Я сослался на вызов из-за убийства Казимира, но особо лицедействовать не пришлось, поскольку парочка торопилась в кино.

– Да! – встрепенулся вдруг Василь, когда мы уже было распрощались. – Нас собираются временно на Кордон перевести! Будем к повторной поездке в Эпицентр готовиться.

– Здорово! – улыбнулся я, надеясь, что сумел совладать с выражением лица. – Увидимся!

Варя и Василь поспешили к остановке, а я в сердцах выругался.

На Кордон? Только этого ещё не хватало! Нет, против товарищей по мотоциклетной команде я ничего не имел, но они же не одни приедут, а в составе отделения! И Федя с Борей в Новинске тоже не останутся. Вот зараза!

Накатило позабытое уже чувство неуверенности и даже страха, но усилием воли я выбросил из головы дурные предчувствия, предъявил караульным удостоверение и отправился в кабинет капитана Городца.

– Живой? – встретил меня Георгий Иванович улыбкой, больше походившей на оскал. – Да не жмись в дверях, проходи!

Ну я и прошёл в кабинет, тогда капитан без промедления отпер изрядных размеров сейф и выложил на стол несколько толстенных папок.

– Тут! – хлопнул он ладонью по верхней. – Мы для тебя отсортировали подходящих под описание институтских служащих и сотрудников корпуса, которые сейчас работают на Кордоне. Ознакомься, если кто-то вызовет подозрение – не держи в себе, говори сразу.

Городец откинулся на спинку кресла и закурил, а я примостился на стуле для посетителей и принялся листать жёлтые страницы личных дел с фотографиями в профиль и анфас, вглядываться в строчки с упоминанием особых примет. Без толку, конечно. Разве что на нескольких знакомых наткнулся.

– Точно не этот, – усмехнулся я, при виде снимка младшего сержанта Коромысло. – Вычёркивайте.

– А что так?

– Общался с ним, не он. И Воронца тоже вычёркивайте. Сложением на второго похож, в остальном ничего общего. Могу поручиться.

Ну вот так все папки и просмотрел, только зря время убил. Выслушав мой вердикт, капитан досадливо поморщился и развёл руками.

– Ну, на нет и суда нет. Заезжай в следующее воскресенье, мы тебе новых подозреваемых нароем.

– Думаете, есть смысл?

– Есть, Петя. Есть. Не верю я в такие совпадения. Нутром чую, кого-то на Кордоне твоё появление крепко напугало. Это всё не просто так. Обратно в какое время собираешься выдвинуться?

– В половине одиннадцатого.

– Не боишься по темноте ехать?

– На пару с сослуживцем погоним.

– Приемлемо. – Капитан Городец поднялся, разгладил усы и вдруг сказал: – Вот ещё что: запрос по тебе пришёл. Дознаватель Друза – знаешь такого?

Я невольно сглотнул и кивнул.

– Общались.

– Просит в качестве исключения разрешить использование медикаментозных спецсредств.

По спине побежал холодок, и я быстро сказал:

– У меня противопоказания!

– Запрос ушёл напрямую руководству, от меня ждут мотивированного суждения. Убийство с использованием сверхсил дурно пахнет, отмолчаться не получится. И моё мнение лишь примут к сведению, руководствоваться им не станут. Не наш профиль. Институтских медиков обяжут заключение дать.

– Ну здорово! – возмутился я. – А если я после допроса окочурюсь?

– Откачают! Дело-то совсем в другом: после выстрела в затылок откачивать и не станут, а если вдруг сразу не помрёшь – добьют. Да, Петя! А ты как хотел? Высшую меру наказания никто не отменял. И ты, друг мой, чертовски близок к трибуналу и обвинительному приговору. По самому краю ходишь.

– Не прикроете? – спросил я без особой надежды.

– Видно будет, – уклончиво ответил Георгий Иванович и указал на дверь. – Жду в следующее воскресенье.

Захотелось достать письмо домой, которое писал в полной уверенности, что жизнь налаживается, и порвать его в клочья, едва удержал нервы в узде.

Сейчас капитан во мне заинтересован, только надолго ли? Не решит ли в один не самый прекрасный день, что в качестве раздражителя и наживки для неизвестных злоумышленников я ему больше не нужен? А если вдруг их арестуют – что тогда? Бросят на произвол судьбы?

Проклятье! Нужно переговорить на этот счёт с Альбертом Павловичем. Институтские медики – его профиль. Наверняка ведь есть выход на коллег!

Мне очень, до дрожи в поджилках хотелось в это верить. Больше надеяться было не на что.

– Георгий Иванович… – Я замялся в дверях, но всё же переборол нерешительность и спросил: – За мной в Новинске присмотрят?

– А сам как думаешь? – усмехнулся капитан.

– Было бы логично. На всякий случай.

– На всякий случай – присмотрят.

Я почувствовал себя самую малость уверенней и предупредил:

– В одиннадцать я в психиатрическую клинику заеду, а со студентами в час у «СверхДжоуля» встречаемся.

Георгий Иванович вопросительно изогнул бровь.

– Просто, чтоб вы знали, где искать, если вдруг потеряете, – сказал я и поспешил выскользнуть за дверь.

Но – нет, о своих планах я поведал совсем не случайно. Так было нужно.

От комендатуры я поехал на Народную площадь, там забежал на главпочтамт и отправил письмо домой, после выпил кружку кваса, глянул на башенку вокзала с часами и обнаружил, что уже пора отправляться на встречу с консультантом кафедры кадровых ресурсов РИИФС. И вот уж какое дело – теперь она не казалась мне тягостной обузой, теперь имел на неё определённые виды. Ты – мне, я – тебе…

О-хо-хо…

Конспирация. Я знал это слово из детективов и фильмов о саботажниках и шпионах, но сам выявлять слежку не умел и уж тем более не обладал навыками избавления от хвоста. К счастью, Альберт Павлович мою бестолковость учёл, переданные через Ольгу инструкции оказались крайне подробными и предельно понятными.

Я прошёл пару кварталов по бульвару, свернул в переулок, пересёк проходной двор и проскочил через сквозной подъезд на другую сторону дома. Нырнул в дыру в заборе, добежал до здания напротив и поднялся на второй этаж. Коридор там тянулся через весь дом; спустился по боковой лесенке во двор-колодец, через арку вышел на соседнюю улицу и окончательно потерялся в незнакомом районе. Добрёл до сквера и сел на лавочку в надежде, что ничего не напутал.

Но – нет, выполнил инструкции надлежащим образом, поскольку уже минут через пять рядом присел Альберт Павлович собственной персоной.

– Моё почтение, Пётр! – мягко улыбнулся консультант, а когда мы обменялись рукопожатием, положил на колени снятую шляпу и спросил: – Принёс?

Я полез было в карман, но меня остановили.

– Нет-нет, в этом нет нужды.

Нет нужды? Я опешил. Неужто речь шла о банальной проверке?