Доминик Пайн приоткрыл дверь, а удостоверение, предъявленное Хенли, не произвело на него никакого впечатления.

— Вы по поводу вчерашнего? — спросил он.

— А что случилось вчера? — поинтересовалась Хенли.

— Соседи сверху устроили драку.

— Нет, мы не поэтому. Сегодня утром вы разговаривали по телефону с моим коллегой.

Она отступила в сторону, чтобы Доминик смог увидеть Рамоутера.

— Добрый день. Констебль Рамоутер, — представился тот.

— О, простите, — извинился Доминик. — Это совершенно вылетело у меня из головы. У меня была длинная смена прошлой ночью.

Он дернул дверь, чуть не задев лицо Хенли. Послышался звон металла о металл — Доминик снимал цепочку.

— Спасибо, — поблагодарила Хенли, заходя в коридор. Рамоутер закрыл за ними дверь.

Хенли принюхалась. В квартире пахло так, словно здесь никогда не открывали окна, а коридор отчаянно требовал ремонта. Рисунок на ковре разглядеть было невозможно из-за въевшейся грязи, обои выцвели и отклеились. И было еще что-то, что Хенли не могла четко сформулировать.

— Не возражаете, если я оденусь? А то мне как-то неловко разговаривать с вами в боксерах.

Доминик Пайн вскоре вернулся, надев штаны от спортивного костюма и голубую футболку, вывернутую наизнанку, и пригласил их в гостиную.

— Значит, вы не из-за этих психов сверху? В чем дело?

— Как я уже сказала, мы с констеблем Рамоутером служим в Отделе по расследованию серийных преступлений.

— Название кажется мне знакомым.

— В 2017 году вы были присяжным заседателем во время слушания дела об убийствах, совершенных Питером Оливером.

— Я слышал, что он сбежал. Это говорили во всех новостях. Его уже поймали?

Хенли проигнорировала вопрос.

— Мы расследуем серию убийств, связанных с первым судебным процессом.

— А ко мне это какое имеет отношение? Вы же знаете, что мне дали пинок под зад, выгнав с того процесса? Я из-за этого три месяца сидел в тюрьме. Мне угрожает опасность? Вы поэтому пришли сюда?

Доминик рассмеялся. Хенли бросила взгляд на книжные полки, заваленные DVD и старыми энциклопедиями в красных переплетах. Она молчала какое-то время. Тишину нарушали звуки голосов ссорящейся наверху пары, но звучали они негромко.

— Не исключено, что вы тоже можете быть мишенью, — наконец сказала Хенли. — Убиты трое присяжных из тех, с кем вы участвовали в первом процессе над убийцей с пилой. На прошлой неделе были обнаружены тела присяжных Дэниела Кеннеди, Зоуи Дар…

— Боже праведный! Подождите, меня сейчас стошнит.

Доминик встал и вышел из гостиной. Хенли последовала за ним в маленькую кухню, где его стошнило в мойку. Она похлопала его по спине. На столе были рассыпаны песчинки коричневого сахара и гранулы кофе. Запущенность квартиры и ощущение заброшенности напомнили Хенли о доме ее отца. Хенли выглянула из окна кухни, и ее охватило чувство вины при виде заезжавшей во двор полицейской машины. Какую защиту они на самом деле могут обеспечить Доминику Пайну и остальным?

— Это обязательно должна быть полицейская машина с опознавательными знаками?

Алессандро Найлор заявил Хенли и Рамоутеру, что живет с тетей и дядей, и отказался пускать их в дом.

— Может, вы и в гражданской одежде, но выглядите вы как сотрудники правоохранительных органов. Ваших у нас тут не любят, поэтому последнее, что мне нужно, — это чтобы соседи видели, как я приглашаю вас в дом.

— Обязательно полицейская, и обязательно с опознавательными знаками, и на то есть причина, — сказала Хенли.

— Значит, все серьезно. Я видел, что Оливер сбежал, но не думал, что это имеет какое-то отношение ко мне.

— Вы видели новости о других?

— Два месяца назад одного типа из дома на другой стороне улицы нашли с пулей в голове у него на кухне. В прошлый вторник две компании подростков решили устроить поножовщину в парке. Поэтому, если честно, те трое, которых вы упомянули, даже не привлекли моего внимания.

— Понятно, — кивнула Хенли, у которой просто не было сил спорить и на чем-то настаивать. — Я просто хотела с вами встретиться, чтобы выяснить: вы можете назвать хоть какую-то причину, по которой кто-то мог нацелиться на вас и других присяжных?

Алессандро покачал головой и выбросил окурок в канаву.

— Никакой. Я вам уже говорил. После того судебного процесса моя жизнь на какое-то время полетела в тартарары. Я ошибся. Наверное, я слишком увлекся и заплатил за это. Я вышел из тюрьмы и не высовываюсь. Работаю в водопроводной компании у своего дяди. Не могу сказать, что люблю чистить чужое дерьмо, но что есть, то есть.

— Вы когда-нибудь пытались связаться с другими присяжными?

— Да на фига? Я, наоборот, пытался об этом не думать. Мы просто были двенадцатью людьми, случайно оказавшимися вместе. На самом деле я никого из них не знал и, если честно, забыл о них обо всех, когда меня отправили в тюрьму Пентонвиль.

— Что-нибудь на протяжении последних двух недель вызывало у вас беспокойство? Чье-то подозрительное поведение? Навязчивые звонки по телефону?

— Кроме обычных «Не хотите ли сменить поставщика электроэнергии?» — ничего. Совсем ничего. Вы считаете, что Оливер убил остальных?

— Нет. Они погибли до того, как Оливер сбежал.

— А меня можно включить в программу защиты свидетелей или что-то в этом духе? Вы уже поняли, я совсем не хочу, чтобы ваши сидели в машине перед моим домом. И, если честно, я был бы не прочь отправиться в отпуск.

Глава 56

Перед дверью в палату Карен Баджарами дежурил полицейский. Хенли узнала его — он служил в отделении в Плумстеде. Он был довольно неплохим офицером, но в такие периоды Хенли жалела, что в полиции Лондона отменили требования к минимальному росту для новых сотрудников.

— Кто-нибудь приходил ее навестить? — спросила Хенли.

Полицейский вытянулся перед ней, расправив плечи.

— Никто, с тех пор как я заступил на дежурство. Примерно сорок минут назад заходила медсестра, больше никто. Никаких посещений от частных лиц. Я не уверен, что она не спит сейчас.

— Спасибо, — поблагодарила Хенли, потом повернулась к Рамоутеру: — Давай ты будешь вести допрос. Если честно, я не знаю, с какой стороны тут подойти. Голова не варит.

Рамоутер выглядел измотанным после того, как целый день ездил по Лондону, но все же нашел в себе энтузиазм. Ему по-прежнему хотелось произвести впечатление.

— Можно, да? Это было бы отлично.

Рамоутер достал блокнот и ручку. Дежуривший у входа в палату полицейский отступил в сторону и открыл дверь. Карен перевели в палату для пациентов, готовых платить за повышенный комфорт. На окнах висели занавески теплого желтого цвета, напоминающего солнечный свет, над креслом для посетителей висела