Он вновь качнулся вверх, вырывая из меня рваный выдох и его губы коснулись моих.

— Я не спал с ней. Она мне никто, — он говорил отрывисто и уверенно. — Ты моя женщина. Услышь меня, наконец.

— Кин… — от его слов я замерла.

— А сейчас я тебя трахну. Так, как я хочу.

Ухватив меня за щиколотки, он поднял их высоко и развёл широко в стороны. Под оценивающим взглядом я плавилась и хныкала. Ровно до тех пор, пока джинн не толкнулся в меня и медленно протиснулся в тугое лоно.

— Идеальная, — прохрипел он и начал вбиваться в меня, выходя полностью и возвращаясь с силой, ударяясь тяжёлыми яйцами по моим ягодицам.

Сдавленно вскрикивая, я встречала каждое его движение, понимая, что никогда не буду сыта этим мужчиной. Он склонился ниже, меняя угол проникновения и закидывая ноги на свои плечи. Теперь я уже кричала, умоляя не останавливаться и дать мне всё. Острые клыки царапали мои лодыжки, пальцы сминали грудь и пылающие глаза завораживали.

Разве было важно, что под обломками мебели хрустели осколки, а за дверями дома наверняка собралась толпа жителей?

Я любила его. Любила. И кроме этого всё остальное стало неважным.

— Я тебя… — удовольствие скрутило меня с такой силой, что тело перестало мне подчиняться. Выгибаясь и хватаясь за сильные руки, я твердила его имя, как заклинание. В порыве страсти изогнулась и укусила его предплечье… во рту появился медный вкус крови.

Вечность спустя я стала слышать своё сердце. Оно билось гулко и часто.

— Самая горячая ведьма в мире досталась мне. Я счастливчик, — Кинар улыбался, смахивая с моего лица спутанные волосы. Собираясь ответить, я открыла рот и получила настойчивый поцелуй. Джинн смаковал мои губы, тихо порыкивая на мои попытки взять инициативу на себя.

— Я знаю, что веду себя неправильно, — хрипло признался Кинар, слегка отстранившись. — Я не умею быть слабым и совершенно точно не был готов к такой как ты.

— Какой? — осторожно спросила я.

— Умопомрачительной. Роскошной. Сильной, — подушечкой пальца он обвёл мои губы. — Прости, милая. Мне было так… невыносимо стать зависимым от тебя. Но уже поздно. Я весь твой. Когда я увидел тебя с Заком… — его зрачки заполнили золотистую радужку.

— Ревнуешь? — надежда колыхалась под кожей.

— Сильно, — перед ответом он даже зажмурился.

— И я ревную, — прошептав, уткнулась ему с изгиб шеи и плеча. — Знаю, что между нами нет… любви, но я хочу верности. Только ты и я. И никого кроме.

— Согласен, — отозвался он мрачно. — Зак будет против? Он предложил отношения? Я его прибью.

— Мне кажется… точнее, я уверена, он дразнил тебя, — решила признаться.

— А ты подыграла? — удивление было таким искренним, что я едва сдержала смех.

— Я же ведьма.

— Прежде всего, ты девушка, — возразил любовник, очерчивая ладонью мою грудь. — Такую нельзя упускать.

— Запрёшь в лампе? — тоскливо поинтересовалась я.

— Выходи за меня замуж, — сказал, как прыгнул, — по своим, ведьминским законам.

— Я?

— Ты.

— Кинар… — опешив, я даже дышать перестала.

— Я не запру тебя. Отпущу, если захочешь уйти и потеряю огонь. Мне он не нужен, если ты будешь несчастной, — джинн тщательно выговаривал каждое слово и верил в то, что говорил. — Но сделаю всё, чтобы ты захотела остаться со мной, быть моей. У меня есть средства. Я умею готовить мясо. Буду греть тебя ночами и терпеть твои капризы. Я смогу стать хорошим мужем.

— Думаешь, у нас получится? — едва слышно уточнила я, не веря в происходящее.

— Уверен.

— Нас не поймут. Осудят.

— Не посмеют, — джинн полыхнул, обнимая меня ласковым пламенем. — Никто на тебя не посмотрит косо. Если они не поймут, какая ты замечательная, мы создадим другой клан.

— Ты привык к своим ребятам…

— Но они не заменят тебя, — мужчина снова коснулся губами моего рта. — Ты ищешь причины сказать мне "нет"?

— Не хочу, чтобы ты жалел потом.

— Только если ты откажешь.

— Ты мне должен всё рассказать.

— Знаю.

— Никаких секретов и я не прощу лжи.

— Её не будет. Обещаю…

Он был так убедителен… когда перевернул меня на живот и вновь вошёл во влажное лоно. Я пыталась сопротивляться… встав на колени и прогнувшись в пояснице, подаваясь на каждое его проникновение и вскрикивая от восторга, граничащего с безумием. Он вколачивался в меня в убыстряющемся ритме, все сильнее стискивая бёдра и наверняка оставляя отметины на коже. Я встретила оргазм с сиплым криком, дрожа и всхлипывая. Кинар ухватил меня за волосы и вздёрнул, наверх, прижимая спиной к своему животу.

— Моя?

— Д…да, — сдалась я.

— Моя, — зарычал он, вонзая клыки мне в плечо, прокусывая кожу и вздрагивая всем телом. Он выплеснулся своим удовольствием глубоко внутри меня и заворчал, ощущая, как я сжимаюсь в новом наслаждении, прокатившимся по венам и замирающем в самом низу живота.

Сквозь окна сочился полуденный свет. Наверно, нас потеряли. Возможно, решили, что кто-то из нас умер. Может даже оба. Однако, дверь вскрыть не пытались.

Свернувшись рядом с джинном, в нашем общем огне, я устроила голову на широкой груди, и не понимала, как могла согласиться на такую авантюру.

"Развод никто не отменял", — протянула сестра, но что-то мне подсказывало, что джинн не примет от меня отказа, несмотря на его слова. И мне было так хорошо.

Он лениво перебирал мои волосы, случайно задевая укус на шее, отчего я щурилась и глупо улыбалась.

— Никто не предлагал мне ведьминский брак, — призналась я.

— Даже немёртвый?

— Не хочу говорить о нём, — отрезала я.

— Вы долго были вместе. Я должен знать, что он сделал не так.

— Он не любил… — выпалила я и тут же прикрыла рот ладонью. — Он был одержим и это было… страшно. Он также пытался меня поработить.

— Для тебя так важно оставаться свободной?

— Кин, — подняв голову, я устроила подбородок на его груди, — свобода — это мой огонь. Я умру в клетке.

— Прости меня, — джинн замялся. — Та горянка… Я отчаялся и… ошибся…

— Почему ты решился на это?

— В этот день приехали новые жильцы, — Кинар обнял меня, и я поняла, что то, что он скажет дальше, мне не понравится. — И Зарина. Она сопровождала Санира, но это был повод добраться до меня, — мужчина ждал моих вопросов, но их не последовало. Пусть сам решается. Тяжело вздохнув, он продолжил. — У нас принято рано вступать в союзы. Желания в расчёт не берутся. Достаточно симпатии и согласия старейшин. Это единственный способ сохранить… популяцию. Если мы окажемся бездушными и будем потеряны для клана — останутся дети. Это вопрос выживания.