Шаер выдохнул со свистом.

— Не взорвался бы.

— Да ну? Вам это духи предков нашептали?!

Он рывком повернул меня к себе лицом.

— Биология, — ответил ровно. — Вы отличаетесь от Уштера Отта, Жако Лэй и Валери.

— Особенно от Валери, — вырвалось против моего желания.

— Точно. Давайте поговорим серьезно, Аня. Вы должны знать, что происходит.

Да неужели?! Я сильно сомневалась, что его представления о том, что я должна знать, совпадут с моими, но все же пошла за ним без пререканий.

В морг.

Из дневника Арины Керейры

Это правда. Патрик не обманывал. Не придумывал отговорки и не уклонялся от встреч. Опасность реальна. «Предохранитель от предательства» существует.

Старика больше нет. Я никогда его не любила, но почему-то на душе гадко и мерзко. Чем он насолил папаше? Чем заслужил такую судьбу?! Тем более теперь, когда с «Опальной принцессой» покончено, а о дне Х он ничего и не знал?!

 Чудак не верил в магию. Смеялся над Керейрой и его планами. Дурак! Над ним летали драконы, но он игнорировал даже это.

И что дальше? Кто на очереди? Неужели фанатичка?! Не удивлюсь. Она участвовала в подготовке дня Х, и она в тюрьме…

Блин! А вдруг смерть старика — предупреждение для Жаклин? Для Патрика?!

Или для меня?..

* * *

Долинея

— Сир, вы уверены, что хотите показать леди Айре… простите, Анне труп? — осведомился Джель, наблюдая за нами с шаером откровенно диким взглядом.

Меня тоже занимал этот вопрос. Я не патологоанатом и не экстрасенс, мне мертвое тело ни о чем не скажет.

— Нет, — отрезал Рикадор. — Но леди должна увидеть, как поступает Ластония с теми, кто идет против нее. Поторопитесь, Джелинер.

— О, можете не торопиться. — Я не горела желанием принимать участие в очередном поучительном эксперименте шаера. — Джелинер, если бы мой имплант взорвался, меня бы тоже запихнули в такой маленький скрипящий ящик? Почему их не делают больше?

Джель что-то неразборчиво пробормотал и указал на металлический стол, на котором лежало прикрытое простыней тело.

— Э… Вы уверены, сир?

— Зависит от того, собирается ли леди Анна и дальше провоцировать Ластонию.

Жаль, что поблизости не было ничего тяжелого. Честное слово, Рикадору не помешало бы вернуть мозги на место чугунной сковородкой. Сколько можно, а? Мы уже не раз обсуждали меня и Ластонию. Мне казалось, он уяснил: я — случайный человек во всем этом бардаке, а не супершпион с тайной миссией.

То есть… Стоп! Привычка к подозрениям сыграла плохую шутку. Он же сказал провоцировать, а не поддерживать! Означало ли это, что шаера волновала моя безопасность?!

— Что вы имеете в виду? — Я уставилась на него, затаив дыхание.

— До меня дошли слухи о том, что вы пытаетесь самостоятельно отыскать Арину Керейру и ответственных за ваше перемещение людей.

— Эти слухи сильно преувеличены, сир. Без ваших соглядатаев я провела всего полчаса. Полагаете, за это время у меня получилось сделать прорыв в расследовании?

Рикадор проигнорировал мои доводы.

— У вас получилось привлечь внимание Ластонии, — сказал сухо. — Прямо перед вами лежит наглядный пример того, что случается с бросившими ей вызов одиночками. Желаете насладиться зрелищем?

Нет, черт побери, этого я не желала! И шаер не сомневался, что подожму хвост и отступлюсь! Если бы он не смотрел с таким высокомерием, я бы убралась отсюда без лишних слов. Но мне хотелось доказать, что я готова к борьбе и последствиям. Или я попросту жаждала его позлить?

— До меня тоже доходили кое-какие слухи. — Я подошла к столу. — Говорят, Анд… Уштер Отт совершил самоубийство и даже оставил прощальную записку.

— Это ложь, — ровно ответил Джель.

— И нет никаких кошмарных рисунков, рассказывающих об опасности удаления импланта?

Он отчетливо скрипнул зубами.

— Есть фотография Уштера Отта, которую подбросили в камеру Жако Лэй. Цветная. Как сказал он… Как сказала она, моментальная. С логотипом вашего мира.

— Черт…

Я не нашла слов для ответа. Правда о смерти Андреева была и проще, и ужаснее сплетен. Ластония действительно перешла все границы. Они что, совсем страх потеряли?! Цветной снимок — как подпись на месте преступления. Ластонцы поставили крест на дипломатических отношениях, которые поддерживали вот уже двадцать три года. Зачем?! В чем смысл в один миг разрушать мирное сосуществование?!

«Послезавтра Мануэль Керейра отдаст дочь будущему правителю Долинеи. Случится переворот, и мнение нынешних властей потеряет значение», — мелькнула неприятная мысль.

Семен Андреев и Жаклин Сон — не пешки в «МАКИС». Они могли бы выдать план заговорщиков. Смерть одного из них заткнула рот и другому.

— Не надо, леди!

Я откинула простыню. Ничего особо ужасного не увидела — насчет тела без головы девушка-стажер явно преувеличивала. Это выглядело как дыра от пули большого калибра. Я просмотрела немало криминальных сериалов, чтобы иметь пример для сравнения.

— Поначалу я думала, что имплант — удел марионеток, — заметила спокойно.

Рикадор выдернул из моих пальцев край простыни и накрыл Андреева.

— Мы считаем, что все ластонцы — марионетки, — сказал угрюмо, — потому что импланты Отта и Жако Лэй одинаковы и похожи на раскрошенный ваш. С помощью них можно либо управлять, либо быть управляемым. Это зависит от…

— От программы! — перебила я. — Айра влезла в систему, используя коды доступа своего отца! Он — тот, кто контролирует «МАКИС», причем в буквальном смысле! Мозговой центр!

Джель смотрел недоуменно и, уверена, хотел спросить, что такое «МАКИС», но шаер вытолкал меня на улицу сразу же после упоминания этой организации.

— Не только Керейра управляет другими, — пришло озарение, когда дверь морга захлопнулась за нашими спинами. — Помните утро, когда я проснулась в вашей спальне?

— Вы там еще и спали?

Ну что за человек? К любой мелочи придерется!

— В моей голове тогда сидела женщина. — Я твердо вознамерилась не реагировать на его замечания, а то, чего доброго, еще начну язвить в ответ и мигом вернусь под замок. — Не верите? Вы по-настоящему ей нравились. Честно. Это не мог быть Керейра.

Шаер насмешливо изогнул бровь и предложил мне руку. Я удивилась столь вежливому обращению, потом заметила вдали группу девушек вроде бы в форме гимназисток и успокоилась. Игра на публику — непростое занятие. Подозреваю, у Рикадора имелся опыт в этом нелегком деле. Он словно чувствовал наблюдение!