Слезы вновь текут по ее щекам. Она кивает.

– Ты прав. Я знаю, что ты прав.

– Тогда почему плачешь?

Булькающий смех вырывается из ее груди, и она сжимает мою руку так крепко, что я поражаюсь ее силе.

– Это слезы облегчения. Я думаю, мне нужно было попрощаться, прежде чем двигаться дальше. И теперь, когда они похоронены, я надеюсь, они обретут покой. – Джорджи смотрит на могилы, все еще держа меня за руку. – Нам всем нужно двигаться дальше.

Я киваю. Она не встает, и я остаюсь рядом. Буду сидеть здесь столько, сколько потребуется. Постепенно ее слезы высыхают, и рука расслабляется. Она смотрит на меня с менее обеспокоенным выражением лица, чем в последние несколько дней.

– Думаю, теперь я в порядке, – заявляет она. – Мне это было нужно. Им это было нужно. – Она указывает на могилы. – Теперь мы все можем двигаться вперед.

– Тогда чем бы ты хотела заняться, мой сладкий резонанс?

– Вернуться в нашу пещеру? – Она одаривает меня усталой улыбкой. – Я вдруг почувствовала себя такой измотанной.

Думаю, это потому, что она освободилась от груза своих проблем. Она так долго несла их, что теперь, когда они исчезли, она чувствует облегчение и усталость. Но я не говорю ей об этом. Я улыбаюсь и прикасаюсь к ее животу.

– Ребенок делает тебя сонной. Может быть, нам стоит переночевать в пещере охотников?

Она смотрит на летающую пещеру с ее странными темными стенами.

– Безусловно. Не хочу провести еще одну ночь в этой адской дыре.

Я чувствую себя… свободной.

Это странное чувство – проснуться после того, как рухнула в гнездо из мехов по возвращении в пещеру охотников, и не чувствовать вес обязательств на своих плечах. Я больше не испытываю угрызения совести за смерть трех девушек или непрерывного беспокойства о том, что приняла неверное решение и стала причиной их смерти. Я не чувствую боль утраты из-за того, что оставила Землю позади.

Я оставила все это на горе, там, где Крисси, Пег и Доминик наконец-то похоронены.

Я сделала все, что смогла, спасла себя и многих других, и мы начали новую жизнь на этой планете. Это уже немало. Мы похоронили наших мертвецов, и я похоронила свое прошлое, включая Землю. Теперь я могу двигаться вперед со своим партнером.

Моим замечательным, потрясающим мужчиной.

Как будто чувствуя, что я о нем думаю, Вектал обвивает руками мою талию, прижимая к себе. Он такой теплый и соблазнительно обнаженный под меховым одеялом. Мне нравится сворачиваться калачиком рядом с ним.

– Еще рано, – бормочет он, поглаживая меня по руке. – Поспи немного.

– Хорошо, – обещаю я, но больше не сплю. У меня сотни мыслей в голове, и я чувствую себя свободной. Я в предвкушении нового дня, нового месяца, новой жизни.

Я кладу руки на низ живота, гадая, сколько времени пройдет, прежде чем он округлится, моя грудь наполнится и жизнь изменится навсегда. Разве не странно, что я с нетерпением жду утренней тошноты? Я хочу получить знак, что ребенок внутри меня существует. Мне нужно более существенное доказательство, чем ненаступившие месячные или изменение тембра кхуйи, когда мы с Векталом вместе.

– Джорджи? – бормочет он, перебирая пальцами мои волосы. – Все в порядке?

– Все отлично, – успокаиваю я, и это правда. Чувствую себя так, словно у меня открылась рана, о которой я даже не подозревала, но теперь она очищена, и это позволило встать на путь исцеления… на самом деле я ощущаю себя практически исцеленной. – Просто размышляю.

– О чем?

В его голосе слышится настороженность, будто он ожидает услышать что-то печальное или тревожное. Я не виню его за это, ведь обещала ему медовый месяц, а вместо этого привела на похороны. Я прижимаюсь к своему партнеру и кладу подбородок ему на грудь, высматривая его горящие глаза в тусклом свете пещеры. – Думаю о нашем ребенке, о нашем будущем, о племени. Много о чем.

Он улыбается. Его глаза – сонные щелочки голубого света.

– Мне нравятся эти мысли.

– Мне тоже. – Я провожу пальцами по его животу и бокам, наслаждаясь тем, как он напрягается от щекотки. – Я хотела поговорить с тобой кое о чем. Давай не будем рассказывать остальным о похоронах, которые мы устроили, хорошо?

– Думаешь, им лучше не знать? Думаешь, они бы не одобрили?

– Думаю, они бы одобрили, но я хочу, чтобы они двигались вперед, так же, как и я. Чувствую, что, подняв эту тему, мы напомним им об их потерях. Если кто-то спросит, мы расскажем, но я не хочу быть инициатором этого разговора. Нам всем нужно начать с чистого листа.

– Хорошо.

– Если кто-то спросит, то у нас был наполненный сексом медовый месяц и мы практически не покидали меха.

– Мы собираемся сочинять истории? – Он ухмыляется, глядя на меня сверху вниз.

Я морщусь. Я обещала Векталу, что мы убежим вместе и будем трахаться как кролики. Это путешествие, должно быть, стало настоящим разочарованием для него, несмотря на то что оно было необходимо для меня.

– Мне так жаль, Вектал. Для тебя это было не очень-то приятное путешествие, да?

– Тебе это было нужно, и я ни о чем не жалею. Я рад, что печаль исчезла из твоих глаз. – Он проводит пальцем по моей щеке и подбородку. – Я знал, что мою Джорджи что-то беспокоит, и если мы сделали все, чтобы это исправить, то я счастлив.

– Это было именно то, что мне нужно, – соглашаюсь я. Чувствую себя… на удивление игривой. Я провожу пальцами по его боку, слегка щекоча, и мне нравится, что он извивается и стучит хвостом по одеялу, как раздраженный кот. – Знаешь… мы все еще наедине. Нам не обязательно возвращаться так быстро. Мы все еще можем наполнить сексом этот медовый месяц.

Он хихикает.

– Если ты не в настроении, моя половинка, то я готов подождать. – Он нежно проводит пальцами по моей щеке. – У нас впереди для спаривания целая жизнь. Это не обязательно должно быть прямо сейчас.

Милый Вектал. Он совершенно не понял меня.

– Когда это я говорила, что не в настроении? – Я целую его упругий живот, его пресс, твердый как стиральная доска, покрытый мышцами и защитными пластинами. Я целую ниже и еще ниже, направляясь прямиком к одной из моих самых любимых частей его тела.

Мой партнер стонет, хватая меня за волосы.

– Джорджи…

– Ш-ш-ш. Я хочу развлечься в свой медовый месяц. – Я касаюсь языком его гребня, а затем спускаюсь ниже, сжимая член в своей руке. Он такой большой и толстый, что мои пальцы не соприкасаются, когда я обхватываю его обеими руками. Просто держа его, я уже возбуждаюсь. – Мне нравится твой большой член.

– А ему нравится твой рот.

Я хихикаю, потому что это не похоже на комплимент для девушки, но из его уст это звучит мило. Я знаю, что у него на уме нет ничего грязного, как у парней с Земли. Он говорит искренне, потому что любит меня всю и то, как я прикасаюсь к нему. Я вспоминаю, как в первый раз доставила ему оральное удовольствие и свела его с ума. Несмотря на то что он любит лизать киску (и, боже, как я люблю, когда он это делает), ему никогда не делали минет, и каждый раз, когда я его делаю, Вектал ведет себя так, будто получает величайшее сокровище на свете.