– Кто-нибудь из ваших может ее спасти?

Бычеголов кивнул:

– Да. Надо нести Диону в Кишень.

– Я отнесу, – сказал Глеб и хотел поднять девушку с травы, но Бычеголов положил ему на плечо мускулистую лапу.

– Нет, – сказал он. – Ты ходок. Тебе нельзя. Мне – можно. Отдай Диону мне. Я спасу.

Глеб закусил губу и задумался. Спутники его стояли в стороне и с затаенным страхом смотрели на Бычеголова.

Нелюдь посмотрел на клонящееся к западу солнце и сказал:

– Надо быстро, ходок. Надо успевать, пока нет темно. Потом – оборотни и волколаки. Опасно.

– Да… – Глеб хрипло выдохнул воздух. – Да, ты прав. Нужно скорее унести Диону в Кишень. Бери ее и неси к своему шаману.

Бычеголов протянул руки к девушке, но Глеб удержал его. Пристально посмотрел в глаза нелюдю и сказал:

– Имей в виду, бычья башка, если ты причинишь ей вред – я найду тебя и убью. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Бычеголов хмуро кивнул.

Глеб отошел в сторону и позволил Бычеголову поднять Диону на руки. Прошка подошел к Глебу, встал на цыпочки и взволнованно заговорил ему на ухо:

– Дядя Первоход, нельзя отдавать Диону нелюдям! Она бы этого не хотела!

– У нас нет другого выхода, – сказал Глеб. – Они могут ее спасти, а мы нет.

Бычеголов поднял девушку на руки. Глеб взглянул на его простреленную ногу и спросил:

– Дойдешь – с такой-то ногой?

– Дойду, – ответил Бычеголов. – Нога быстро проходить. Не так, как это у вас… людей.

Нелюдь повернулся и, прихрамывая, зашагал к лесу. Через несколько секунд он скрылся в чащобе.

Лагин снял очки, протер их краем рубахи и, водрузив на нос, сказал:

– Диона нам этого не простит.

– Не нам, а мне, – возразил Глеб. – А я это как-нибудь переживу. Ну все, пора идти.

Он закинул на плечи сумку с амулетами, колчан и лук, поправил на поясе меч и ольстру, повернулся и торопливо зашагал по тропе, словно хотел поскорее уйти от этого места и забыть все, что здесь произошло. Задумчивый Лагин, печальный Хомыч и смущенный Прошка двинулись за ним.

1

На лес опустились сумерки. Глеб и его спутники почти час шагали, не останавливаясь. Тропа по-прежнему была широка и утоптана, словно кто-то постоянно ходил по ней от Кишеня к Пепельному озеру и обратно. Возможно, так оно и было.

Глеб уже почуял запах недалекой воды и прибавил шагу, чтобы дойти скорее, когда непредвиденное обстоятельство заставило его остановиться.

Впереди, в десяти шагах перед собой, Глеб увидел темную человеческую фигуру. Она появилась внезапно, будто соткалась из воздуха.

Глеб быстро скинул с плеча ольстру и хрипло крикнул:

– Кто ты? Если ты человек, назови себя! А если нелюдь – прочь с тропы, пока я не размозжил тебе голову!

Слева и справа от тропы послышалось рычание, и вслед за тем два рослых оборотня вышли из кустов и остановились, свирепо глядя на Глеба и ощетинив холки.

Глеб скользнул по ним взглядом и усмехнулся:

– Старые знакомые. Понравилось быть битыми? Вернулись за добавкой?

Оборотни двинулись на Глеба, но незнакомец, стоявший на тропе, что-то коротко и гортанно проговорил, и они остановились.

Несколько долгих секунд противники неподвижно и молча изучали друг друга. Первым молчание нарушил незнакомец.

– Тебе придется повернуть назад, Первоход, – проговорил он странным, скрежещущим голосом.

Глеб прищурил глаза.

– С какой стати?

Незнакомец положил полусгнившие пальцы на рукоять меча.

– Если не повернешь, я разрублю тебя на куски и скормлю своим псам, – проскрежетал он.

Глеб покосился на оборотней и с усмешкой проговорил:

– Значит, это всего лишь псы? Теперь понятно, почему я так легко надрал им задницы.

Оборотни зарычали и двинулись на Глеба, но Темный ходок снова гаркнул на них, и зверюги остановились.

– Послушные собачки, – похвалил Глеб. Он пристально посмотрел на незнакомца и сказал: – Уйди с дороги, нелюдь. Я все равно пройду.

Темный ходок медленно вынул из ножен меч. Глеб, не дожидаясь, пока тот воспользуется мечом, вскинул ольстру и нажал на спуск. Ольстра в его руке оглушительно рявкнула. Оборотни, испуганно заскулив, отбежали от тропы.

Когда дым выстрела рассеялся, Глеб увидел, что незнакомец по-прежнему стоит на тропе. Тогда Глеб выстрелил еще раз. И еще. Но пули отлетели от незнакомца, не причинив ему никакого вреда, словно он был покрыт невидимой броней.

Увидев это, оборотни снова осмелели и засмеялись хриплым смехом, похожим на сиплый лай. Усмехнулся под маской и Темный ходок.

– Ну? – глухо проскрежетал он. – И где теперь твоя сила, Первоход?

Глеб швырнул ольстру на траву и вытянул из ножен меч, выкованный Вакаром-вещуном.

– Драконий Зуб, тебя выковал великий мастер, – быстро проговорил он. – На тебе сто заговоров от лихих людей и нечистых тварей. На твоем голомене – только победы. Драконий Зуб, зачарованный меч, помоги мне одолеть нечисть!

Противники пригнули головы и в одно мгновение, словно по команде, ринулись один на другого.

Звонко зазвенела сталь скрещенных клинков. Оборотни, напуганные напором противников, отскочили в стороны, но тут же развернулись и, клацнув зубами, бросились на спутников Глеба.

Первым опомнился Прошка. Выхватить из котомки пращу и вложить в нее камень было делом одной секунды. Ремень пращи пружинисто натянулся и щелкнул. Камень со свистом рассек воздух и ухнул рыжего оборотня по лбу. Оборотень остановился и затряс ушибленной головой.

Прошка подхватил новый камень, но второй оборотень с быстротою молнии прыгнул на него. И быть бы Прошке убитым на месте, если бы старик Хомыч не шагнул на тропу и не подставил под когти оборотня свою тощую грудь.

Черный оборотень не стал возиться со стариком, просто отшвырнул Хомыча в сторону и снова понесся на Прошку. Но Прошка успел зарядить пращу.

Пущенный из пращи камень с глухим стуком ударил зверя в грудь и заставил его сбавить ход.

И тут ученый муж Лагин сбросил наконец оцепенение и ринулся в бой. Ученый муж прыгнул зверю на спину. Левой рукой он ухватил черного оборотня за загривок, а правой с размаху воткнул ему в бок кинжал.

Оборотень взревел и, рухнув на землю, стал кататься по траве, подминая под себя кричащего от боли Лагина и пытаясь ухватить его зубами за горло. Кости Лагина хрустели, но он сумел еще два или три раза ударить оборотня кинжалом под ребра.