Возникни из тьмы клетчатый динозавр в ластах и маске для ныряния, Миша удивился бы ему меньше, чем появлению в южной ночи знакомой указательной стрелки из Гереморова Боекомплекта. Нелепое, невероятнейшее стечение обстоятельств! Поверить в такое — все равно, что поверить в возможность десяти подряд выигрышей в лотерею.

Тем не менее, было очевидно, что Люба и ее громилы заполучили Боекомплект! Милиционер зажмурился, пытаясь вспомнить тот миг, когда золотая коробочка выскользнула из рук. Но как ни напрягал память, цельная картинка не желала складываться перед внутренним взором.

А впрочем, чего тут гадать-вспоминать. Вон он, Боекомплект, вызванивает в Любиных руках райские песенки! Другой вопрос — как это помощница Чертопрыщенко научилась им пользоваться? Боекомплект не из тех вещей, на которые взглянул — и понял, как с ними обращаться. Это не вилка и не гаечный ключ.

Но и на этот вопрос Миша ответил довольно быстро. Разгадка крылась в злополучном вечере перед штурмом, когда Люба-Велосипед вертелась вокруг болтавшей о том — о сем волшебной компании.

Она узнала достаточно, чтобы активировать заклинание, указывающее на портал. Утешало одно: вряд ли она знала больше. Ведь инструкция к Боекомплекту была у него, у Миши! Да и окажись она в руках у злодеев, что бы они стали с ней делать? Лингвистических наговоров над ними никто не читал.

И все же… Нет, нельзя себя успокаивать! Если Люба запомнила сложное заклинание, услышав краем уха, от нее можно ожидать чего угодно. Надо держать ухо востро.

Что ж — подумал милиционер — по крайней мере, теперь понятно, каким макаром чертопрыщенцы собираются найти Заззу. Пусть себе ищут. Отыскать будет не трудно. Куда трудней будет объясниться с волшебным братом по разуму, и заставить его помочь.

Эту миссию Миша собирался взять на себя.

— И это все? — донесся из тьмы разочарованный голос.

— Андрюша, а что ты ждал? Карту с километражом? — должно быть Люба пожала плечами. — Скажи спасибо, что это есть.

— Так что, мы как идиоты будем каждые полчаса запускать это заклинанье, чтобы узнать, в ту ли сторону едем? — не унимался невидимый Андрюша.

— Нет, Андрюха, мы — не будем, — прогудел начальственный бас. — Будешь ты. Каждые полчаса. Как идиот. Это приказ. Понял?

— Понял, — удрученно буркнуло в ответ.

— Хватит вам ссориться, — сказала Люба. — Нужно ночлег найти.

Зашелестела трава. Вся компания двинулась вправо, к видневшейся вдали освещенной аллее. Смутные тени одна за одной проплыли мимо милиционера. Миша потянулся следом, изо всех сил надеясь, что дрыхнущий в сумке Йорик не проснется и не наделает шуму в самый неподходящий момент.

Через несколько минут злодеи выбрались на аллею, ведшую из аэропорта в город. Дорогу преградила седенькая востроглазая старушенция. В руках она держала картонку с надписью «КВАРТИРА».

После короткого торга бабулька поманила за собой новоиспеченных постояльцев.

Стараясь держаться на отдалении, Миша двинулся следом.

Они прошли мимо автостоянки, мимо автобусной остановки. Перебежали улицу, по которой туда-сюда шмыгали машины с горящими фарами. Взобрались на железнодорожную насыпь, пересекли пути и углубились в скудно освещенный массив частных домов.

Шаркая стоптанными шлепанцами, старушка уверенно пробиралась по лабиринту кривых полутемных улочек. Несколько раз Миша сбивался с пути и лишь чудом выходил на след, ориентируясь по собачьему лаю, доносившемуся из дворов.

В конце концов, процессия во главе с шустрой бабулькой оказалась на относительно светлой улице, разделенной вдоль очередной железнодорожной насыпью. Заросший травой тротуар отделяла от проезжей части бетонная канава, по дну которой бежал тоненький ручеек.

Старушка подвела постояльцев к калитке. Щелкнул замок. Из-за глухого дощатого забора грозно заухала собака. Судя по голосу, размером псина была покрупней медведя, но помельче слона.

— Вы не пугайтесь, она на цепи, — хозяйка улыбнулась застывшим на пороге гостям. — Деля, заткнись! Заткнись, кому говорят. Людей перепугала. — И снова гостям: — Вы проходите, проходите.

Гости вошли. Калитка захлопнулась.

— И что теперь? — вопросил Миша, уставившись на запертую дверь. В сердцах он швырнул сумку наземь.

Тотчас из нее донесся жалобный голос Йорика:

— Жраать хочу.

Череп высунул в дыру белую лапу, пошарил по траве. Потом выбрался наполовину.

— Жрать хочу! — требовательно повторил Йорик.

— Да ну! — Миша всплеснул руками в притворном удивлении. — Быть того не может!

— Вот ты издеваешься, а я подыхаю с голоду, — сообщил Йорик.

— Я тебе скормил целых три самсы! — запротестовал Миша. Он до сих пор вспоминал местный деликатес — слоеные треугольные пирожки, купленные в аэропортовской столовой. Молодому человеку так и не удалось их попробовать — Йорик выцыганил.

— Сам ешь свою самсу, — отозвался череп. — Там кроме теста и лука нет ничего. А я мяса хочу. Почему ты не купил мне шашлык? Так вкусно пахло…

— Потому что за ним надо было идти на улицу. Мы могли упустить Любу.

— Знай только, за юбками гоняешься, — проворчал Йорик, — а родной альтер эго с голоду пухнет.

— Ты не вспухнешь, ты костяной, — ответил милиционер. — Хватит причитать. Утром поедим, ничего за ночь не случится. А если такой голодный — пойди лягушек налови.

— Каких лягушек? — ужаснулся череп.

— Таких. Глаза разуй, да вокруг посмотри.

Йорик выбрался из сумки, и внимательно осмотрел окрестности, несколько раз повернувшись вокруг своей оси. Потом, усевшись на задние лапы, подозрительно уставился на милиционера.

— Куда это ты меня притащил? Кой черт мы тут делаем?

— Пока ты дрых, переваривая мою самсу, Люба с бандой устроилась тут на ночлег, — ответил Миша. Он тоже был голоден, потому как большую часть времени налегал исключительно на воду. Воспоминание о подаренных неблагодарному монстру пирожках, вызывало потоки слюны и нестерпимую резь в желудке.

— Подло попрекать друга расстегаями, — заявил Йорик. И добавил с беспокойством: — А мы что делать будем?

— Ждать.

Милиционер шагнул к густому кустарнику, росшему в нескольких метрах от калитки, и уселся под ним, свесив ноги в бетонный желоб арыка. Сколько хватало глаз, на пустынной улице не видно было ни души.

— Ждать. Ждать, — повторил Йорик, пробуя слово на вкус. — Что, вот так просто сидеть и ждать?

— Пока темно — да. Как рассветет, придется перебраться подальше, чтоб эти, выйдя на улицу, на нас не наткнулись.

— Угу, — пробурчал череп бесцветным голосом. — Здорово. Всю ночь будем торчать на одном месте, как приклеенные.