среди деревьев, и оставив только длинные и тяжёлые стрелы для ближнего боя. Они сложили в общие торбы свои бронзовые браслеты со степными рунами, ожерелья, бляхи с изображением чудищ земли, воздуха и воды. Звериные обереги повесили поверх панцирей и кольчуг. Вольга оставил из оружия свою любимую палицу, изогнутый узкий меч и кинжал. Топор и щит он положил на груду оружия товарищей. Закончив последние приготовления, он выехал немного вперёд и обернулся:

— Начало жизни и её конец тянут к нам руки словно близнецы одной матери, и тлен немного младше духа, хотя родился на мгновение раньше! Пусть каждый получит своё! Тенгри смотрит с неба и знает что будет, а Коршуг всё сделает так, как должно случиться!

Затем полтески, все двадцать шесть всадников, разъехались цепью на расстояние прямой видимости вправо и влево, образовав два ряда — один перед другим на расстоянии в пять — шесть шагов. Все приготовили палицы, топорки, кистени, ножи. Достав мешочки с ядами, они стали наносить его в виде смертной змеиной и грибной кашицы и мази на оружие.

Потом всё застыло в ожидании. Было слышно как дышат кони, бренчит упряжь и скрипят сёдла под тяжестью седоков.

Со стороны вдруг засеки послышался шорох, редкий треск сухих веточек под чьими-то ногами. Это к полтескам на помощь подошёл десяток стреблян. С ними был Оря и Ладри, без разрешения Ацура оставивший дружину викингов, чтобы участвовать в спасении Ясельды и Орисы от нападения злобных врагов.

— Стовов сказал, чтобы мы были тут, помогали, если придётся нести раненых или убитых! — сказал он, подходя к Вольге и беря под уздцы его коня, — проход в просеке почти готов, осталось немного, и дорога к Оломоуцу будет открыта.

— Сейчас будет бой? — спросил Ладри, съёжившись от холода и от осознания своей слабости и никчёмности рядом с огромным конём и мощным всадником в длинной кольчуге и в сияющем островерхом шлеме, — я хочу всем помочь…

— Хорошо, — не глядя на него ответил Вольга.

— Где нам лучше встать? — спросил Оря.

— Сзади встаньте и прижмитесь все к крупным деревьям, чтобы не пострадать случайно.

— Чтобы не пострадать?

— Да!

Оря хотел что-то ещё сказать, но полтеск остановил его поднятой ладонью. Стребляне встали после этого шагах в тридцати позади заднего ряда всадников, разойдясь к разным деревьям. Туман постепенно рассеивался и с такого расстояния чёрные фигуры полтесков вполне можно было различить в косых лучах восходящего солнца.

Ожидание было коротким. Авары начали двигаться к войску Стовова у засеки, путь к которому сейчас закрывали полтески. Среди белых в чёрную крапинку стволов берёз, чёрных буков и дубов, в промежутках между кустами орешника, один за другим стали появляться вражеские всадники: за одним следовали трое, за тремя — десяток, за десятком — конная стена. Наконец кто-то из аваров увидел среди деревьев первый ряд полтесков и закричал им:

— Ышбара халлыг ынан?

Ответа не последовало.

— Жау кара! Жау! — послышался крик и сразу после этого по лесу разнёсся вопль или кличь, — Йохдан! Йохдан!

Несколько стрел прожужжали и стукнули в древесину неподалеку от Вольги. Авары устремились на врагов так скоро, как только позволяли им это сделать стволы деревьев. Однако вместо стремительного разгона для сокрушительного первого удара всей массой, они увязли в собственной численности, сами в себе, вынужденные объезжать деревья стороной, задевая и сталкиваясь друг с другом, цепляясь за ветви, даже теряя оружие и падая под ноги коней. И там, где аварский отряд скакал плотнее, толчея проявилось ещё более полно, доказывая многократно проверенную истину о том, что конница в лесу, особенно густом, превращается скорее в жертву, чем остаётся охотником как в поле. Пока авары не рассредоточились и не оказались расставлены между деревьями с той же плотностью что и полтески, они не смогли сколь-нибудь существенно приблизиться. Несколько метких выстрелов со стороны полтесков, хоть и добившихся только лёгких ранений лошадей, ещё больше усилили замешательство, поскольку стрелы были отравленными, и раненные ими животные стали плохо управляемыми, а потом и вовсе легли, перегородив несколько проходов.

— Коршуг! — крикнул Вольга и тронул коня, развернув его на месте и немного отойдя назад.

Его воины сделали то же самое, выпустив ещё по несколько стрел во врага. На этот раз они добились более серьёзных попаданий: один авар не успел закрыть щитом лицо и стрела, попав в щёку, соскользнула в глаз и пробила голову до кольчуги на затылке, второму авару пробило кисть руки, а третьему колено.

— Рысь! Рысь! — ободряюще крикнул Оря Стреблянин, укрывшись за стволом поваленной ветром и старостью берёзы. Он без слов притянул к себе мальчика за рукав рубахи и усадил рядом. Оре стало вдруг зябко в своей отсыревшей волчьей шкуре, а глаза сами хотели зажмуриться от второй подряд бессонной ночи и ослепительного солнца, тем более яркого, что вокруг всё было покрыто капельками росы и тумана. А вот Ладри зажмурился, как если бы прямо над его головой начало падать громадное подрубленное дерево…

Выстроившись на новом рубеже, полтески снова пустили стрелы и снова несколько аварских коней и всадников были ранены. Те авары, что были ранены раньше, страшно крича из-за действия сильного яда, уже катались по земле, пугая товарищей и создавая препятствие. Авары тоже стреляли, но почему-то лёгким стрелами, которые, чуть задевая ветви и стволы, сильно отклонялись в сторону от первоначальной линии прицеливания, а попав несколько раз с клацающим звуком в тела полтесков, не смогли пробить кольчуги. Ранения от их ромбовидных наконечников лошадям полтесков наносились незначительные, не вызывающие сильного кровотечения или повреждения сухожилий.

За очень короткое время прошедшее с момента появления первых аварских всадников между деревьями, полтески три раза отходили назад, осыпая врага стрелами, заставляя топтаться на месте, теряя людей и лошадей, силы и уверенность, не давая приблизиться для рукопашного боя. Наконец Вольга поднял железную палицу и несколько раз повернул её над головой, показывая, что настало время для такого оружия и время начать скачки. Он повернул коня и поскакал вдоль первого ряда воинов. Полтески рассыпались во все стороны как подброшенная горсть гороха. Оря и Ладри с удивлением увидели, как часть из них поскакала вперёд и через мгновение смешалась с аварами. После этого началось то, что сами полтески в разговорах между собой называли «собачьим кусанием тумана». Несколько раз слышавший это выражение Оря теперь понял, что это означало, когда множество врагов не могли быстро продаваться, разобрать где свои, а где чужой, не могли использовать ни численной преимущество, ни преимущество в вооружении. Для того чтобы на всём