Обратной стороной этой ситуации стало то, что мне пришлось ссылаться на тираннозавра значительно чаще, чем хотелось бы, просто потому, что он зачастую является единственным представителем клады, для которого данная конкретная черта или поведение были подтверждены. Прочие таксоны изучены недостаточно, и, хотя в действительности некоторые из них совсем новые (такие как ютираннус и литронакс), а другие известны по очень небольшому количеству материала (процератозавр, авиатираннис) или же и то и другое (нанукзавр), требуется провести намного больше исследований в области анатомии, эволюции и особенно экологии и поведения многих нетираннозавринных тираннозавров. Вероятно, ранние формы отчасти вследствие их относительной неспециализированности можно в некотором смысле объединить с животными вроде некрупных мегалозавров или аллозавров в том, что касается потенциальной добычи, способов питания и т. д. Тем не менее тираннозавр особенно интересен не столько тем, каким животным он был, сколько тем, как он таким стал, а также эволюционными путями, превратившими ранних тираннозавров в таких невероятных животных, как альбертозаврины и тираннозаврины.

Другая проблема заключается в том, что динозавры в целом и тираннозавр в особенности могут порождать у некоторых людей очень странные идеи. Никакая область науки не избавлена от периодически возникающих эксцентричных концепций, которые могут исходить даже от талантливых и уважаемых ученых, а не только «маргинальных» авторов. Даже если какие-либо спорные вопросы в конце концов решаются в академических кругах, информация об этом не обязательно выходит за пределы этих кругов; «ученые пришли к согласию» – не такая волнующая новость, как «новые скандальные дискуссии вокруг тираннозавра». Таким образом, публике зачастую удается услышать только начало истории, а дальнейшей работе уделяется значительно меньше внимания. Это в первую очередь стало причиной того, что нескончаемо муссируется тема «хищник или падальщик», в то время как, во-первых, ее вряд ли вообще стоило поднимать, а во-вторых, она была разобрана по косточкам в научной литературе далеко не один раз (наиболее подробно – палеонтологом Томом Хольцем в 2008 г.){82}.

Некоторые из этих вопросов уже мной упоминались, в то время как другие были в основном пропущены ради ясности изложения соответствующих глав, но к ним стоит вернуться, поскольку они обычно порождают заблуждения или оказывают значительное влияние на наше представление об этих животных. Добавлю здесь, что в последние годы наблюдается ситуация, когда СМИ принимают всерьез такие идеи, которые можно назвать интригующими разве что из великодушия: например, что динозавры обитали в воде или что они эволюционировали на других планетах в параллельных мирах и живут и здравствуют поныне, избежав в своем космическом доме массового вымирания. Я не буду углубляться в подобные маргинальные идеи здесь (они более чем подробно раскрыты в интернете), но в научной литературе ведутся серьезные дискуссии по поводу некоторых правдоподобных теорий, и их трудно не заметить. И первой – и главной – из них, является проблема нанотираннуса.

В коллекциях Кливлендского музея естественной истории выставлен весьма скромных размеров череп теропода. Этот череп явно принадлежал тираннозаврину: широкая задняя часть быстро сужается к переду, сходясь к длинной, но все еще широкой морде с закругленным концом, и в челюстях имеется относительно небольшое количество крупных зубов. По сути, он выглядит весьма похожим на череп тираннозавра, только меньше чем в половину ожидаемого размера: длина его составляет чуть больше 50 см. Хотя этот череп, судя по всему, принадлежал животному солидных размеров, полная длина существа, вероятно, была ближе к 5 м, чем к размеру типичного взрослого тираннозавра.

Описанный изначально как экземпляр горгозавра палеонтологом Чарльзом Гилмором в 1946 г.{83}, этот череп впоследствии долгие годы оставался предметом множества дискуссий. Частично потому, что он несколько моложе горгозавра и фактически мог быть современником тираннозавра, но также потому, что это череп не горгозавра, а какого-то другого животного. Ключевой вопрос таков: принадлежал он юному тираннозавру или это все-таки череп миниатюрного тираннозаврина, жившего рядом с самым известным из динозавров? Вторую гипотезу официально высказали Боб Бэккер с соавторами в статье 1988 г., где они отметили, что некоторые кости черепа выглядят сросшимися{84}. Если это так, то перед нами череп взрослой особи, и, хотя животное могло впоследствии еще немного подрасти, оно явно было значительно меньше любого другого североамериканского тираннозавра из позднего мела, а также заслуживало признания как вид. За небольшие размеры его назвали нанотираннусом.

С тех пор бушуют дискуссии, является ли это животное представителем отдельного таксона, поскольку одно лишь сращение некоторых костей черепа вряд ли может считаться определяющим показателем зрелости особи. Важно следующее: если череп представляет новый таксон, тогда тираннозавр оказывается не единственным тираннозаврином своего времени в Америке, и большой разрыв в размерах между тираннозавром и разнообразными дромеозаврами и троодонтидами по крайней мере частично заполняется нанотираннусом, а это подразумевает для хищников данного периода совершенно иную экологию, чем предполагалось раньше. В то же время, если череп принадлежит ювенильному тираннозавру, у нас будет превосходная возможность изучить рост и развитие животных этого вида; притом что уже известен очень юный экземпляр тарбозавра, появляется огромное поле для изучения того, как эти животные менялись с возрастом и вопросов возможного экологического разделения между ювенильными и взрослыми особями.

Те, кто поддерживает выделение нанотираннуса в новый вид, указывают на некоторые особенности в морфологии черепа, которые не наблюдаются у известных экземпляров тираннозавра. Например, в челюстях нанотираннуса на несколько зубов больше, но в этой области всегда возможны индивидуальные вариации, и неясно, как зубы могли меняться по мере роста животного. Мы уже знаем, что изменялись пропорции конечностей и форма черепа, так что некоторые другие элементы вполне могли появляться и исчезать в процессе роста. Однако количество зубов у горгозавров разного возраста, судя по всему, отличалось, и то же может быть справедливо для тираннозавра (даже если не применимо к тарбозавру), однако количество зубов у тираннозавров в целом, вероятно, было весьма изменчивым признаком. Более того, дополнительные анализы, например выполненные Томасом Карром{85}, предполагают, что у нанотираннуса и тираннозавра есть общие черты, и первый экземпляр является ювенильной, а не взрослой особью.