И, более того, им уже сообщили имена пяти человек, у которых вроде бы имелась похожая татуировка!

Правда, на сей счет Джап особых иллюзий не питал. На базаре тебе что угодно могут рассказать. Случайный встречный будет клясться, что в соседнем ряду помидоры продаются вдвое дешевле, чем те, к которым ты прицениваешься. Да, он собственными глазами видел! И пусть отсохнет у него правая рука, если это не так! Когда же, поверив посулам, ты доберешься до указанного места и не найдешь там вообще никаких помидоров, советчик твой будет уже кого-нибудь другого убеждать в том, что на другом конце рынка расцветка у ковров гораздо ярче.

Однако пять имен, конечно, лучше, чем ни одного. Потому что, если хотя бы одного из пяти удастся найти по указанному месту проживания, это уже будет здорово. Даже если никакой татуировки у него не окажется.

Вот только интересно, как поступит сам Хранитель, если до него дойдет слух о том, что его ищут какие-то странные люди, обещающие свиноферму? Станет искать встречи с этими людьми, чтобы выяснить, что все это значит? Или, наоборот, заляжет на дно? Представив себя на его месте, Джап решил, что, наверное, предпочел бы внести в ситуацию ясность, а не просто ждать, чем все закончится. Однако ж все люди разные. И в одной и той же ситуации каждый поступает по-своему.

Одним словом, план работал. Плохо или хорошо – пока судить было рано. А Пармезан так здорово справлялся со своей частью работы, что Джапу и делать было нечего. Он лишь ходил за Пармезаном следом и посматривал, чтобы никто не попытался залезть к нему в карман.

Вообще, Джапу показалось, что на базаре на удивление спокойно. То ли детские воспоминания его подводили, то ли за то время, что он не видел базаров Ур-Курсума, они на самом деле сделались более тихими и сдержанными. Страсти тут по-прежнему кипели, но это были уже не яркие взрывы неконтролируемых эмоций, а, скорее, определенная дань традициям.

Хотя, может, просто день выдался спокойный?

Парней с петушиными перьями на шапках тоже не было видно.

К тому времени, когда часы на краю площади пробили двадцать пять, Джап решил, что свою миссию на площади Раз-Зар они выполнили. Весь базар уже знал о наследнике свинофермы, и разносить далее сию добрую весть не имело смысла.

Зато, судя по тому, как народ и в особенности шныряющие повсюду мальчишки потянулись к центру площади, там вскоре должно было начаться представление.

– Хочешь увидеть настоящие чудеса? – спросил Джап у Пармезана.

– Предлагаешь заглянуть в клуб, где девочки на сцене…

– Нет, – перебил приятеля Джап. – Кое-что поинтереснее!

Он подхватил Пармезана под локоть и быстро потащил его к центру площади, чтобы успеть занять места поближе к выступающему.

В центре базарной площади был сооружен невысокий деревянный помост, высотою в три ступеньки, чтобы даже стоящим в задних рядах было видно, что тут происходит.

Помост был пуст. Но судя по тому, сколько людей собралось вокруг него, представление должно было скоро начаться.

Перед самым помостом стояли или сидели прямо на земле дети, по большей части мальчишки. Взрослые составляли второй круг зрителей, числом ничуть не уступающим первому.

Благодаря устрашающему виду, который удачно дополняла высовывающаяся из-за плеча рукоятка меча, Джапу удалось легко протиснуться в первый ряд взрослых. Если кто из тех, кого Джап просил подвинуться, и собирался огрызнуться, то одного взгляда на уродливый шрам, пересекающий щеку бойца, хватало, чтобы желание это было выжжено каленым железом.

– Эй, – Джап щелкнул по уху стоявшего перед ним мальчишку лет семи. – Что за представление намечается?

Запрокинув голову, мальчик посмотрел на бойца снизу вверх.

Судя по чистой белой рубашке и новенькой тюбетейке, парнишка был не из тех, что постоянно ошиваются на базаре, выискивая, на что бы поглазеть и что бы стащить.

– Фокусник, – ответил он.

– Хороший?

– Самый лучший!

– Да ты что! – удивленно вскинул брови Джап. – Ты его уже видел?

– Пять раз! – показал растопыренную пятерню парнишка.

– А откуда он?

– Не знаю, – безразлично пожал плечами мальчишка.

Все верно, в его возрасте это не имеет значения.

Пока на помосте ничего не происходило, Джап смотрел по сторонам, изучая взглядом публику. Большинство собравшихся вокруг помоста были местные жители. Туристы, приезжающие в Ур-Курсум, чтобы оттянуться тут по полной, ходят на базары только ради того, чтобы купить сувениры. Выступления уличных артистов их, как правило, не привлекают. Если им захочется увидеть выступление фокусника, они отправятся в один из круглосуточных клубов, где, как они полагают, можно увидеть то же самое, а то и получше, да еще и в более комфортной обстановке.

Вот тут-то они ошибаются! Да еще как!

Фокусники, выступающие в клубах на контрактной основе – всего лишь мастеровитые актеры. Каждое их движение отточено и выверено до миллиметра – они повторяли их из раза в раз, ни на йоту не отступая от того, что было когда-то придумано, просчитано и точно выверено. По сути, это механистическое воспроизведение однажды найденной удачной комбинации.

Фокусники, что выступали на базарных площадях, работали изобретательно и вдохновенно, подобно великим артистам, появляющимся на свет раз в столетие. Если бы уличный фокусник на второй день начал повторять то же самое, что делал накануне, его бы освистали и забросали гнилыми баклажанами. Поэтому, даже если он собирался снова показывать те же самые фокусы, он должен был придумать, как обыграть их по-новому, так, чтобы публика была уверена, что видит это впервые.

– Ну, и сколько нам смотреть на пустой помост? – недовольно буркнул Пармезан.

Он не стал продолжать свою реплику. Но само по себе начало, те интонации, с которыми оно было произнесено, уже подразумевало, что боец с гораздо большим удовольствием отправился бы сейчас в дальний конец базара, где располагались загоны для скота, и предался бы там изучению особенностей местных пород свиней.

Но не успел он это сказать, как в центре помоста появился человек. На нем было темно-фиолетовое, плотно облегающее тело трико и маленькая круглая шапочка такого же цвета, будто приклеенная к затылку. Одежда была в высшей степени необычной для фокусника, коллеги которого, напротив, предпочитают разноцветные, просторные одежды с яркими блестками, отвлекающими внимание зрителей, и с широкими рукавами, в которых удобно прятать предметы, что должны исчезать на глазах изумленной публики и снова появляться из ниоткуда. Тело-сложением человек в трико походил на молодого атлета, однако волосы его и аккуратно подстриженная бородка были совершенно седыми. На лице его было совсем немного морщин. Но взгляд широко расставленных глаз был усталый, чуть ироничный, как у умудренного годами старца, для которого в этом мире уже давно ничто не ново.