– Знаю, – прервал его Фридрих, – я тебя не виню. Галерой управлял херр Шмидт, а он часто теряет разум, когда дело доходит до его любимых механизмов. Особенно таких необычных, как придуманный тобой.

– Руль как руль, ваше величество, – осмелел понемногу механик и на всякий случай соврал, – у нас на Руси таких много.

Хотя и не видел на Руси ни одного похожего.

Услышав упоминание о Руси, император вдруг стал серьезным, словно сам недавно думал о том, что там происходит. Он снова сел за стол, переворошил лежавшие перед ним свитки. Но делиться своими сомнениями с механиком он не стал. По легенде, которую Констанция рассказала Фридриху по возвращении из плена, Забубенный был простым механиком из галицкого княжества, которого судьба занесла в Венгрию на заработки, где он и повстречал жену императора. О том, что он лично знаком с великим князем русичей, многими другими князьями и даже самим Субурханом, Констанция умолчала. Иначе, не избежать бы Забубенному допросов с пристрастием.

Но, вспомнив о прошлом, Забубенный и сам невольно призадумался. Что-то там твориться теперь? Что сталось с Путятой и Курей. Жив ли Егорша. Чем занят Владимир Рюрикович. Какие земли топчут его верные войска. Ведь механик-чародей Забубенный обещал князю вернуться, как только у Субурхана дела в колею войдут. И у монголов, похоже, все в порядке, да только куда уж теперь. Самому бы вернуться в колею. Сколько воды утекло с тех пор и возврата домой ему нет пока. Никто его там не ждет с добром. Пригорюнился механик, сам того не заметив.

– Впрочем, ты меня изрядно повеселил, – нарушил вновь повисшую тишину император. – А юстициария вообще следовало бы повесить за такие новости. Но я его пощажу. Пусть тебя потом благодарит за спасение и молебны служит.

«Да уж, этот отблагодарит, – подумал Забубенный, вспомнив, как вытаскивали из воды едва не захлебнувшегося начальника провинции Палермо, у которого от страха глаза были просто квадратными, – потом догонит и еще раз отблагодарит. Лучше уж без его благодарности прожить. Только что же он там за новости привез, раз его даже повесить хотят».

– Мы начинаем войну, – ответил на его мысли Фридрих, вдруг сменив тему, – свободные города в северных италийских землях снова объединились в ломбардскую лигу, которую возглавляет Милан. И папа римский поддержал этих мятежников против меня. Я должен наказать их, привести к покорности. Поэтому я собираю армию для похода и, прежде всего, мне нужны новые маневренные галеры, чтобы уничтожить генуэзский флот.

– А разве вы недавно не подписали мир с генуэзцами? – дерзнул уточнить политически еще не очень подкованный механик и добавил. – Я и не знал, что Милан входит в состав сицилийского королевства.

– Ты слишком любопытен, Грегор, но это простительно механику. Милан входит в состав Священной Римской Империи, которую я строю, – сообщил Фридрих вдохновенно и глаза его загорелись мечтательным блеском, – пройдет совсем немного времени, и моя великая империя будет простираться от берегов земель франков до дальней окраины восточных степей. А свободными в ней будут лишь те, кто подчиняется королевской власти.

«Понятно, – подумал Забубенный, – значит Милан еще не в курсе, что входит в его демократическую империю. Да и со степями тоже вряд ли скоро выйдет. Монголы о планах Фридриха не подозревают. Не исключено, что Субурхан сюда быстрее дойдет. Но, кто его знает, как жизнь повернется».

– Что до генуэзцев, – Фридрих отпил вина из стоявшего на столе бокала, – то мир с ними никогда не бывает долгим. Они слишком жадные.

– Ясно, – кивнул Забубенный, – когда нужно приступать к изготовлению рулей? Если работать на пару с господином Шмидтом, то мы управимся быстрее. В его домашних верфях можно построить целую рулевую фабрику.

Император снова встал и прошелся по ковру. Судя по всему, он обдумывал какой-то план. Или сразу два плана, как Юлий Цезарь, на которого он наверняка хотел быть похожим. «Странно, что он еще одновременно не пишет левой рукой стихи, – подумал Григорий, – а правой не вычеркивает лишние свободы из новых конституций».

– Моя армия скоро выступит в поход на север, – повторил Фридрих, – но ты, мой друг, отправишься на юг. В Палермо. Я дарю тебе мастерскую в порту моей столицы, вместе с рабами и слугами. Ты ее заслужил. Дарственную от казны на нее тебе передаст Райнальдо ди Аквино, юстициарий области Палермо.

Забубенный мгновенно вырос своих глазах.

– Простите, ваше величество, – все же уточнил Григорий, – это не тот юстициарий, галеру которого мы утопили?

– Он самый, – кивнул император, – но это не должно тебя сильно огорчать, Грегор. Галер у меня достаточно. Юстициариев тоже. Если Райнальдо утонул бы, я скоро нашел бы нового. Хотя он и толковый чиновник, каких мало.

– Значит, я должен отправиться на Сицилию, ваше величество, – повторил Забубенный услышанную только что информацию, словно старался заучить ее наизусть, – но что я должен там делать?

– Райнальдо принес мне еще одну новость, – сказал Фридрих, – африканские пираты из Махдии напали на мою колонию в Северной Африке на бывших землях Альмохадов, уничтожив городок Келибию и забрав с собой его казну. Город был богатым, в казне хранилось много золота. Я решил наказать пиратов, раздавив их гнездо. Заодно, необходимо уничтожить войска и присоединить к африканским владениям империи колонию генуэзцев, которая находится неподалеку от нашей.

– И все это должен сделать я? – удивлению Григория не было предела, – Но я не воин, ваше величество. Я только бедный механик.

– Уже не бедный, – произнес Фридрих с сарказмом, – наша милость велика. А у империи много земель и все они нуждаются в нашей опеке. Но, не беспокойся, Грегор, в сицилийском королевстве достаточно флотоводцев и без тебя. Наш ударный флот в этом африканском походе возглавит мой сын Манфред. А твоя задача за месяц оснастить для него новым рулем находящиеся в Палермо корабли. Херр Шмидт сделает то же самое по твоим чертежам здесь, в Неаполе.

У Забубенного отлегло от сердца.

– То есть мне самому не надо отправляться в Африку?

– Если это не понадобиться Манфреду, нет, – пояснил Фридрих, – ты можешь оставаться в столице и жить в свое удовольствие до моего возвращения.

Однако судьба распорядилась иначе. На следующий день к Фридриху прибыли послы от папы римского. Что они предложили императору, Григорий, естественно, не знал. Мог только догадываться. Наверняка, опять покориться воле всевышнего и отдать все деньги из казны королевства его святейшеству. Так или иначе, но настроение Фридриха резко изменилось. Послы уехали ни с чем, а император снова вызвал Григория.

И вместо того чтобы получить документы на собственность и спокойно отплыть в Палермо на постройку галер для африканской кампании, Забубенный остался в Неаполе. Две недели совместно с господином Шмидтом он занимался переделкой галер под новый руль, после чего Фридрих объявил, что ждать больше нельзя. Нужно немедленно выступать в поход. Забубенному предписывалось вместе с военным флотом, под руководством самого императора, немедленно отплыть к стенам Генуи, для того, чтобы проверить новые возможности руля прямо в бою. Дарственной на мастерскую Григорию, естественно, еще не передали. Слава богу, что император и юстициарию из Палермо велел присоединиться к флоту. Были у них какие-то незаконченные дела, которые нужно было решить безотлагательно.