Идея Карри заключается в том, что более длинноногие и быстрые молодые особи должны были окружать и загонять добычу, а более крупные и сильные взрослые смыкались, чтобы нанести смертельный удар. Это, разумеется, не является невозможным, но, думаю, такая схема все же маловероятна. Если предполагать, что это был основной или единственный механизм добывания пищи (поскольку подразумевается, что обе возрастные группы поодиночке недостаточно приспособлены, чтобы справиться с потенциальной добычей), обе стороны, как кажется, рисковали оказаться в тупике. Как мы уже видели, смертность среди детенышей динозавров была огромна, и даже при чрезвычайно быстром росте молодняк не достигал взрослого размера и не приближался к нему несколько лет. Если интерпретация Карри верна, взрослые особи должны были непрерывно производить новых детенышей, чтобы иметь постоянный запас охотников нужного возраста (слишком маленькие будут бесполезны, а слишком взрослые станут менее быстрыми и превратятся из сотрудников в соперников). Пара неудачных лет с засухами или плохими условиями размножения привели бы к тому, что взрослые остались бы без этой возрастной группы и в итоге без еды. Следует искать примеры содержимого желудков, следов кормления или отпечатков ног, подтверждающие идею, что животные действовали вместе или нацеливались на более крупную добычу, хотя такого рода данные, несомненно, являются довольно редкими. Идея, что эта находка альбертозавров представляет собой аутентичную группу, выглядит правдоподобно, и данные животные могли даже быть по-настоящему социальными, но столь конкретная гипотеза о специфических тактиках охоты требует значительно более убедительного подтверждения, и, на мой взгляд, в данный момент она неоправданна.

Аналогично трудно оценить и другие идеи без материальных подтверждений, но они как минимум правомерны. Видам, жившим в высоких широтах, зима должна была приносить холода, особенно в позднемеловом периоде. На таких территориях, как Канада и Аляска (пусть даже более теплых, чем в наши дни), зимой, скорее всего, наблюдались отрицательные температуры и снег, а еды должно было становиться мало, и животным приходилось мигрировать в поисках лучших условий. У тираннозавров было две возможности: оставаться и пережидать непогоду, полагаясь на запасы жира и, может быть, добывая оставшихся и отставших животных, или двигаться вместе со стадами и мигрировать самим. Эффективная походка тираннозавров, вероятно, способствовала выбору второго варианта, но эта идея в настоящее время не имеет подтверждений.

Даже если тираннозавры оставались немигрирующими животными, их добыча, вероятно, часто перемещалась с места на место: крупные травоядные могут быстро истощить запасы пищи, что вынуждает их куда-то переходить, а гадрозавры, по крайней мере иногда, жили смешанными стадами, когда молодняк находился вместе со взрослыми. Тираннозавры могли занимать определенные участки и патрулировать их, ожидая, пока добыча пройдет мимо или зайдет к ним на территорию, либо могли вести более кочевой образ жизни, следуя за добычей и постоянно выискивая отбившихся от стада животных и отыскивая возможность напасть. Крупным животным по необходимости приходится осваивать большие пространства (занимая обширную территорию или регулярно мигрируя), а вследствие этого – широкий диапазон природных условий; разумеется, популяции в целом было непросто держаться только в лесных обстановках или только возле устьев рек. Меньшие животные заселяют экосистемы по иному принципу, и ранние тираннозавры вполне могли быть специализированными в этом смысле и держаться преимущественно на одной территории.

О некоторых аспектах экологии тираннозавров можно высказать вполне правомерные гипотезы на основании того, что нам известно об экологической динамике крупных хищников. Большинство изображений тираннозавров показывают их в процессе охоты (обычно на какую-нибудь гигантскую и хорошо защищенную, а потому совершенно неподходящую добычу вроде крупного трицератопса), питания или драк с другими тираннозаврами. Почти нет изображений тираннозавров, занимающихся тем, чем они, вероятно, занимались большую часть суток: спящих. Двигаться поменьше – довольно распространенная особенность жизни крупных хищников. В отличие от травоядных, их пища высокопитательна и легко усваивается, и, когда они убивают добычу или находят труп, у них оказывается много еды, которой можно питаться несколько дней. Они не ищут пищу ежедневно и круглосуточно, в промежутках между поисками у них нет никаких особенных занятий, а тратить энергию без необходимости не имеет смысла. Серьезная погоня или атака могут отнимать много сил, и, вопреки тому, что показывают нам документальные фильмы о природе, даже самые ловкие и эффективные охотники добиваются успеха лишь примерно в трети случаев. Иными словами, результатом многих нападений оказывался лишь усталый тираннозавр, и долгие периоды отдыха или даже сна были вполне вероятны. Если эти животные охотились преимущественно ночью или в условиях низкой освещенности, они бы спали большую часть дня.

Возможно, тираннозавры были ночными или сумеречными животными (охотящимися в основном на рассвете и закате). Как рассматривалось в предыдущей главе, для крупных тираннозавров при их габаритах скрываться от потенциальных жертв было, вероятно, проблематично, но охота при низкой освещенности могла значительно помочь. В полутьме довольно сложно увидеть даже крупного хищника, и тираннозавры вполне могли пользоваться выгодами пониженной видимости ночью. Естественно, это очень трудно анализировать, хотя уже проделана некоторая предварительная работа по определению формы глаз у динозавров и птерозавров, а также циклов активности этих животных{80}. Хотя результаты этой работы весьма неточны и спорны, мы все же знаем, что в целом большие глаза хорошо коррелируют с остротой зрения и могут улучшать видимость при низкой освещенности. Позднейшие тираннозавры имели поистине огромные глаза, так что вполне могли обладать способностью относительно хорошо видеть в сумерках – предположительно, лучше, чем их жертвы, и следовательно, такую возможность не стоит игнорировать. Преимущественно ночной образ жизни также мог предотвращать перегревание столь крупных животных во время такой активной деятельности, как охота, а значит, также хорошо укладывается в данную гипотезу.

Один из относительно малоизученных вопросов в биологии тираннозавров – как они спали и, что более важно (особенно для гигантов), как поднимались на ноги. Есть ряд интереснейших следов меньших тероподов, которые показывают, что эти животные по крайней мере иногда опускались на все четыре конечности в положении, когда кисти, стопы (включая плюсны), а также таз лежат на земле. Другие сохранились в подобной позе: с головой, лежащей либо рядом с одной из рук, либо засунутой под руку и даже с обернутым вокруг тела хвостом. Такие позы, возможно, хорошо подходили для гуаньлуна или эотираннуса, но как насчет гигантов? Они были намного тяжелее, и, особенно при их маленьких ручках, неужели подобная поза не нагружала слишком сильно лобковый «башмак» и даже ребра и грудную клетку, мешая дышать? Чрезвычайно большие и прочные гастралии, возможно, дополнительно поддерживали грудную клетку при обычной позе, но также могли не давать всему телу осесть и деформироваться под собственной тяжестью, когда животное лежало на животе. И все же тот факт, что такая поза с опорой на четыре конечности явно использовалась и очень ранними, и значительно более поздними тероподами всех групп (и почти универсальна для птиц), предполагает возможность ее применения и тираннозаврами. Вариант опуститься на четвереньки и перекатиться на бок, чтобы лечь на землю, также мог использоваться, однако примечательно, что, хотя огромные животные, такие как носороги и слоны, действительно иногда лежат на боку, для них более обычна поза с подобранными под туловище ногами. Из такого положения относительно просто быстро встать при внезапной опасности, а крупному тираннозавру, лежащему на боку, было необходимо перекатиться обратно на живот, если он надеялся быстро встать.