– Но первая брачная ночь...

– Мы же современные люди. К чему эти предрассудки?... Расслабься... И я расслаблюсь... Повернись ко мне. Нет, не надо...

Извернувшись, она легла спиной на его колени. Ее губы молча требовали поцелуя...

Поцеловать Марину – еще вчера вечером Гарику это казалось недостижимым пределом мечтаний. А сейчас это было всего лишь легкой прелюдией любовной симфонии. Он и она – оба знали, что ничто не помешает им дойти до финала...

Дверь была закрыта изнутри, но у Ларисы был ключ. Она знала, догадывалась, что происходит в кабинете, поэтому воспользовалась им без всякого сожаления...

Женская интуиция, основанная на слухах, не подвела. Красавица Оксана животом лежала на столе, локтями упираясь в него, а ногами – в пол. Сзади Герберт со спущенными штанами.

– А где директор? – злобно спросила Лариса. И сама же стала себе отвечать, наблюдая, как Герберт меняется в лице. – Ой, а директор вышел! – передразнивая Оксану, сказала она. – Нет, уже вошел. Ой, снова вышел... Вошел, вышел, вошел...

– Пошла отсюда! – заорал на нее разгневанный директор.

– Козел!

Оскорбленная в лучших своих чувствах, она пулей вылетела из его кабинета, закрылась в своем. Размазывая тушь на глазах, посмотрела на себя в зеркало. Ведь еще не старая, всего-то тридцать лет... Даже сейчас, заплаканная, она выглядит неплохо, а если дать глазам просохнуть, нарисовать лицо... Салон красоты – два раза в неделю, спортзал и бассейн – чуть ли не каждый день. Другие домой после работы бегут, а она спортом заниматься, фигуру в норме поддерживать. Потому что знает – ночью может приехать любимый мужчина...

Любимый мужчина?... Сначала это был Эрик, затем Борис, после Михаил Антонович... И так далее, и тому подобное, пока место в ее постели не занял Герберт, ее новый начальник...

Лариса всхлипнула и разрыдалась еще больше. Вся жизнь коту под хвост. МГИМО закончила, международно-правовой факультет, казалось бы, впереди такие перспективы... А что на выходе? Ее однокурсники давно в люди выбились, у многих свои фирмы, кто-то на Рублевке живет, в миллионах купается, а она как та приблудная кошка. Одному начальнику постелет, другому в расчете на высокую должность. И что? Тридцать лет, а она всего лишь начальник юридического отдела далеко не самой крупной посреднической фирмы. Зарплата, правда, не самая плохая, но перспектив никаких, кроме какого-нибудь очередного извращения в постели с Гербертом. Да и эта перспектива, похоже, накрылась пушком Оксаны Якимчук. Откуда-то с Украины сучка приехала и сразу под начальника подставилась. Знает, каким местом дорогу в хорошую жизнь прокладывать. Хоть бы образование сначала получила, дрянь...

Дверь в кабинет распахнулась с грохотом. На пороге стоял разъяренный Герберт. Ворот рубахи расстегнут, расслабленный галстук съехал в район правой ключицы, пиджак перекошен на плечах.

– Ну, что скажешь? – взревел он.

– Как ты мог!

Легче слона было ранить дробиной, нежели Герберта таким вопросом.

– Да так и мог!

Он зашел в кабинет, закрыв за собой дверь. Упер в Ларису наглый скользкий взгляд.

– Оксана мне давно нравится...

– Когда давно? Она еще и недели не работает...

– Вот это и есть давно...

– Но мы с тобой уже год.

– А год – это уже, считай, древность...

– И я древность?

– Заметь, я этого не говорил! Ты сама это сказала.

– Спасибо тебе, дорогой! За все, что я для тебя сделала?

– Ну, сделала ты для меня немало, – усмехнувшись, сказал Герберт. – Юрист ты, скажем так, посредственный, но во всем остальном...

– Кто посредственный юрист? Я?! Да ты хоть знаешь, какой институт я окончила?

– Да хоть Гарвард! Если в голове ничего нет... Э-э, давай успокоимся, а то сейчас неизвестно до чего дойдем...

Герберт сел в кресло; взъерошив себе волосы пятерней, причесал мысли.

– Если не горячиться, то юрист ты неплохой... Поэтому я и рекомендовал тебя на новую должность...

– Какую должность? – вмиг успокоилась Лариса.

Она совсем не прочь была занять место заместителя директора. С ее образованием и опытом работы она запросто могла претендовать и на более высокую должность.

– Начальник юридического отдела.

Блестящая перспектива рассыпалась, как мозаичное стекло от громового раската.

– И куда? – упавшим голосом спросила она.

– Новая фирма.

– Какого уровня?

– Ну, зарплата там хорошая...

– А во всем остальном что, маргарин вместо масла? – скептически усмехнулась она.

– Да нет, не маргарин. А очень даже вкусное масло. Ресторанный бизнес – это же вкусно, не правда ли...

– Но я ничего не смыслю в ресторанном бизнесе...

– Ты в нашем деле мало что смыслишь, ничего, работаешь... То есть работала... В общем, выбора у тебя нет. Или на новое место, или сама ищи себе работу...

– Ты меня увольняешь?

– Извини...

И вновь Лариса почувствовала себя старухой у разбитого корыта. Но год назад, когда ее прежний начальственный любовник спровадил ее на фирму к Герберту, она была моложе. А сейчас ей уже целых тридцать лет. Считай, старуха... Если она не закрепится на новом месте, то может и вовсе остаться без корыта – ни целого ей не видать, ни разбитого.

Герберт самолично отвез ее к новому боссу. Небольшое здание с лепниной на парапете в окрестностях тихого парка близ Тверской; на первом этаже кофейня и ресторан, на втором офис фирмы «Золотой империал».

Симпатичная девушка за стойкой ресепшена у входа, аляповатая двухстворчатая дверь в стиле ампир с бронзовыми ручками в форме львиных голов, дальше просторный холл с кожаной мебелью под старину, на стенах в золоченых рамах пышные репродукции картин эпохи Возрождения, большая многослойная хрустальная люстра. Длинный и широкий коридор – подвесной потолок, стены под минеральной шубой, лакированные двери в современном стиле, большая приемная с красивой модной секретаршей. И в огромном кабинете, куда Герберт привел Марину, типичный евроремонт. Офисная техника и мебель из современной эпохи, но кожаный диван и кресла в дальнем углу доставили сюда из XIX века. Богато, пышно, но смешение стилей и мраморные статуи греческих богинь, непонятно зачем здесь оказавшиеся, свидетельствовали о дурном вкусе хозяина кабинета. Да и сам он был не очень хорош собой.

Сам маленький, неказистый, брови светлые, а волосы темные, но, похоже, крашеные, чтобы скрыть природный рыжий цвет. Глазки маленькие, бесцветные, но в них энергия сильного и много познавшего в жизни человека. Неправильные и жесткие черты изрытого шрамами лица. Одет он был безвкусно. Очень дорогой клубный пиджак темно-зеленого цвета, белая сорочка с распахнутым воротом, из которого выглядывала золотая цепь, белые с блестками брюки с расплывшимися стрелками, коричневые остроносые туфли из настоящей крокодиловой кожи. В пальцах, унизанных платиновыми печатками, дымилась сигара...