В общем, эти храмы нужны им, а не нам.

– И всё-таки как-то это… – Нефтида нахмурилась в поисках подходящего определения. – Унизительно. А Отец сказал, что мы должны подняться на ту же высоту, с которой сошли, и привести с собой всё человечество.

– Унизительно ей, – фыркнула Исида. – Если желаешь, можешь попытаться как-нибудь иначе. Это не единственные дикари на земле.

– Правда?! – Нефтида загорелась надеждой.

– Конечно! Их тут знаешь сколько! – Исида нажала на виске кнопку визуализатора, и посреди зала возник голографический экран с картой планеты. – Вот здесь обитают такие жёлтенькие и узкоглазые, – на карте замерцала большая часть суши, – а здесь – красненькие. В самых крупных скоплениях людей уже стоят наши базы. Вот здесь, здесь и здесь есть пирамиды с запасами энергии на первое время. Примерно на тысячу земных циклов.

– А потом?

– А потом аборигены будут мучиться-гадать, кто, зачем и как построил эти бессмысленные громадины. Но к тому времени, надеюсь, они уже научатся получать энергию самостоятельно.

– И куда мне можно отправиться? – Нефтида начала рассматривать снимки.

– Выбирай. Пока не понятно, какие из них более способны к восприятию разума. Мы изучаем их, чтобы не наделать новых ошибок. Хотя… – Исида махнула рукой и вздохнула. – Всё равно наделаем. Не одни, так другие. В общем, выбирай.

– А недавно мы обнаружили ещё один вид, – сказал Геб. – Они белые и живут на севере. Климат суровый, но относительно стабильный.

– Слишком низкая плотность населения, – покачала головой Исида. – Нет смысла ставить там базу.

– А как же тогда их обучать? – спросила Нефтида.

– Никак, – пожала плечами Исида. – Они пока останутся на уровне животных. Потом на эти территории придут более развитые и ассимилируют их. Или заставят на себя работать. Или просто уничтожат.

– Вот к ним я и пойду! – решила Нефтида.

– Ох уж этот юношеский максимализм! – улыбнулась Исида. – Ты хоть представляешь, что это такое?

– Нет. Пока не представляю. Но хочу!

– Я тоже думал об этом, – сказал Геб. – У меня есть идея, как организовать обучение северян. Но… это будет очень не просто.

– Возьми меня! – обрадовалась Нефтида.

– Придётся жить в суровых условиях. Почти в таких же, как они сами.

– Я согласна!

– Да ладно! – возразил Ра. – Что мы, не построим для вас комфортное жилище, что ли?

– Нет! – улыбнулся Геб. – В том и заключается моя идея, что местные должны принимать нас за своих. Не за богов, а за… немного более умных людей. Нам нужны будут только летательные аппараты, чтобы быстро перемещаться с одного места в другое. А жилища надо будет сделать по подобию человеческих избушек, но вдали от крупных поселений. Энергию придётся экономить.

– Сделаем, – согласился Ра.

– И давайте договоримся! – Геб обвёл всех взглядом. – Никто из вас не будет вмешиваться в развитие северян. Вы воспитываете своих, мы своих. А потом посмотрим, у кого лучше получилось.

– Но мы не в равных условиях, – возразил Осирис. – Вряд ли будет честно устраивать соревнование.

– А кто говорит о соревновании? – ухмыльнулся в седую бороду Геб. – Это эксперимент.

– Хорошо, – согласилась Исида. – Но мы ничего не можем обещать за своих питомцев. Если они…

– Питомцы не в счёт. С ними мои люди сами разберутся. Главное, чтобы вы, по крайней мере до прихода Отца, не вторгались на белую территорию.

– Договорились, – сказал Осирис. Сет тоже кивнул. Нефтиде показалось, что в их душах мелькнуло какое-то странное чувство. Соревновательность.

– Но мне-то можно прилетать к вам? – спросил Ра. – Топлива подвезти, или… ну мало ли чего.

– Тебе можно, – кивнула Нефтида.

– А что всё-таки будем строить на освободившейся площади? – спросила Исида.

– А давайте, прежде чем разойдёмся, возведём башню, похожую на улетевший корабль, – предложила Нефтида. – Отец сказал, что мы должны вернуться на ту же высоту, с которой пришли.

– Я согласна! – обрадовалась Исида.

– Но как мы построим такую махину?! – возмутился Ра. – Это же невозможно!

– Что значит «невозможно»? – Исида взглянула на него испепеляющим взором. – Пирамиды же мы как-то построили!

– Но у нас был корабль, с помощью которого мы управляли массой материи. Теперь его нет!

– Придумай что-нибудь! Мне нужна башня! – отрезала Исида.

– Мне тоже, – робко согласилась с ней Нефтида.

– Я согласна с девочками, – подала голос красавица Хатор, до этого безмолвно наблюдавшая за беседой. – Придумайте что-нибудь, мальчики!

Оксана открыла глаза и потянулась. «Всё это очень интересно! Но какое отношение эти «мультики» имеют к нашей сегодняшней проблеме?!»

Рихард внимательно выслушал рассказ Митяя. Потом он долго задумчиво сидел, злобно прищурив глаза и о чём-то размышляя.

– А в каком отделении дело это вели? – наконец спросил он.

– По месту моей прописки. На Уралмаше.

– А когда, говоришь, это случилось?

– Летом. Сейчас точно посчитаю. Есть календарик?

Рихард достал телефон.

– Это у меня и свой есть. – Митяй достал сотовый и включил календарь. – Гуляли мы в пятницу, а сорок дней было тридцать первого августа. Значит… двадцать второго июля.

Рихард кивнул.

– Я в это время был за границей. И её хватился, только когда вернулся, через две недели. Но я же искал. Почему никто… Ну гады!

– А чего ты искал? Ты, наверное, фотографии показывал. А там лицо было в кашу.

– Да знали они прекрасно, кого я ищу! Почему не сказали? Ладно, разберёмся.

– А я скажу тебе почему. Потому что скорее всего её молодое здоровое тело незаконно продали на органы, не дожидаясь разрешения родственников. Поэтому искать её было уже бесполезно.

– Скорее всего. Но спасибо, что рассказал. Теперь хоть не буду лелеять бессмысленную надежду. А что у меня хотел спросить? – Он повернулся к Александру.

– Про татуировку у неё на плече. Кто надоумил её сделать это?

– Не я. Я вообще против татуировок на нежной женской коже.

– Но символ-то твой.

– Да. Однажды я рассказал ей легенду нашего рода и показал серебряный ключ. А она… – Рихард вздохнул.

– А что за легенда?

– Да ничего особенного. После революции моя прабабка распродавала семейные ценности, чтобы детей прокормить. И вот шкатулку она заложила, а ключик себе оставила и завещала дочери хранить, передавать по наследству и ни за какие деньги, ни при какой нужде не продавать. А шкатулку потом так и не смогла выкупить.