– О деньгах не тужись, где мастеров каменных умелых найти да камень – вот о чем голова болеть должна.

– Камня пиленого сколь хочешь привезут, хоть из-под Киева-города, хоть из-под Москвы, а мошна большая – так даже из-за морей доставят – хоть из Италии.

– Решено, ищи место удобное, о камне позаботься, коли знаешь, как найти. Деньги – моя забота.

– Неуж так богат?

Я улыбнулся. Того, что у меня при себе было, да со шведскими далерами в придачу, почти хватало на дом, а если еще ценности разбойничьи достать со дна ручья, так и вовсе хорошо получится.

О ценностях тех Илья еще не знал, так пусть и остается в неведении до поры. Наверное, пришло время тайничок потрошить – нечего ему мертвым капиталом на дне ручья лежать, илом обрастая, пусть доброму делу послужит.

Утром я оседлал коня и отправился искать ручей. Просто ехал по берегу и высматривал, когда дорогу преградит ручей или маленькая речушка. Ага, вроде здесь.

Свернул направо. Конь шел медленно, а я не погонял. Все-таки времени прошло много, надо вспомнить приметы. Похоже – здесь бочажок.

Я привязал коня, разделся донага и сиганул в воду. Ноги сразу ощутили бугры на дне бочажка. Так и есть – мешки. Я нырнул, благо неглубоко, ухватился за мешок, потянул. Эх, простофиля! Пролежав в воде столько времени, мешок элементарно сгнил и теперь расползся под рукой. Чаши, кубки и прочее серебро вывалилось на дно. Черт, не повезло, не догадался мешки с собой взять.

Я еще раз нырнул. Нашарил руками пару кубков и чашу, поднял и рывком выскочил на берег ручья. Обтерся полотенцем и оделся. Поднятое со дна сунул за пазуху – одежда пузырем оттопыривалась на груди, но везти ценности было решительно не в чем.

Я добрался до города, оставил коня и чаши в конюшне и – сразу на торг. Это сколько же мешков мне надо? Я уже и не помнил, сколько тогда утопил и сколько теперь лежало на дне. Не до того было, чтобы считать. Возьму десяток, самых прочных – конопляных.

Следующим днем я поехал снова к ручью, нашарил на дне бочажка в первую очередь предметы из порванного мешка – их могло занести илом. Достал, отмыл и уложил в мешок на берегу.

Нырнув, руками ощупал, посчитал оставшиеся на дне мешки с ценностями. Прикинул: если возить по одному мешку – на неделю работы хватит. Можно грузить на коня и по два мешка – ехать недалеко, однако уже тяжеловато для лошади, да и подозрительно – откуда каждый день по два мешка? Могут осмотреть городские стражники на въезде. А где разбойники брали ценности? Наверняка у местных – не из Швеции ведь привезли. Кто-нибудь из ограбленных опознать свою вещь может, поди потом, попробуй отмыться, что не ты грабил. Можно и на виселицу угодить.

Стало быть, вывод – дома все переплавить в гривны или слитки, невзирая на художественную ценность. Конечно, придется объясняться с Ильей, но думаю, он поймет и поддержит.

Может, лодкой перевезти все сразу? А как с причала домой доставить? От лодки отойдешь в поисках подводы – вернуться можешь к шапочному разбору. Нет уж, буду возить конем по одному мешку. Медленно, но верно.

Два дня перевозок прошли гладко, а на третий случилась занятная история. Приехал я к бочажку, привязал коня. Разделся, нырнул, нащупал мешок и двинулся было к берегу. Вдруг из кустов выезжает на коне Илья. Случайность я отбросил сразу.

– Добрый день, зятек. Ты чего в ручье купаешься, али дома бани нету?

Я выпустил мешок из рук; поскольку он был под водой, то Илья его и не увидел. Мешок лег на дно, а я выбрался на берег.

– Ты, никак, следишь за мной, Илья? Вот уж не думал, что не пользуюсь твоим доверием!

Илья смутился.

– Нет, не знаю, о чем ты подумал, но дело такое. Каждый день ты стал уезжать за город на коне. Инструментов лекарских своих не берешь. Вот Дарье и пришло в голову, что ты зазнобу завел, к ней ездишь. Упросила меня за тобой присмотреть, ты уж извини меня. А в самом деле, чего ты в воде делаешь? Ты не из секты водопоклонников?

– Не слышал о такой, да вот же и крест православный на мне. Садись рядом, сейчас объясню, чего я купаюсь.

Илья слез с коня, уселся на бережку, и я поведал ему, как ушел со шведского плена, и далее – все по порядку. Илья изумился:

– И ты бросил в ручье такие деньжищи?

– Илья, они здесь чуть не год пролежали, и им ничего не сделалось, никто не нашел.

– Рискованно. По мне – так деньги и ценности должны быть в деле или дома.

– Теперь пришло им время поработать на семью. Эти деньги я и имел в виду, когда решали вопрос о строительстве каменного дома.

– Кстати – о доме. Договорился я, из-под Москвы камень белый, пиленый доставят. Дорого, однако – десять камней с перевозкой в рубль станут.

– Пускай! Есть деньги. Подожди немного.

Я с берега плюхнулся в воду. Вытащил расползающийся в руках мешок, легко разодрал руками полусгнившую ткань. На землю посыпались кольца, браслеты, ожерелья. Кое-что из золота, другое – из серебра, несколько изделий были с камнями.

Илья ахнул, стал перебирать ценности:

– Ежели такое в каждом мешке – так двух мешков на дом с избытком хватит!

Лицо его было совершенно очумелым.

– Можно всю жизнь не работать, белорыбицу есть и икрой заедать.

– Илья, деньги – даже когда их много – имеют обыкновение рано или поздно кончаться. Потому надо работать. На разбойничье злато-серебро дом построим, обустроим участок, прислугу наймем.

– А сколько там мешков? – шепотом и озираясь спросил Илья.

– Еще четыре осталось.

– Четыре?! – ахнул купец.

– Ты вот что, Илья. Дома о кладе никому не говори. И мужам зрелым деньги глаза застят и разум туманят, а уж если женщины о ценностях узнают – не удержатся, подругам-соседкам проболтаются.

– Что ты, что ты! Нешто я не понимаю?! Считай, что уже забыл. Помочь чем надо ли?

– А вот сейчас пару мешков подниму, и вместе домой вернемся. Я ведь уже часть сокровищ домой перевез, в конюшне под сеном храню.

– Это почему?

– Переплавить надо, да и Маша в комнатах когда убирается, увидеть может, а в конюшню она ни ногой.

– А и то верно! Ах, я старый пень, не дошло сразу. А ты и умен и изворотлив, хитер аки змей. То хорошо – не токмо саблей владеешь и смел. Умирать спокойно могу – с тобой дочь как за каменной стеной. Ей-богу, повезло мне с зятем.

– Вот! А ты меня в низком подозревать стал, на поводу у дочери пошел!

– Ну прости. Забудем?

– Лады. Впредь если дурное подумаешь – сам подойди и спроси. Я юлить не буду – скажу, как оно есть.

Я снова полез в воду и достал еще два мешка. Мы вдвоем споро пересыпали содержимое в новые мешки, погрузили их на лошадей и не спеша двинулись в город.