поэтому я не хотел пить или принимать наркотики, потому что Лейк была всем для меня в этом мире. Если бы я потерял ее, я был бы настолько испорчен, что, думаю, покончил бы с собой. Итак, я начал играть в азартные игры. Я не знаю, может быть, сначала я выбрал это в надежде разбогатеть, чтобы ее мама вернулась ко мне, а потом это превратилось в обогащение для Лейк. Но я позволил азартным играм поглотить меня, пока, спустя годы, это, наконец, не причинило Лейк боль. Это то, что всегда, черт возьми, происходит с нами. Мне просто повезло, что Лейк выбралась живой. Так что не жди, что я скажу тебе, где она, потому что я не собираюсь хоронить свою дочь раньше себя. Я предлагаю тебе найти гребаное хобби.

— Как ты сказал, Лейк — все для меня, и я не потеряю ее только потому, что прямо сейчас я облажался.

Винсент резко встал, стул позади него чуть не упал на землю. Он понимал Пола, почему тот имел право не говорить ему, где находится его дочь, и уважал его за это. Винсент просто проявил свое уважение, сказав ему, что Лейк будет принадлежать ему.

— Данте хотел бы видеть ее мертвой или еще хуже, Винсент. Если ты приведешь ее сюда всего через неделю, ты, черт возьми, рискуешь ее жизнью. — Пол умолял и предупреждал его одновременно.

Направляясь к двери и отходя от Пола, Винсент сказал:

— Я же сказал тебе, что я облажался.

Винсент не думал, что ему следует рассказывать ее отцу следующую часть, и он собирался сделать то, что он не смог сделать — преподать ей гребаный урок о мафиози.

* * *

Винсент ответил на звонок на следующее утро.

На линии послышался голос.

— Иди сюда.

Затем звонок был быстро отключен.

Быстро одевшись, он чувствовал себя почти оцепеневшим, пока не постучал в дверь кабинета.

Прошло всего семь дней с тех пор, как он потерял Лейк, но с таким же успехом это могло быть семь месяцев спустя. Однажды он потерял Лейк, когда ушел от нее несколько месяцев назад, но что-то в нем знало, что она была единственной для него. Вот почему он так упорно боролся с собой, пока ему действительно не промыли мозги, чтобы он поверил в это. Тот месяц, который они провели вместе, укрепил его чувства. Затем, в тот момент, когда он действительно заполучил ее, ее забрали у него. Потерять то, за что он так упорно боролся, было такой жестокой болью, что он не пожелал бы этого своему злейшему врагу.

Не дожидаясь ответа, он прошел прямо через дверь и быстро закрыл ее за собой.

— Твоего отца здесь нет, не так ли? — спросил он, оборачиваясь.

— Нет, — прозвучал глубокий, резкий голос.

Полностью обернувшись, он увидел Луку, сидящего за своим столом и затягивающегося сигаретой.

— Что, черт возьми, с тобой не так?

Лука выглядел потрепанным, как будто не спал сорок восемь часов. Его пепельница была переполнена, что заставило Винсента задуматься, как долго он там просидел. С другой стороны, учитывая, как сильно он вдыхал палочки, Винсент подумал, что Лука, возможно, пробыл там не так долго, как он изначально полагал. В довершение всего, он, казалось, был не в лучшем настроении.

Лука ткнул в него сигаретой.

— Серьезно, ублюдок? Я мог бы сказать то же самое и тебе. Ты выглядишь дерьмово. А теперь сядь.

Винсент воспринял это как:

— Не спрашивай меня снова, что не так, ублюдок, потому что я чертовски уверен, что не расскажу тебе.

Он занял свое место перед Лукой и рядом с Сэлом, который сидел за своим ноутбуком.

— Сэл нашел твою девушку, — сказал Лука, сбрасывая пепел на башню на подносе.

— Ты это сделал? Где она? — Винсент практически встал со своего стула.

— Нет, я думаю, что я, блядь, нашел ее, — поправил его Сэл. — Я все еще работаю над этим.

Винсент пригладил волосы, пытаясь успокоить нервы.

— Хорошо, значит, он почти нашел ее, но почему я должен позволять Сэлу говорить тебе, где она? Она была занозой в моей гребаной заднице в течение тех пяти минут, что я был рядом с ней, и еще большей занозой в заднице для Данте. Этой девушке здесь не место.

Он знал, что Лука собирается это сказать.

Потому что она принадлежит мне.

— Я уже знаю. На этот раз я собираюсь по-настоящему научить ее, как устроена семья, что она может и чего не может делать. Я обещаю тебе, что она больше не побеспокоит тебя.

Лука с силой затянулся сигаретой.

— Что я бы сделал, так это запер ее гребаную задницу. Держи ее в своем доме или спальне и не выпускай ее задницу обратно.

Винсент уставился на Луку, как на ненормального.

— Это то, что я бы сделал на твоем месте, конечно. — Луке удалось потушить окурок так, чтобы на стол не упало слишком много пепла.

Не похоже, что он говорил обо мне или Лейк…

— Почти получилось, — прервал его мысли Сэл.

Лука вытащил еще одну сигарету и щелкнул зажигалкой, не торопясь прикуривать.

— Я верну тебе твою девушку, и ты будешь мне должен.

Винсент задумался над его словами, понимая, что он имел в виду. Последним человеком в мире, которому кто-либо хотел быть должен, был Лука Карузо, потому что однажды он сделает ставку в свою пользу, и этому человеку оставалось только надеяться, что он прожил полноценную и счастливую жизнь до того, как это случилось. Это не имело значения; он все равно был мертв без Лейк.

Он кивнул в знак согласия.

— Скажи ему.

Сэл говорил, уставившись в свой ноутбук.

— Я пытался найти адрес родителей Пола. По какой-то причине они исчезли с лица Земли. Так совпало, что примерно в то же время Пол стал солдатом. Я не обещаю, что она будет там, но это единственное место, куда ты не заглядывал. Ее имя нигде не появляется в системе, так что я думаю, что она должна быть с семьей.

Винсент провел неделю за рулем и повсюду искал ее. У нее была небольшая семья, о которой он знал, и он начал там. Сначала зайдя к ее матери, он практически вышиб дверь перед этими придурками, спрашивая, знают ли они, где она. Он не ожидал, что она