Ее слова были так прекрасны, что не умещались в его голове. Он страстно обнял ее.

— Это я должен извиняться. Я затеял все это безобразие и вел себя, как самый большой тупица на свете.

За их спинами кто-то кашлянул.

— Ваша светлость, — сказала леди Эйвери, — мы с сестрой приняли решение.

Кристиан охотно велел бы им убираться, однако жена взяла ситуацию в свои руки. Она высвободилась из его объятий и отступила на шаг, но не раньше, чем потерла большим пальцем его нижнюю губу — жест, полный откровенного обещания. Кристиана тут же бросило в жар.

Но, когда она повернулась к двум сплетницам, на ее лице не было и тени улыбки. Она снова стала Редкой Красавицей.

— В таком случае не будем тянуть время. У нас с герцогом есть определенные планы на сегодняшний полдень.

Кристиан надеялся, что его лицо не загорелось. Леди Эйвери покраснела.

Она снова кашлянула.

— Мы с сестрой более двадцати пяти лет занимались тем, что снабжали светское общество качественными и надежными сплетнями. Мы видели столько человеческих падений и проступков, что стали забывать, что не все так эгоистичны. Каждый из вас старался защитить другого, не думая о себе. И за это мы готовы смириться с пятном на нашей, прежде незапятнанной, репутации. Мы больше не станем упоминать имя мистера Таунсенда и, когда приедет кузен моего пасынка, лично препроводим его на континент, чтобы он не задерживался в Лондоне. В обмен мы просим, чтобы мы были первыми, кто оповестит общество о положении герцогини, скажем, через четыре недели.

Кристиан не верил своим ушам. В леди Эйвери и леди Соммерсби осталось что-то человеческое? Кто бы мог подумать?

Его жена одобрительно кивнула.

— Принято.

В знак согласия три женщины обменялись рукопожатиями, и заслуженные сплетницы удалились. Но не успел Кристиан что-либо сказать, как появилась вдовствующая герцогиня.

— Матушка, как вы узнали, что мы в городе?

— Я дала указания твоим слугам сообщить мне, как только ты вернешься, хотя, — она устремила изучающий взгляд на его жену, — я не знала, что герцогиня тоже приехала.

— Я не могла вынести разлуки с моим молодым мужем во время медового месяца, — отозвалась Венеция, одарив Кристиана ослепительной улыбкой. — Потому я последовала за ним в Лондон.

— Я приехал сюда с единственной целью: забрать со склада плиту со следами тетраподов и доставить ее тебе.

Улыбка Венеции стала шире.

— Правда?

— Конечно.

— Тетра… что? — требовательно спросила вдовствующая герцогиня.

— Ископаемые ящеры. Моя новобрачная питает страсть к доисторическим чудовищам.

Новобрачная опустила голову, лукаво поглядывая на него из-под своих великолепных ресниц.

— Герцог одобряет мое увлечение. Он обещал взять меня в свою следующую экспедицию.

Вдовствующая герцогиня молчала, переводя озадаченный взгляд с Кристиана на Венецию и обратно. Затем ее губы изогнулись в улыбке.

— Вижу, я напрасно волновалась. Тебе следовало сказать мне, что все в порядке, Кристиан.

Герцог с трудом оторвал взгляд от жены.

— Примите мои нижайшие извинения, матушка. Не знаю, о чем я думал.

Двери гостиной снова распахнулись, впустив на этот раз лорда Фицхью, леди Фицхью, мисс Фицхью и лорда Гастингса. Венеция радостно вскрикнула, обняв каждого по очереди, даже лорда Гастингса, прежде чем представить их хозяевам дома.

— Как вы узнали об их приезде, лорд Фицхью, что так быстро прибыли сюда? — поинтересовалась вдовствующая герцогиня. — Тоже подкупили кого-нибудь в штате герцога?

Венеция рассмеялась.

— Нет, мэм. Я телеграфировала Фицу, прежде чем выехать из Дербишира. Мне нужна была одна вещь из дома моего брата. Но я полагала, что он пришлет ее с посыльным.

— Как будто кто-нибудь из нас остался бы дома, зная, что ты в городе, — заявила мисс Фицхью.

— Рад видеть тебя, Венеция. — Лорд Фицхью положил руку на локоть сестры. — И вас тоже, Лексингтон. Вижу, брак пошел вам обоим на пользу.

— Должен признать, это действительно очень приятное состояние, — отозвался Кристиан, бросив взгляд на жену.

Взгляд, который его шурин мгновенно понял.

— И поскольку ваш медовый месяц еще не кончился, думаю, нам следует удалиться. Да, Хелена?

Мисс Фицхью неохотно кивнула.

— Ладно, если ты так считаешь, Фиц.

— Я бросила мистера Кингстона посреди шахматной партии. Это никуда не годится. Лучше мне вернуться домой, — сказала вдовствующая герцогиня.

Последовал очередной обмен объятиями. Мисс Фицхью вручила своей сестре завернутый в бумагу пакет. Кристиан с женой проводили гостей к их каретам, а затем, бок о бок, неторопливо поднялись вверх по лестнице. Но, как только они остались наедине, Венеция кинулась ему на шею и в страстном поцелуе приникла к губам.

— Разве нам не следует соблюдать осторожность, учитывая твое положение? — спросил Кристиан, оторвавшись от ее губ, чтобы глотнуть воздуха.

— Хм-м-м. Пока еще нет.

Он уложил ее на постель.

— Я впервые займусь с тобой любовью, когда ты не только осязаема, но и видима. Не уверен, что переживу этот опыт.

— Переживешь. — Венеция обхватила его лицо ладонями. — Зато при свете ты увидишь, как сильно я люблю тебя.

Он поцеловал ее в шею, там, где пульсировала жилка.

— Тогда, пожалуй, я смогу привыкнуть.

Позже они лежали в постели, крепко обнимая друг друга.

— Знаешь, я хотела, чтобы моя сестра увлеклась тобой, — промолвила Венеция.

— Та, что влюблена в женатого человека?

— Ты запомнил?

— Я помню все, что ты говорила мне на «Родезии».

— Да, та самая. Мы с моей невесткой полагали, что, если только она познакомится с тобой, все наладится. Поэтому, когда мы увидели объявление о твоей лекции, мы потащили ее туда.

Он поцеловал ее ресницы.

— И что, я понравился ей? Пока не стал говорить гадости о тебе, конечно?

— Признаться, я так и не удосужилась спросить. Но на меня ты произвел сильное впечатление. Настолько, что даже после того, как ты сравнил меня с библейской блудницей…

— Я не сравнивал.

Она хихикнула.

— Даже после этого я обнаружила, что меня по-прежнему тянет к тебе.

— И решила заставить меня страдать.

— Я же сказала, что практически сразу отказалась от этой мысли. Но ты должен понимать, каково это, когда тебя влечет к человеку, который вызывает у тебя неприязнь. Я была вне себя.