Вместо этого они вошли в таверну прямо с улицы. Подойдя к маленькой стойке, за которой стоял дюжий молодец, они попросили его подать две бутылки лучшего эля на стол в дальнем углу таверны.

Рядом с этим столом находилась дверь в подвал, о чем сообщил им Финеас.

– Не часто сюда захаживают такие, как вы. Уж больно шикарно одеты, – проворчал бармен и не думая их обслуживать. – Небось заблудились? Может, помочь вам найти дорогу? Куда вы там хотели попасть?

Лукас положил руку на стойку, затем убрал ее, оставив золотую монету.

– А может, вам лучше заняться своим делом? Принесите нам бутылки, а стаканов не надо. Тогда у вас не будет искушения сначала в них плюнуть, верно?

– Скорее всего, он так и моет эти стаканы, – тихо сказал Раф, под подозрительными взглядами посетителей следуя за своим другом в дальний конец зала. – Меня принимали бы здесь более благосклонно, если бы я просто вычищал выгребные ямы.

– Заодно ты больше бы соответствовал этому месту, – сказал Лукас, усаживаясь на стул у двери в подвал. – Или ты не чувствуешь, какой дух здесь стоит?

– Это меня не беспокоит, зато хорошо, что здесь так мало посетителей… С другой стороны, похоже, что большинство завсегдатаев уже собрались здесь, внизу. – Раф стукнул ногой по полу. – А, вот и наш новый друг! Ты готов?

– Нечего и спрашивать! Давненько не доводилось мне размять мускулы! Оказывается, мне этого здорово не хватает.

Зажав в каждой лапе по бутылке, детина с мрачным видом шагал к их столу.

Раф продолжал сидеть, а Лукас встал, будто желая потянуться.

Бармен нагнулся к столу.

Раф мгновенно схватил его за могучие кисти и будто тисками сжал их. Лукас выхватил из рукава нож и приставил лезвие к спине молодчика, нагнув голову к его уху.

– Одно слово, приятель, и ты увидишь перед собой на столе свою левую почку. Сейчас мы спустимся вниз, дружище. У тебя есть ключ, он в кармане твоего передника. Мой друг освободит твою правую руку, а ты достанешь ключ и отопрешь дверь. Потом мы втроем под видом приятелей спустимся вниз, чтобы выбрать в твоем роскошном погребе выпивку поприличнее. Согласен? Отлично! Просто кивни. Ну, молодец!

Все прошло более гладко, чем думал Лукас, так что никто из посетителей таверны ничего не заподозрил.

С барменом, который шел впереди, друзья спустились в большое помещение с низким потолком, которое Лукас помнил по своему предыдущему визиту.

Вдоль стен громоздились ряды бочек. Стол, который служил помостом для ораторов, находился на прежнем месте.

Но как они и предполагали, здесь не было тех, кто выступал перед аудиторией в прошлый раз.

– Он приставил мне нож к боку! – заорал бармен, перекрывая общий говор толпы, и все разом обернулись в сторону лестницы.

– Я уже убрал его, а вот ты позволил себе лишнее! – Лукас спрятал нож и ловко двинул гиганту ногой в зад, отчего тот скатился по трем оставшимся ступенькам и врезался в груду бочонков, которые с грохотом покатились во все стороны.

– Что ж, теперь, когда все на тебя смотрят… – Раф приветствовал людей взмахом руки. – Джентльмены! Позвольте мне представить вам моего друга и меня самого. Я капитан Рафаэль Дотри, шесть лет служил на Пиренеях. А это майор Лукас Пейн, из штаба самого Веллингтона, участник нашей последней победы в битве при Ватерлоо. Мы пришли к вам как товарищи солдат, которые доблестно и героически воевали вместе с нами.

– А чего пришли-то? Забрать назад пуговицы с наших мундиров? – выкрикнул кто-то из задних рядов. – Остального-то у вас хоть отбавляй!

Раздался разъяренный рев, и стоявший впереди парень с изможденным, серым лицом и с болтающимся пустым рукавом заорал:

– А им все мало! Может, хотите отхватить мне вторую руку? А потом будете сами подтирать мне задницу, а?

– Что ж, мы и не думали, что это будет что-то вроде прогулки в Гайд-парке, – тихо сказал Раф, уступая место Лукасу. – Давай теперь ты.

Лукас служил под командованием Веллингтона и хорошо знал солдат, с воодушевлением бросавшихся в бой, готовых умереть за Отчизну и герцога, а после сражения, сидя вокруг костра, проклинавших обоих.

– Довольно! – повелительно закричал он. – Мы пришли сказать вам, что вас предали, поэтому следующий, кто попытается заговорить без очереди, ответит мне за это. Или вам не терпится подохнуть в сточной канаве?

– Выслушайте их, ребята! – закричал один из людей, проталкиваясь вперед. – Этот вот – Бэсингсток, я его знаю. Я видел, когда он мчался впереди своего отряда, под ним убили трех лошадей!

– Мы и рассчитывали на то, что люди узнают хоть одного из нас. А я и не знал, что ты настоящий герой, – встав рядом с товарищем, прошептал Раф. – Это правда, про трех лошадей?

– Две, из них одну не убили, просто она споткнулась на скаку и рухнула. Но я не буду его поправлять.

Сознавая необходимость немедленно воспользоваться моментом, пока люди не сообразили, что они уже не на войне, Лукас поднял руку, призывая всех к тишине, и принялся излагать заранее обдуманные факты.

Убедить разгневанных людей в том, что они стали жертвами обмана, было нелегко и потребовало времени. Но к тому моменту, когда три человека, посланные с проверкой в другие таверны, где, предположительно, собирались дополнительные группы «Граждан за справедливость» для марша на парламент, вернулись в подвал и сообщили, что никаких других групп нет и в помине, аудитория уже с полным вниманием слушала Лукаса.

Наконец, отобрав двадцать человек в качестве разведывательного отряда, уговорив остальных ждать в «Сломанном колесе», Лукас велел узнавшему его бывшему солдату провести их темными улицами и переулками к Вестминстерскому мосту.

Осторожно выглянув из последнего перед мостом переулка, они увидели подразделения королевской гвардии, уже собравшиеся в конце моста и заполонившие все пространство перед зданием парламента. Войска дожидались демонстрантов, которые так и не появились, мятежа, который так и не произошел, необходимого предлога для принятия новых жестких законов, который не имел места быть…

Люди помрачнели, хотя и были благодарны Лукасу и Рафу, и в полном молчании возвратились в «Сломанное колесо».

Вдруг из угнетенной толпы выскочил бармен с грязной повязкой на голове, рассеченной до крови рухнувшим бочонком, и задал вопрос, которого друзья так ждали и готовы были сами предложить, если бы не услышали его от людей. Спасибо Николь за ее логический вывод!

– Так кто этот проклятый ублюдок из парламента, который хотел послать нас на гибель?!

Как ни упрашивали сестры Шарлотту остаться дома, она заупрямилась и поехала вместе с ними.

Незадолго до девяти три женщины прибыли на тихую площадь респектабельного Белгрейв-сквера. Накануне Финеас в интимной беседе с кухаркой Фрейни выяснил, что хозяин садится за ужин в половине седьмого и выходит из дому, отправляясь на светские развлечения, не раньше десяти.