Потащил, прикинув, что уложусь в две ходки. Осторожно выглянул – чисто, вытащил, загрузил. Сверху в стороне послышался звон стекла – мгновенно отлетел за машину, ствол смотрит в сторону звука… На фасаде, на дальнем углу, на уровне этажа шестого, кто-то… что-то?.. карабкается-ползет прямо по фасаду, вот взмахнуло лапой, выбило стекло, полезло внутрь… Твою ж мать, что еще за «неведомая гребаная фигня» на мою голову?! Выждав – вроде тихо? – рванулся наверх. Подхватил последние тюки, стал примеряться, как подхватить швейную машину… В квартире раздался звон битого стекла. Гости, что ли? А у меня не прибрано… Побросав вещи, одним прыжком закрываю дверь и поворачиваю ключ. Вот так. А теперь бегом вниз, в машину – и ходу! Что-то дом родной совсем негостеприимен стал. Ползают тута всякие…

Решив не крутиться возле местных коал, рванул напрямки через дворы. Странно, мертвяков где-то нет почти совсем, где-то стайками и одиночками, а где-то и весьма уже… ну не толпы, но – много. Тормознул в уголке за детсадом прикинуть, как дальше, – тут-то никого, тихо. Заглушил и вышел на не тающий в этом закрытом от солнца углу снег. Похоже, снег не нравится упырям: полдвора в эдаком тающем снегу с проталинами – и ни одного мертвяка. Они, выходит, холода не любят – ну да, они ж холодные. Значит, на зиму – как лягухи – замерзнут! Во лафа-то будет!

…Ты доживи еще до той зимы-то, да. Это в Мурманске каком лето через три месяца начнется, а еще через полтора закончится… А на югах как? Ваще, поди, край… У нас-то хоть хорошо – по ночам подмораживает, они с утра вялые, а кто поумнее, прячутся. Кстати, учесть – меньше спать надо, утром самое дело в город ехать. Хищники-то вроде тоже холодные, значит, им холод тоже не в жилу.

Мои естественнонаучные изыскания грубо нарушает визгливый скрежет за спиной. Ну еще-то кого, а? Обрез уже привычно сидит в руке… но стрелять не надо. Тут живые. И более того – не просто живые.

– Ну… Здорово, что ли. Давно не виделись.

…Ну ешкин кот. Ну еперный театр… Ну надо ж было… Надо ж было выжить этому дерьму, когда столько всякого народа погибло. Ну надо так, а? Твою мать, что еще скажешь…

А с чего это я, собственно? Вадик – хороший парень ваще-та, в компании всегда был на виду. Я же сам ему звонил вначале (боже ж мой, как давно это было!..), и он серьезно так отнесся… – и вот, выжил. И не один: с ним его девка, Лилька. О как. Выжили…

Вот только… Я еще раз окинул их взглядом. Чисто бомжи. И запах такой же. Н-да-а-а-а…

– Ну… Здгаствуйте, здгаствуйте… Вы откуда такие красивые?

– А… живем тут… в подвале.

– А че в подвале?

– А дома родаки. Дохлые бродят. И у нее тоже.

– Вы че… с самого начала в подвале?!

– Ага. Спасибо, кстати, что предупредил, с меня причитается – бухнуть, кста, хочешь? – Он продемонстрировал обсосанную бутылку недешевого вискаря. – Или косячок-с? У нас есть!

– Гм… нет, спасибо, Вадя… я потом… – Я, блин, и в руки-то не возьму его подарки, это ж надо… всегда был весь такой пижонистый… – А едите-то вы что?

– А… Это… натащили сразу, оно, правда, попортилось… и вода там в подвале плохая, мы загадили там угол один… (А то я не чую, ага.) А так еще на охоту ходим, по ночам – ЭТИ замерзают (о, вот и подтверждение моим мыслям!), и от них убегать проще. Ну, или, – Вадя показал довольно хилую палку, типа черенка от швабры, – вот этим отмахиваемся. За хавкой бегаем и за бухлом, хотя его и так много.

– Так ты ж этой палкой его не убьешь!

– Ты что! Конечно, не убью! Их нельзя убивать!

– Почему?! – выпучил я глаза.

– А если они разозлятся и мстить придут? Или этих… – Его передернуло. – Ну такие, знаешь, монстры…

– Знаю. И че?

– Они ваще бессмертные! Это копец! Проста в натуре ваще-э-э!!!

– И как вы с ними справляетесь?

– Гы, как с ним справишься-то? Прячемся! Главное, до подвала добежать – у нас тут дверь прочная, а еще мы все окна вынули, мы туда пролазим, а он нет! Главное – успеть! – Вадик почесался где-то в одежде и пояснил: – Там какие-то блохи, что ли, в подвале… Задрали, падлы!

– Да… – Я вспомнил, что не далее как пару часов назад убил такого бессмертного, пусть и едва не погибнув, пусть и с невероятным везением… – Ясно. А я вот (тут внутри что-то вскипело и поперло), понимаешь, их всех в натуре мочу. И простых упырей, и хищников.

– Бли-и-ин!..

– Ага. – Я продемонстрировал обрез и тесак. – Жилье тут захватил, оборудуюсь. Вот, по делам ездил.

– Оба-на, ну ты ж кру-у-у-ут!!! – Вадик смотрел с неподдельным восхищением (интересно, почему меня это не радует, а даже наоборот?), а Лилька весьма недвусмысленно за его спиной показывала, что не прочь сменить Вадика на меня, со всем спектром предоставляемых ею услуг. Отчего я почувствовал явственные рвотные позывы. Все, поговорили.

– Лады, мне пора. Свидимся.

Я, как мог спешно, залез в жигуль и смылся. К черту, такая мерзость… Уже потом, отойдя, почему-то подумал – а ведь выживет! Вадик выживет, точно, Лилька-то, скорее всего, нет – больно уж дура, – а этот выживет! Вот только что это будет… человек? Или животное?

Сам не заметил, как вырулил к тому месту, где меня атаковал хищный гаишник. Вот и кусты, где тогда засел, – а от гайца и костей нет уже…

Из кустов вылетело что-то, побежало рядом… Не видно, рулю, пытаясь при этом держать обрез и не выстрелить в потолок… Тут еще ремонт, щебенка, не разогнаться… Слева, в разбитом окне, вижу скачущую рядом огромную лохматую псину… Ах ты ж, мертвая нечисть! Вертя башкой то на дорогу, то на собаку, пытаюсь навести ствол… и не сразу понимаю – она же ЛАЕТ! Значит, живая!

Каска – штука хорошая. Особенно если не пристегиваешься. Приоткрываю дверь – псяка стоит поодаль, настороженно смотрит, не двигаясь. Значит, точно живая… Какая-то помесь восточноевропейской с кавказской овчаркой, что ли… как обычная «пограничная собака», но сильно лохматая. Не знаю, не разбираюсь, да и не суть. Тут на автостоянках такие порой помеси встречались…

– Ну… иди сюда, шкура…

Шкура, словно не веря счастью, подошла… лизнула ладонь и ткнулась носом в колени… И все, больше ничего было не надо, все было ясно… Я опустил руку на ее лохматую башку, и она задрожала мелкой дрожью – не знаю отчего, но я был уверен: от удовольствия. Наверное, потому что я сам испытывал нечто подобное. Живое существо, большое, теплое… и, наверное, умное?

– Короче, Мухтар, залазь и сам устраивайся. – Я открыл заднюю. – Понял?

Я еще не договорил, а Мухтар уже уместился в забитое нутро жигуля, словно именно для него там место и было. Нет, не дурак. Ну и славно.

Приехав, первым делом свистнул котобратию, представив им новичка. На удивление, столь антагонистичные в мирной жизни животины – сошлись на редкость мирно. Мухтар вилял хвостом, кошки морщились, но, в общем, были безразличны, котенок полез обнюхивать псину, за что был облизан и не сказать недоволен, рыжий презрительно отвернулся, дергая хвостом… а вот черный выгнулся, завыл утробно и зашипел. Мухтар сбавил амплитуду виляний и стоял смирно – по ходу, он не оспаривал, кто тут хозяин.