сотрудничество с немецкой и японской службами военной разведки. Они согласились и фактически сотрудничали с дипломатическими консульскими представителями Германии в связи со шпионажем и саботажем. Они согласились и фактически передавали Германии и Японии информацию, жизненно важную для обороны Советского Союза. Они вступили в сговор между собой, а также с правительствами Германии и Японии о сотрудничестве в войне против советского правительства и о формировании независимого и меньшего по территории Советского государства, которое потом уступит Германии значительные части Советского Союза, Украины и Белоруссии на западе, а Японии – области Приморья на востоке.

Они договорились, что после завоевания немцами России германские фирмы получат существенные льготы в связи с разработкой железной руды, марганца, нефти, угля, древесины и прочих огромных ресурсов Советского Союза.

Чтобы в полной мере оценить характер и значение этих показаний, которые я слушал лично, следует иметь в виду, что о фактах заговора свидетельствовали два члена кабинета министров первого ранга, нарком финансов и нарком внешней торговли, бывший премьер-министр правительства, два советских посла, служивших в Лондоне, Париже и Японии; бывший заместитель министра иностранных дел и действующий министр иностранных дел, а также два видных публициста и редактора двух ведущих газет Советского Союза.

Чтобы оценить всю важность происходящего, можно сказать, что это было похоже на то, как если бы министр финансов Моргентау, министр торговли Джонс, заместитель государственного секретаря Уэллс, посол Буллит, посол Кеннеди и секретарь президента Эрли у нас в стране признались в сговоре с Германией с целью вторжения в Соединенные Штаты.

Вот несколько выдержек из показаний в открытом суде.

Крестинский, заместитель наркома иностранных дел, сказал:

«С генералами Зектом и Гессом мы договорились о том, что поможем рейхсверу создать ряд шпионских баз на территории СССР… В обмен на это рейхсвер обязался выплачивать нам в качестве ежегодной субсидии 250 000 марок».

Гринько, народный комиссар финансов, секретарь казначейства, сказал:

«Я был знаком и связан с людьми как в украинской организации, так и в Красной армии, которые готовились открыть границу для врага. Особенно активно я действовал на Украине, то есть у главных ворот, через которые Германия готовит удар против СССР».

Розенгольц, нарком торговли, заявил:

«Я передавал различные секретные сведения главнокомандующему рейхсвером… Впоследствии прямые связи были установлены послом в СССР, которому я периодически передавал информацию шпионского характера».

Сокольников, бывший посол в Великобритании, заявил:

«Япония, в случае ее участия в войне, получила бы территориальные уступки на Дальнем Востоке в Амурской области и Приморье; что касается Германии, то ее территориальные интересы предполагалось удовлетворить за счет Украины».

Показания многих менее значимых фигурантов дела позволили установить тот факт, что по приказу главных обвиняемых они установили прямую связь с немецкими и японскими спецслужбами и сотрудничали с ними, проводя систематический шпионаж и акты саботажа, а также либо совершали многочисленные преступления, либо пособничали им. Например, Ратайчак заявил, что лично организовал и был ответственным за два взрыва на заводах азотных удобрений в Горловке, которые повлекли за собой огромные материальные потери, а также человеческие жертвы. Пушкин взял на себя ответственность за катастрофы на химических заводах Воскресенского химкомбината и Невского завода. Князев рассказал, как по прямому указанию иностранных спецслужб планировал и осуществлял крушение военных эшелонов, повлекшее за собой большие человеческие жертвы. Он также дал показания о том, как получил от упомянутых иностранных спецслужб инструкции «по организации поджогов военных складов, столовых и армейских грузов», а также о необходимости использования «бактериологических средств во время войны с целью заражения воинских эшелонов, столовых и армейских лагерей вирулентными бациллами».

Показания по упомянутым делам вскрыли причастность маршала Тухачевского и многих других высокопоставленных командиров в армии и на флоте. Вскоре после суда над Бухариным эти люди были арестованы. Всех во главе с Тухачевским обвинили в том, что они вступили в соглашение с германским Верховным командованием о нападении на Советское государство. В ходе дачи показаний вскрылись многочисленные факты подрывной деятельности в армии. Многие высшие офицеры, согласно показаниям, были либо подкуплены, либо иным образом мотивированы к участию в заговоре. Согласно показаниям, было установлено всеобъемлющее сотрудничество между всеми родами войск, политической революционной группой, военной группой и Верховными командованиями Германии и Японии.

Такова, как выяснилось в ходе данных судебных процессов, история того, что произошло на самом деле. Не может быть никаких сомнений в том, что кремлевские власти были сильно встревожены упомянутыми разоблачениями и признаниями обвиняемых. Скорость и скрупулезность, с которой действовало правительство, указывают на то, что оно не сомневалось в своей правоте. Они приступили к «чистке» «дома» и действовали с величайшим энтузиазмом и точностью.

Ворошилов, главнокомандующий Красной армией, сказал:

«Грабителю легче проникнуть в дом, если у него есть сообщник, который его туда впустит. Мы позаботились о сообщниках».

Маршал Тухачевский не поехал на коронацию в Лондон, как планировалось. Судя по сообщениям, что его отправили командовать Приволжским военным округом, но на тот момент уже было известно, что его сняли с поезда и арестовали до того, как он прибыл к месту назначения. Через несколько недель после этого, 11 июня, он, вместе с одиннадцатью другими офицерами Верховного командования, был расстрелян в соответствии с приговором военного трибунала, материалы которого не были обнародованы. Все вышеназванные судебные процессы, «чистки» и ликвидации, казавшиеся в то время столь жестокими и шокировавшие мир, теперь, как уже совершенно ясно, представляются частью энергичных и решительных усилий сталинского правительства, предпринятых с целью защиты не только от революции изнутри, но и от нападения извне. Они приступили к тщательному вычищению всех изменнических элементов внутри страны. Все сомнения были разрешены в пользу правительства.

В 1941 году в России уже не было «пятой колонны» – она была расстреляна. «Чистка» очистила страну и избавила ее от предателей.

Часть шестая

Москва слышит барабаны войны

14 марта – 1 апреля 1938 года

_________________________________

ВТОРЖЕНИЕ В АВСТРИЮ

Дневник Москва, 14 марта 1938 года

Позавчера Гитлер вторгся в Австрию.

Имел продолжительную беседу с Литвиновым, а также с посланником Чехословакии Фирлингером.

В ночь гитлеровского вторжения в Австрию мы ужинали в чехословацком представительстве, и меня разбудил среди ночи его телефонный звонок. Он коротко сообщил, что «это случилось». Гитлер выступил в поход…

Во время нашего визита он сказал, что лишь вчера его правительство сообщило ему, что получило определенные заверения от Германии о том, что с их стороны нет намерения нарушать спокойствие Чехословакии. Сказал, что, конечно, его правительство ничего не может с этим поделать, что их позиция целиком и полностью зависит от того,