Я рысью припустила к двери, успев напоследок поймать ошарашенные взгляды дам, которые тоже не ожидали ни такого рёва, ни того, что меня выдернут из-за стола. И уж тем более подтверждения моих слов, что куда маркиз, туда и я.

  Мне навстречу скатился с лестницы Лекс с саквояжем в руках.

  — О, Эрика. Доброе утро. Мы уезжаем, скорее! Там что-то случилось. Отец в ярости! — Его звонкий голос пронесся по холлу и наверняка долетел до столовой.

  — Я уже в курсе, — бросила я на ходу и припустила к башне.

  — Стоять!!! — прилетел мне в спину приказ маркиза.

  Я по инерции еще проскочила несколько шагов, прежде чем смогла притормозить.

  — Я передумал. Мы уезжаем немедленно! За мной!

  — Но, ваше сиятельство, а мои вещи? — громко спросила я, краем глаза заметив подкравшихся к двери из столовой дам.

  — Меня не волнуют ваши наряды. Мне нужны вы, как мой ассистент. Купите всё необходимое в городе. Или пошлете кого-то из слуг, мне это неинтересно. А сейчас — за мной! — Лорд, не оглядываясь, пошагал к выходу с виллы.

  — Но хотя бы зубную щетку... — промямлила я.

  — Лексинталь, быстро взял леди Эрику под руку и помог ей спуститься! — донеслось до нас очередное распоряжение.

  Мальчишка развел руками, так и держа в одной из них саквояж. Подбежал ко мне, подхватил под локоток и потащил на выход.

  — А как же мы? — спросил кто-то из позабытых гостий.

  — Кассель! Развлеки гостей! — проорал маркиз и покинул холл.

  — Вы ж мои курочки! Гарантирую, скучно вам не будет. Мне еще стишок надо окончить, а моя драгоценная Эрика покидает меня в такой неподходящий момент, — подмигнул мне прилетевший на шум призрак и ткнул пальцем в декольте Габриэллы. — У-у-у.... Бу-бу... Му-а-ха-ха...

  Покидали мы виллу дель Солейль под аккомпанемент женского визга. На ступенях, заложив руки за спину, стоял невозмутимый дворецкий. Рабочие стучали молотками во дворе и перетаскивали доски, чтобы строить леса́ для окраски стен.

  А мы бежали к экипажу.

  Точнее, маркиз почти бежал, так быстро шел, за ним вприпрыжку несся Лекс, и меня почти волоком тащил. Я не поспевала и путалась в длинной юбке.

  Всё в такой же непонятной спешке мы погрузились в экипаж и сразу же тронулись. Минут пять, пока не потерялась из виду вилла дель Солейль и покинутые там невесты, мы молчали. Я пребывала в растерянности и не знала, как себя вести. Лекс крутил головой по сторонам и рассматривал окрестности. Маркиз, прикрыв глаза, откинулся на спинку сиденья.

  Пауза затягивалась. И тут я вспомнила:

  — Колбаса!

  — Что? — открыл глаза Риккардо.

  — Колбаса, говорю. В башне. И свиная рулька. И блинчики.

  — Блинчиков уже давно нет, — фыркнул Лексинталь.

  — А мясное?

  — А вот это мы сожр... съесть не успели.

  — Лекс, что с твоими манерами? — строго взглянул на него отец.

  — Они немножко потерялись. А возможно, их украл твой предок.

  — Почему только мой? — на секунду озадачился маркиз.

  — Ты уже немолод и по возрасту ближе к нему.

  — Вот спасибо, сын! Ты хочешь сказать, что я так же стар, как наше двухсотлетнее привидение? — всплеснул руками тот, который уже немолод, и покосился на меня.

  А я что? Сижу, кусаю губы, чтобы не рассмеяться.

  — Ну, где-то примерно... Не совсем, но близко, — ехидно ответил Лексинталь. Потом не выдержал и хохотнул.

  — А колбаса и рулька все-таки протухнут, — вернула я их к теме разговора.

  — Не протухнут. Я про них сказал Марио, — дрогнули в улыбке уголки губ хозяина виллы. — Не мог же я заставить голодать верных слуг? Подкармливал из наших припрятанных запасов. Так что вы зря думали, что это я один такой прожорливый.

  Мы с мальчишкой возмущенно уставились на того, кто бессовестнейшим образом разбазаривал честно награбленный из кухонных подвалов провиант. А потом переглянулись.

  — Больше в долю его не берем, — озвучил Лексинталь пришедшую нам обоим в голову мысль.

  — Кажется, да, — кивнула я.

  — Эй! — встревоженно воскликнул Риккардо и сел ровнее. — Так нечестно! Вы опять не хотите брать меня в свою банду! А я, между прочим, спас вас и вытащил из курятника, разыграв роль ужасного злодея.

  — Так что, на самом-то деле никакой срочной работы нет? — начала я догадываться.

  — Ну, не то чтобы нет, — пошел на попятный маркиз. — Она всегда есть, отличается только степенью важности. Но пока вы, Эрика, наслаждались завтраком, леди Рамона решила, что если всё же подловить меня и скомпрометировать...

  — Вас? — округлились у меня глаза. — Это как?

  — Не меня. Я ее. Так, не путайте меня! — Лексинталь сцедил смешок в кулак, а маркиз закатил глаза и продолжил: — Я отправился к себе ждать вас, Эри. А пришла ку́ра.

  — Ку́ра? — сдавленно переспросила я.

  — Да, она, — посмеиваясь, ответил мне лорд. — Шел я по коридору, и вдруг кура Рамона в одном неглиже́42 выбегает из своей спальни и пытается броситься мне на шею.

  — Насколько в неглиже́? — подался вперед подросток.

  — Тебе еще рано знать, а то станешь, как я, — с младенцем на руках. А неглиже было прямо совсем... неглиже. Короткое и прозрачное. А следом компаньонка бежит, руками машет, мол, что же это делается, среди белого дня честь ее девочки порочат...

  — А вы порочили? — строго спросила я, хотя меня душил смех.

  — Судя по тому, как леди Рамона дергалась, ее честь щекотал наш блудливый призрачный предок. А она очень хотела повиснуть на шее у меня. Но, увы, я предусмотрительно выставляю щиты, когда вижу полуголых девиц, несущихся на меня с вытянутыми руками и перекошенными лицами.

  — Я не могу больше... — просипел Лекс и начал хохотать.

  — Смейся-смейся над несчастным отцом. Не умей я так быстро бегать и не будь столь невоспитанным, чтобы перепрыгнуть через откинутую щитом и поверженную леди, совсем скоро ты вел бы к алтарю свою будущую мачеху Рамону.

  — Простите, ваше сиятельство, но я тоже больше не могу, — едва смогла я выдавить и, уронив лицо в ладони, тоже расхохоталась.

  — И вы туда же, Эрика. И не совестно же вам? А я, между прочим, если вы вдруг забыли, ваш жених, — усмехнулся Риккардо.

  — Я помню. Но вы один, а нас, невест, так много, — утирая выступившие слезы, ответила я.

  — Да уж. Вы не сердитесь? Мне пришлось на вас кричать, чтобы поторопить. Нужно было удирать быстро, пока леди Рамона и остальные курицы не опомнились.