– Охотники за костями, – сказала Тавор, – отправятся дальше одни.

– Вы хотите сказать, – спросил Брис, – что мы вам больше не нужны?

– Нет, вы мне нужны как никогда прежде.

Королева Абрастал протянула кубок, чтобы Сорт наполнила его, и сказала:

– Значит, вы меня запутали, адъюнкт. Очевидно, вы знаете больше о враге – о форкрул ассейлах – и его целях больше нас всех. Вернее, – поправилась она, – думаете, что знаете. Должна сказать, что у инквизиторов больше нет захватнических намерений – видит Странник, у них было достаточно времени, чтобы продемонстрировать обратное.

Банашар негромко, но хрипло рассмеялся.

– Охотники за костями маршируют одни, истекая кровью. Кулаки, капитаны и кашевары задаются одним вопросом: что она знает? Откуда? Кто говорит с этой жесткой женщиной – отатараловый меч, украденный из ножен императрицы? Быстрый Бен, наш таинственный Высший маг, которого теперь с нами нет? Или Кулак Кенеб? А может, вовсе не императрица – повелительница предательства, как мы все полагаем, и имперский Высший маг Тайшренн крадется за нами по пятам, словно невидимая тень. – Он отсалютовал фляжкой. – Или она просто с ума сошла? Да нет, никто же из нас так не думает? Она знает. Знает что-то. Но что именно? И откуда? – Он сделал глоток, качнулся, как будто вот-вот рухнет, но выпрямился, прежде чем Лостара Йил успела его подхватить. Заметив ее, Банашар слабо улыбнулся.

– А может, это бывший жрец ей в ухо нашептал? – Этот вопрос задал Кулак Блистиг, напряженно и сухо.

Банашар задрал брови.

– У последнего жреца Д’рек нет времени нашептывать, дорогой бесхребетный Кулак Блистиг…

Кулак хрипло выругался и шагнул бы вперед, если бы Добряк стремительно не преградил ему дорогу.

Банашар с улыбкой продолжал:

– Все равно жевание оглушает его. Грызня со всех сторон. Пес ранен – не трогай! – Он махнул фляжкой в сторону адъюнкта. – Охотники за костями маршируют одиноко, о да, настолько одиноко, что и представить нельзя. Но поглядите-ка на Тавор… внимательно поглядите, друзья. Она настаивает на этом одиночестве, так что ж тут сложного. Разве вы все не командиры? Друзья, это просто. Называется… тактика.

В наступившем молчании Араникт взглянула на Бриса и увидела какой-то огонек в его глазах, как будто ему вдруг стал понятен незнакомый язык.

– Адъюнкт, – сказал Брис, – Летерийскую империю вы атаковали и по земле, и с моря. Нам пришлось бросаться из стороны в сторону.

– Вы сказали, что мы нужны вам больше чем прежде, – сказала Смертный меч Кругава, – потому что мы будет воевать не на один фронт. Адъюнкт?

– Прямо на востоке нас ждет Стеклянная пустыня, – сказала Тавор. – Хотя это самый короткий путь на территорию форкрул ассейлов, он не просто коварен, но, по общему мнению, армии там просто не пройти. – Она посмотрела на изморцев. – По этому пути пойдут Охотники за костями. Смертный меч, вы не можете сопровождать нас, потому что мы не сможем обеспечить вас ни едой, ни водой. За пределами Стеклянной пустыни, по мнению королевы Абрастал, положение чуть получше.

– Прошу прощения… – Болкандская королева смотрела на адъюнкта. – Единственный доступный путь по земле – южные караванные тропы. Стеклянная пустыня в самом деле непроходима. Если поведете в нее свою армию, потеряете всех оставшихся Охотников за костями – не выживет ни один.

– Мы перейдем Стеклянную пустыню, – сказала адъюнкт, – и появимся на юго-западе провинции Эстобанс. И пусть враги увидят нас как можно раньше. И соберут все силы против нас, и будет бой. Один бой.

Что-то в тоне Тавор заставило Араникт ахнуть; она похолодела от ужаса.

– А что с Серыми шлемами? – спросила Кругава.

– В заливе Коланс возвышается естественная твердыня, известная как Шпиль. На вершине расположен храм. И в этом храме кое-что заключено. Нечто раненое, что нужно освободить. Охотники за костями станут магнитом для войска форкрул ассейлов, Смертный меч, но именно изморцы нанесут смертельный удар врагу.

Араникт увидел, как сузились стальные глаза Кругавы.

– Мы идем южным трактом.

– Да.

Бой. Один бой. Она собирается пожертвовать собой и своими солдатами. Нет, во имя всех Путей, она не может…

– Вы добьетесь мятежа, – сказал побагровевший Кулак Блистиг. – Тавор… вы не можете требовать от нас подобного.

И тогда она повернулась к Кулакам и прошептала:

– Но я должна.

– Без свидетелей, – сказала бледная Фарадан Сорт пересохшими губами. – Адъюнкт, этой битвы вы ищете. Если мы выйдем на врага, веря только в собственную смерть…

Заговорил Банашар, и Араникт поразилась, что по его щекам текут слезы.

– Для топора палача есть те, кто стоит на коленях, склонив голову, и ожидает своей судьбы. А есть те, кто борется, напрягается, бросает вызов, даже когда лезвие уже скользит вниз. – Он ткнул пальцем в сторону Блистига. – И теперь скажи, Кулак: кто из них адъюнкт Тавор?

– Пьяный дурак говорит за нашего командира? – спросил Блистиг, злобно оскалившись. – Очень уместно, просто охренеть! А ты будешь там с нами, Банашар?

– Буду.

– Пьяный, – скривился Блистиг.

Ответная улыбка была ужасна.

– Нет. Трезвый как стекло, Блистиг. Как и положено вашему – единственному – свидетелю.

– Да к Худу твоего проклятого палача! Хватит с меня! – Блистиг обратился к другим Кулакам: – Зная то, что вы теперь знаете, поведете своих солдат на смерть? Если нас не убьет Стеклянная пустыня, прикончат ассейлы. И для чего все? Уловка? Драная уловка? – Он повернулся к адъюнкту. – Только на это мы и годимся, женщина? Ржавый кинжал для последнего удара, а если клинок сломается, что тогда?

Заговорила Кругава:

– Адъюнкт Тавор. То, что ранено, то, что заключено в Шпиле, – что вы хотите освободить?

– Сердце Увечного бога, – ответила Тавор.

Смертный меч словно пошатнулась. Танакалиан, стоящий за ее спиной с горящими глазами, спросил:

– Зачем?

– Форкрул ассейлы черпают силы из его крови, Кованый щит. Они хотят открыть Врата Правосудия в этом мире. Акраст Корвалейн. Чтобы высвободить силу в полной мере, они хотят пронзить это сердце клинком в нужный момент…

– Когда? – спросила Абрастал.

– Когда появятся Нефритовые Копья, ваше величество. Осталось меньше трех месяцев, если расчеты Банашара верны.

Бывший жрец фыркнул.

– Д’рек сворачивается вовремя, друзья.

Кашлянув, Брис спросил:

– А Нефритовые Копья, адъюнкт, что это такое?

– Души его поклонников, принц. Его любимых верующих. Они идут за своим богом.