— Винсент, как ты…?

Тело Винсента прижалось к ее телу, в то время как он накрыл ее рот своим, целуя ее жестко и грубо, как будто он изголодался.

Лейк толкнула его в грудь и повернула голову, пока не стало слишком поздно.

— Ты должен уйти, — прошептала она.

Он схватил ее за подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо.

— Единственная причина, по которой я не сказал тебе о выплате твоего долга, заключалась в том, что я не хотел, чтобы Дэвид пугал тебя. Так что не говори мне, блядь, уйти, когда ты сбежала от меня, не сказав ни слова, Лейк. А теперь ты тусуешься с байкерами? Тебе лучше, блядь, не встречаться ни с одним из них.

— Значит, ты можешь трахаться сколько хочешь, а я не могу? На самом деле, у нас с Кэшем кое-что есть, так что теперь ты можешь возвращаться домой! — Она кричала и шептала одновременно.

— Кэш? — Имя этого парня заставляет его звучать как самый большой гребаный член. — Ты сейчас серьезно, Лейк?

Лейк посмотрела в его детские голубые глаза, видя за его яростью боль от того, что она будет встречаться с кем-то другим.

— Нет, — прошептала она. — У него была эпическая свадьба с Рэйчел, и они очень счастливы.

Винсент перевел дыхание и прижался лбом к ее лбу.

— Пожалуйста, детка, вернись со мной. Тебе здесь не место.

— Теперь я знаю, Винсент. Данте хочет моей смерти, и мне здесь будет хорошо. Недалеко есть технический колледж…

— Тебе не место в гребаном трейлере или в техническом колледже.

— В этом нет ничего плохого! — Она ударила его.

Он схватил ее за руку, не давая ей снова ударить его.

— Нет, это не так. Ты не слушаешь меня, Лейк. Я говорю о тебе. Это то, чего ты хочешь от жизни? Жить в трейлере и учиться в техническом колледже?

Лейк медленно покачала головой, слезы снова застилали ее глаза. Однажды у нее был другой сон, который смылся в тот момент, когда она передала Данте деньги, чтобы спасти жизнь своего отца.

— Это больше не имеет значения, Винсент. Я не могу вернуться…

— Я люблю тебя. — Он взял ее лицо в свои руки. — Я чертовски люблю тебя, Лейк, и я не хочу, чтобы ты отвечала мне тем же. Эта неделя была худшей гребаной неделей в моей жизни без тебя, я не знал, где ты. Я прошу тебя вернуться со мной. Вернись со мной и останься со мной до конца лета. Я сохранил все деньги, которые ты заработала, и заплачу за остальное, чтобы позволить тебе учиться в колледже, куда ты захочешь. Просто, пожалуйста, детка, останься со мной на лето.

Слезы, наконец, скатились с ее лица, когда она начала плакать. Когда он наклонился и начал нежно целовать их, она поцеловала его в ответ. Ее рот открылся, чтобы позволить ему исследовать, и она притянула его ближе к себе, схватив за волосы. Вкус и ощущения от него не изменились; они только усилились от их потери.

Внезапно дверь спальни распахнулась, прервав их поцелуй.

— А-а-а-а-а-а-а, мафия наконец-то нашла нас! Они пришли, чтобы убить нас! — Ее бабушка с криком пробежала по трейлеру.

Винсент оглянулся на Лейк.

— На чем, черт возьми, она сидит?

— К сожалению, ни на чем. — Она прищурилась, когда Ши-тцу ее бабушки и дедушки, Пиппин, вошел в комнату, лая на Винсента.

— А-а-а! Ааааа! Пиппин, мой малыш! — Ее бабушка быстро вбежала обратно в комнату и схватила свою маленькую собачку, а затем с криком выбежала обратно, предоставив Лейк самой заботиться о себе.

— Ты готова убраться отсюда к чертовой матери прямо сейчас? — спросил он ее.

Черт возьми, да.

— Да, поехали.

Винсент взял ее за руку и вывел из спальни.

У нее чуть не случился сердечный приступ, когда она увидела своего дедушку с дробовиком в руке, направленным на него, а ее бабушка позади него прижимала Пиппина к груди.

Дедушка, нет!

— Опусти свой гребаный пистолет. Я зашел, пока тебя не было, и выгрузил его. — Винсент неторопливо подошел к двери и придержал ее открытой для Лейк.

— Вам не нужно беспокоиться о том, что гребаная мафия придет за вами, сумасшедшими. Мы бы оторвали себе головы, слушая, как ты, блядь, так кричишь.

Дверь захлопнулась, и Лейк поблагодарила Бога за то, что это был последний раз, когда она услышала, как хлопнула эта ужасная скрипучая дверь. Она не знала, как вообще ее отец жил в подобном трейлере в течение многих лет, прежде чем его родители переехали в Канзас-Сити на работу. Одной недели с его родителями и этим трейлером мне было чертовски достаточно.

Винсент проводил ее до машины, спрятанной в стороне от дороги. Он быстро развернулся, направляясь в ближайший аэропорт, как будто хотел убраться оттуда как можно быстрее.

По дороге туда Лейк указал на банду байкеров, которые проезжали мимо них по пути.

— Это Последние Всадники. И смотри, это Кеш.

— Гребаный член, — прорычал Винсент, когда они проходили мимо него и его велосипеда.

— Винсент, ты когда— нибудь думал о том, чтобы сделать татуировку? — Ее глаза метались между байкерами, когда они проносились мимо.

— Если ты еще раз, блядь, упомянешь «Последних гонщиков» и этот гребаный член Кэш, ты не сможешь нормально сидеть неделю.

Ее глаза расширились.

— П…Прости. Я обещаю, что больше никогда даже не упомяну это место.

Глядя на проплывающие мимо деревья, Лейк была рада, что уезжает. Честно говоря, ей показалось, что она попала в книгу в тот момент, когда ступила в Трипойнт, штат Кентукки. Она была готова вернуться в свой мир, наполненный мафией. Винсент явно испытывал большую страсть к возвращению в Канзас-Сити.

— Гребаный Кентукки.

ГЛАВА 47

Секрет в сех созданных людей

— Я люблю тебя.

Те три маленьких слова, которые сказал ей Винсент, не покидали ее с тех пор, как он их произнес. Это было самое неожиданное. Винсент Витале не был человеком, рожденным для любви. Он сказал ей не говорить этого в ответ, и она этого не сделала, потому что ее тело, разум и сердце разрывались на части из-за того, что она чувствовала к нему.

Она смотрела, как Винсент вставляет карточку в щель.

— Если тебе нужно