Я встал из-за стола, собираясь пройтись по кабинету, чтобы лучше думалось, и сразу уселся, пораженный как по заказу появившейся в голове светлой мыслью. Господи, как же я раньше-то не сообразил! В тот вечер из залы пропала большая королевская печать. Вскоре она, правда, нашлась, но полтора-два дня ее не было. Сколько документов можно проштамповать за это время? На телеге не увезешь! А доступ к этому важнейшему атрибуту королевской власти наверняка имел секретарь. Где он у нас находился по план-схеме присутствующих в зале гостей?

Я сорвался с места и бросился к ларю, в котором хранились рабочие материалы следствия. «Так. Схема есть. Где-то должен быть и определитель к ней. Не то… Не то… А, вот он!» С двумя листами пергамента в руках я возвратился к столу, сличая цифры на плане с развернутыми пояснениями определителя. «Не видно! То есть да, скорее всего в зале он был. Во всяком случае, Щек в день свадьбы видел Прокопа неподалеку. Но непосредственно в самый момент похищения где он находился?» Кружки в районе алтаря по-прежнему во множестве оставались безымянными. До этого часа меня интересовали в основном персоны, стоявшие за несколько саженей от государя в другом конце помещения. «Где же он стоял? Наверняка где-то здесь, у алтаря. И печать, рубль за сто – его работа!» Дверь тихо отворилась и в комнату, понурив голову, вошла расстроенная фея.

– Прости, я погорячилась, – пристально вглядываясь в мои глаза, сказала она. – Тут такое дело, ума не приложу, что вокруг происходит. – Делли еще раз печально вздохнула и уселась на койку рядом с Прокопом. – У меня в голове не укладывается, что Прокоп может быть преступником. Он очень славный мальчик, очень добрый, надежный. И вдруг такое! Знаешь, мне все-таки кажется, что кто-то пытается нас запутать, сбить с толку, подвести под удар моего воспитанника. Возможно, это заговор не только против него, но и против меня? Быть может, кто-то желает добиться моей отставки таким образом и тем самым ослабить волшебную защиту Груси и непосредственно королевского двора?

Я потряс головой:

– Делли, как-то это все уж очень сложно. Похитить принцессу, чтобы потом обвинить ее молочного брата и тем самым добиться твоей отставка? Очень похоже на чесание левой пяткой правого уха. Давай на время отложим эмоции в сторону и вернемся к фактам.

– Хорошо, – кивнула моя печальная собеседница. – Вот ты говоришь, что возчик опознал в человеке, купившем у него воз со свечами, Прокопа.

– Я этого не говорил.

– Ну ладно, не говорил. Но ведь думаешь же!

– Предположим, – кивнул я.

– Но ведь может статься, что возчик созерцал личину, а не истинный лик. К чему Прокопу самому в кружале показываться? Нешто не мог он нанять кого?

– Что знают трое – знает свинья, – отмахнулся я. – Сейчас речь о другом. Ты можешь показать на плане, где в вечер исчезновения принцессы находился твой уважаемый воспитанник?

Делли, сбитая с колеи, пожала плечами и молча провела рукой над исчерченным кружками и квадратиками планом, превращая его в трехмерное подобие церемониальной залы с крошечными гостями и придворными служителями на месте безликих геометрических фигурок.

– Вот видишь человека в васильковом кафтане с атласной оторочкой? Это хранитель печати. А вот и Прокоп, справа и чуть сзади, как и положено, дабы записывать, ежели понадобится, распоряжения государя.

– Справа и чуть сзади, – задумчиво повторил я, разглядывая весьма подробный макет. Народ, заполнявший игрушечную залу, имел портретное сходство с оригиналами, и я бы ничуть не удивился, когда б все эти сановники, заморские гости и дамы вдруг начали двигаться и общаться между собой. Да что люди! Даже печать, подносимая хранителем его величеству в открытой шкатулке, была вполне различима на крошечном прямоугольнике алого бархата обивки. – Достаточно протянуть руку, и заветный символ власти уже у тебя.

– Да что ты опять такое говоришь, Виктор! – вновь взорвалась фея. На какую-то секунду мне даже показалось, еще одно слово, и она немедленно превратит меня во что-то непотребное. – С чего бы это вдруг Прокопу красть печать! Да и не крал он ее вовсе! – бушевала боевая подруга. – Почто ты на него напраслину возводишь?!. Печать сам хранитель велел в сокровищницу отнести, а не к себе, как положено. От умопомрачения забывчивость с ним случилась, только и всего! А ты уже рад на мальчика всех собак навесить!

– Делли! Делли!.. – начал было я.

– Тут козни злые! – не унималась фея. – А ты глазами хлопаешь да честного человека оговариваешь!

– Делли!!!

Шум, раздавшийся из коридора, не то чтобы остудил разбушевавшуюся оперативницу, но отвлек ее от основного объекта приложения сил, давая мне возможность перевести дух.

– Ага! Попался, пащенок паскудный! – злорадно вопил хозяин, судя по нарастанию звука, приближаясь по лестнице к нашей двери. – Ужо достанется тебе на орехи! Ужо попомнишь!

– Кого это он там костерит? – запнулась на полуслове фея.

– Без понятия, – тряхнул головой я.

– А ну отстрянь от пацана! – прогремел по коридору мощный бас Вадима Ратникова. – Конкретно тебе говорю – вали, занимайся своим делом. Твой номер восемь, когда надо – спросим!

Дверь люкса тихо отворилась, и на пороге возник могутный витязь во всей своей красе.

– Братва, у нас тут гость образовался. – Он чуть подвинулся, пропуская вперед нашего недавнего знакомца с рыжей, как лесной пожар, шевелюрой. – Так что встречайте, хозяева!

Немая сцена, возникшая в апартаментах после появления вчерашнего беглеца, вполне могла подвигнуть великого русско-украинского писателя и драматурга Н.В.Гоголя на создание очередного супербестселлера «Возвращение ревизора». Казалось, только один Прокоп сумел сохранить безмятежное выражение лица, да и то лишь потому, что присутствовал при явлении рыжего в качестве мебели.

– Э-э… Где ты его поймал? – несколько приходя в чувство, изумленно выдавил я.

Парень насупился и собрался было сказать что-то дерзкое, но широкая длань Вадима, опустившаяся на его тощее плечо, оборвала порыв возмущения.

– Не, ну вы че? Я ж типа русским языком базарю, ни фига этого шкета на кукан не брал. Он чисто гость.

– Так, – удивленно глядя на соратника, протянул я. – Ты хочешь сказать, что не ловил его?

– В натуре! – радостно кивнул Вадюня. – Я чисто рулю по барахолке и фильтрую базар – где что народ гутарит. Ну то-се, ля-ля тополя. В общем, терки по ушам конкретные, полный отстой. И тут оба-на! Кто-то меня сзади за пояс дергает, Ну я по-быстрому кумекаю, что кошелек срезать хотят. А потом думаю: в натуре лопатник-то у меня в другом месте! Ну, я типа цоп назад, а там рыжий. Пошли, мол, к твоим – разговор имеется. Ну вот мы и… вот.

– Та-ак, – кивнул я, придвигаясь к столу. – Весьма поучительная история. Ну хорошо, а как звать-то тебя, малый? Мы со всех делов и не познакомились-то толком.