играет. Среди крестных мам, знаете ли, тоже встречаются порядочные гадины.

– Такими методами ты его сломаешь, – произнесла Мариша.

– Мне видней. Не суй нос не в свое дело.

Мариша не сдавалась:

– Но пойми, ты не можешь вот так взять Михасика себе. Это не твой ребенок. Это ребенок Романа. Почему ты его вообще увезла и никому об этом не сказала?

– Я сказала родителям. Они в курсе и одобряют.

Мариша замерла.

– Ты врешь. Я с ними говорила, они ничего не знали о том, где Михасик. И они очень тревожились.

– Это не важно. Родители сделают, как я им скажу. Они не посмеют меня ослушаться.

Голос Риты звучал так властно, что Марише поневоле стало жаль ее родителей. Да, веселенькую жизнь устроила им доченька. Впрочем, возможно, они и сами люди строгие. Но все же такой деспотичности в них не чувствуется. А Рита прямо как свихнулась на этом ребенке.

– Так что, ты возвращаешь мне Михасика?

– Нет.

– Это еще почему?

– Ты слишком жестока. Так с малышом нельзя. Его судьбу будут решать на общем семейном совете, а если не поможет, то и органы опеки подключатся. Сейчас я тебе ребенка точно не отдам. Ты его просто погубишь своими эсэсовскими методами.

– В общем-то я именно такой ответ и предполагала услышать от тебя, – ответила Рита. – Что же, тогда предлагаю обмен.

– О чем ты?

– У тебя мой ребенок, у меня твой. Предлагаю обмен.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– У меня твоя дочь.

И когда Рита это сказала, Мариша внезапно поняла причину столь долгой задержки дочери по пути из школы до дома.

– Ты… ты что, в отместку украла Светку?

– Не украла, а попросила девочку посидеть со мной в машине. Она у тебя покладистая, сразу же села и сидит.

– Рита, ты сошла с ума!

– Ты слышала мое требование. Михасик должен вырасти достойным членом общества, должен быть достойным доброго имени наших предков, а для этого он должен получить воспитание.

Должен, должен, должен… И это все о крошечном малыше, который совсем недавно потерял и мать, и привычный ему образ жизни. Если раньше Марише казалось, что Наташа слишком балует своего ребенка, то теперь она думала, что баловство взрослых – это далеко не самое плохое, что может случиться с ребенком.

– Так что, мы договорились?

– Да, думаю, что да.

– Думаешь или договорились?

– Договорились.

– Тогда обмен состоится немедленно.

– Прямо сейчас не могу. Михасик спит.

– Разбуди его! У него сейчас по расписанию обед!

– Он уже поел.

– Чем ты его кормила?

Мариша хотела сказать про сосиски, но почему-то соврала:

– Он ел суп. Перловый. На воде.

– А-а-а… Ну ладно.

Голос Риты стал немного снисходительней. Кажется, перловый суп на воде она одобряла. Еще бы, большей гадости не придумаешь.

– Все равно буди его! – потребовала она от Мариши. – Если по расписанию время обеда, то в это время нельзя спать.

– Как это? Он устал и теперь должен выспаться. Это же маленький ребенок!

– Миша должен привыкать к твердому распорядку дня. Иногда есть вещи посерьезнее сна и желания отдохнуть.

Ну конечно, если так сказала Рита, значит, так оно и есть.

– Хорошо, я постараюсь его осторожно разбудить. Я перезвоню тебе.

Но, закончив разговор с Ритой, Мариша пошла совсем не будить Михасика, она позвонила Милорадову. И, услышав его голос в трубке, выпалила:

– Товарищ следователь, помогите мне. Я попала в трудное положение и не знаю, как мне из него теперь выйти.

Милорадов выслушал ее взволнованный рассказ совершенно молча и лишь под самый конец уточнил:

– Значит, ребенок сейчас у вас?

– Михасик – да.

– Никому его не отдавайте, я вам перезвоню.

Перезвонил следователь спустя полчаса, за которые Рита позвонила трижды. И с каждым разом ее голос делался все более и более настойчивым. Нет, она не угрожала, не запугивала Маришу, но что-то такое было в этом холодном голосе, что заставляло нервничать еще больше. Вдруг за неимением Михасика эта ненормальная примется воспитывать ее Светку? Вряд ли в арсенале Риты есть другие методы воспитания, нежели те, что она применяла по отношению к Михасику. Хоть бы она не посмела применить их в отношении ее дочери.

К счастью, вскоре Милорадов пожаловал лично.

– Хочу разобраться, так ли страшна баба, как вы мне ее описали. Все-таки львиную долю работы по поиску ребенка проделали вы одна, будет несправедливо, если к вашему мнению никто не прислушается.

К этому времени Михасик уже проснулся, и Мариша предложила:

– Давайте сами спросите у мальчика.

– Да что он там понимает, – пытался возражать следователь. – Кроха еще совсем.

Но Михасик, когда его спросили, хочет ли он поехать к тете, отреагировал бурными слезами. Рыдал так, что все его маленькое тельце сотрясалось. А потом вскочил и попытался спрятаться.

– А к папе? К папе поедем?

Вот к папе Михасик ехать был согласен. Выбрался из-под кровати и тут же протянул ручки к следователю, который утверждал, что отвезет мальчика к папе.

– Лично мне все ясно. А вам?

– Да, пожалуй, – промямлил следователь. – А знаете что, давайте скажем Рите, что малыша мы забираем к себе. Если хочет его получить, то надо приехать в полицию и подписать там кое-какие бумаги.